Николай Свечин - Охота на царя

Лизавета тоже смотрела на брата с подозрением, но по другому поводу:

– Так ты уже знаком с Ольгой Павловной? А мне ничего не рассказывал!

– И не удивительно, Лизавета Николаевна, – опять съехидничала Ольга. – Он ведь у вас сыщик! Они там подписку дают – никому ничего не рассказывать.

«Вот вредная! И про подписку откуда-то узнала!». Лыков почувствовал, что краснеет, но решил без боя не сдаваться:

– Истинную правду говорите, Ольга Павловна, болтать языком нам не положено. Более того, в подписке прямо оговорен запрет знакомиться с красивыми барышнями и особливо на конных прогулках. Так что я уже под угрозой отставления от должности.

Гостья даже порозовела от удовольствия, а матушка и сестрица воззрились на Алексея в удивлении: эк ловко вставил комплимент, прямо светский человек!

И вся компания перешла в гостиную пить чай. Очень быстро матушка отлучилась на кухню за чашками и кликнула оттуда и Лизавету:

– Поди-ка сюда, помоги мне управиться!

И Алексей с Ольгой остались вдвоем. Маневр был проделан столь стремительно, что молодые люди растерялись и некоторое время неловко молчали. Ольга нашлась первая:

– Придется вам меня теперь до дому провожать, Алексей Николаевич. Засиделась я тут у вашей любезной сестрицы, вечер уже, а кучер все не едет. Опять, поди, глухая тетеря, не расслышал, что я ему возвращаться велела!

На самом деле плутовка, разумеется, сама отпустила экипаж, чтобы заполучить загадочного сыщика и силача себе в провожатые.

– Охотно, Ольга Павловна, за честь почту! – степенно отвечал ей Лыков. – Как вы у нас оказались?

– Общая знакомая привела, Вера Песоцкая. Мы готовим благотворительный музыкальный вечер во Всесословном собрании, в помощь инвалидам турецкой войны. А у Лизаветы Николаевны замечательный голос. Она уже дала согласие! А вы придете на вечер?

– Очень постараюсь, если служба отпустит. Вы уж матушке-то поосторожнее… про ранения.

– Да, прошу меня извинить, Алексей Николаевич, я укорочу свой язычок! Матушка у вас замечательная, и сестрица тоже; так мне у них понравилось…

После их нечаянной встречи в кремле, пока Лыков мотался по столицам, Ольга Климова искала возможность познакомиться с ним поближе. Мысль о благотворительном вечере, да еще в помощь жертвам войны, коей Алексей был участником, пришла ей в голову только второго дни. Но уже сегодня, выстроив цепочку из четырех барышень, последовательно знакомых друг с другом, она проникла к Лизавете. Сидела у нее уже долее, чем дозволяли приличия, и кучера отпустила… Все это несколько смущало барышню, но она была упорная.

Пришли, наконец, матушка с подносом и Лизавета с вареньем, компания весело попила чаю и стала расходиться. Лыков пошел провожать Ольгу домой – под одобрительные взгляды сестры и несколько недоумевающие – матушки.

Кратчайший путь к дому Климовых лежал через Полевую и Кизеветтеровскую, и Алексей повел барышню именно так. «Захочет или не захочет погулять подольше? – думал он. – Не буду сам напрашиваться, пусть она попросит!». «Предложит или не предложит выйти хоть на Откос?» – томилась, в свою очередь, Ольга. – «Нет, я и так уже веду себя двусмысленно. Нельзя так баловать мужчин!».

В итоге они, желая оба продлить прогулку, шли, тем не менее, напрямки. Только спустились в Ковалиху, как вдруг из-за забора вывалились трое парней лихого вида и двинулись прямо им навстречу. Ольга почувствовала, как у Лыкова самопроизвольно напрягся огромный бицепс.

Парни стали полукругом, дерзко ухмыляясь, и самый рослый из них прохрипел:

– Слышь… твое благородие! Угости сигареткой честной народ!

Ольга затрепетала – не то от страха, не то от восторга, что сейчас на ее глазах Лыков вынужден будет драться.

Однако Алексей драться не собирался. Он насмешливо посмотрел на верзилу и его «шестерок» и сказал небрежно:

– Это вы тут, что ли, честной народ? Эх, портяночники, голытьба – денег нет табаку купить. На, я сегодня добрый, угощаю!

Он вынул из кармана алтын, покрутил его в пальцах, потом без особого напряжения сложил его пирожком и бросил долговязому.

Все трое громил столпились и начали разглядывать монету, поочередно пытаясь ее разогнуть – не жестяная ли? Алтын не поддавался. Ольга стояла ни жива ни мертва, и все ожидала, когда начнется из-за нее драка.

Внезапно до верзилы что-то дошло. Он сдернул с головы картуз и с размаху ударил себя кулаком по лбу.

– Ядрена-Матрена! Это ж Лыков-господин! Во влипли…

Двое остальных грабителей опешили, затем мгновенно сорвали картузы, и лица у всех троих приняли совершенно одинаковое выражение: осознание неизбывной вины с на деждой на прощение. Лыков не удержался и рассмеялся.

– Ладно, шантрапа, валите отсюдова. Еще раз здесь замечу – шкуру спущу со всех оптом...

Троицу будто ветром сдуло. Молодые люди пошли дальше. Ольга была несколько разочарована тем, что побоище за нее не состоялось, но потом решила, что и без того есть что рассказать Анютке с Машей...

– Вы такой знаменитый, Алексей Николаевич? – спросила она.

– Только в узких кругах, – успокоил ее Лыков. – Портяночники, ширмачи, деловые...

– Эти люди делают портянки? – удивилась Ольга.

– Ну, что вы! Это просто названия преступных профессий. Те, что нам сейчас попались – портяночники, то есть промышляющие мелким разбоем: деньги с часами отобрать, шапку зимой сорвать... Ширмачи – карманники; их надо беречься на вокзале да на ярмарке. Деловые – мои любимые клиенты, с ними интереснее всего.

Они подошли уже тем временем к резному дому Климовых, и Алексей стал прощаться.

– Подождите, я так и не поняла, кто такие деловые. Почему вам с ними интересно?

– Деловые, Ольга Павловна – это самые серьезные люди из уголовных. Их профессия – вооруженные грабежи, зачастую с убийством своих жертв. Не дай вам Бог с ними когда-нибудь повстречаться.

– Если рядом не будет вас... – добавила Ольга.

– Даже если я буду с вами. Там монетку кидать некогда, их такими фокусами не возьмешь; зарежут в секунду. Я уж с ними наобщался...

Тут Лыков осекся, торопливо простился и заспешил домой. А Ольга долго слушала от матери выговоры за отпущенного кучера и позднее возвращение незнамо с кем, слушала, но не слышала. Оставшись, наконец, одна, она схватила свой дневник и записала туда новые, страшные слова: «деловые», «портяночники» и «ширмачи».

Главный ярмарочный дом.

А потом покатилась обычная будничная жизнь. Прошел июнь, незаметно подступило 15 июля – открылась ярмарка. Приехал и вступил в свои права временного генерал-губернатора граф Николай Павлович Игнатьев. Благово повеселел: ленивый и легкомысленный губернатор Безак отошел на вторые роли, служба сыскной полиции облегчилась.