Павел Горьковский - Германская готика

— Зиг Хайль! — Пауль произнес эти привычные слова как можно более сдержанно и торжественно — как тайный пароль.

Шеф удовлетворенно кивнул:

— Ступайте, возьмите МОЮ машину, и проследите, чтобы ее как следует вымыли, — он легким движением перебросил Паулю ключи от автомобиля, и с деланной суровостью добавил, — Вымыли, как если бы она была вашей собственной!

Пауль поторопился в гараж и в несколько резковатой, зато эффективной и доходчивой манере донес пожелание Шефа до механиков — уж поверьте, машина не была такой чистой, даже когда впервые выкатилась из заводских ворот на новенький автобан! Пока авто приводили в надлежащее состояние, он успел заглянуть за деньгами в бухгалтерию, потом купить розы и, наконец, забежал домой.

Семилетняя сестренка Жени усердно долбила на пианино гаммы:

— Жени — дай мне большой лист с нотами! Только быстро!

— Герр Норман! Мама! Лорхен!!! — заорала голосистая сестрица, — Спускайтесь быстрее! Пауль собрался женится на пианистке — даже цветы купил!

— Вот соломенная голова — с чего мне вдруг женится? — Пауль, для профилактики, легонько, треснул сестру по затылку, — Мне для работы нужно! Неси быстрее — я опаздываю!

— Ноты наверху — а там сестра ругается с Германом… Подумают, что я опять подслушивать пришла… Лорхен мне уже дала ложкой по лбу за это…

— Женни, у тебя в голове тыквенные семена вместо мозгов — нас всех нашли в капусте, одну тебя на тыквенной грядке! — просветил Пауль сестренку и продолжал тоном, которым прежний шеф — старик Корст — повествовал о счастливых годах правления Кайзера, — В прежние времена девчонок не принимали в Гитлерюгенд! И это было правильно — тогда все умели подслушивать! И никого при этом не ловили… Вот посмотришь — Фюрер скоро снова запретит принимать в армию глупых гусынь…

Чтобы отвратить такую безрадостную перспективу, малолетняя Жени, мечтавшая о кожаных шортах, как сам Пауль о шевронах группенфюрера, опрометью побежала наверх и вернулась с большим нотным листом, как раз когда ее братец доедал яблоко — даже перекусывать в роскошной машине Шефа офицер Ратт счел бы настоящим кощунством.

— Давай машинка, поехали, — процитировал Пауль подходящие к случаю слова то ли из фильма, то ли из радиопостановки, повернул ключ с нарядным серебреным брелоком в виде свастики, и погрузился в счастливые грезы.

Вместе с шефом Кольбахом в N-бург прибыли его автомобили. Прикомандированный служебный «Мерседес» и личное авто Шефа — «Майбах». Если «Мерседес» был черным, вальяжным, неприступным как чиновник высокого ранга, и совершенно не мог взволновать, то с «Майбахом» у Пауля с первого взгляда завязался роман. То есть романом это чувство можно было назвать в такой же степени, как отношения между влюбленным гимназистом и обожаемой им в тайне матушкой школьного приятеля.

Непередаваемый черный цвет с темно-вишневой ноткой, затемненные бронированные стекла. Новейшие галогенные фары дальнего света. Усиленная задняя подвеска, форсированный двигатель, колесные диски из редкого сплава. Роскошный салон, отделанный красным деревом, обтянутые натуральной телячьей кожей сиденья, самолетный штурвал заменяющий руль и невероятно мощный радиоприемник…

Каждый раз, оказываясь за рулем этого порождения германского технического гения, Пауль погружался в счастливую эйфорию. И сейчас он в полузабытьи включил приемник:

— Moskovskoe vremya semnadcat' chasov. Vy slushaete radio Kominterna. Proslushayte noviye zadaniya konkursa dlya lubiteley shahmat. 3 tochka d4 cxd4 4 tochka Nxd4 Nf6 5 tochka Nc3 a6 6 tochka Be3 Ng4 7 tochka Bg5 h6 8 tochka Bh4 g5 9 tochka Bg3 Bg7 10 tochka h3 Ne5… — незнакомый язык в сочетании с резким женским голосом и четкими паузами сперва неприятно резанул по ушам, а потом превратился в монотонный фон, который скоро сменился чужим бодреньким маршем…

Какие все-таки неблагозвучные языки у славянских народов, — подумал Пауль и осторожно повертел ручку приемника — салон затопил чуть надтреснутый и очень приятный женский голос, исполнявший французскую шансонетку. Под такую легкую музыку думается особенно хорошо — шеф Кольбах, как человек предусмотрительный и истый сибарит, видимо записывал любимую музыку со своего мощного приемника на диктофон — во всяком случае, Пауль не видел другой причины, по которой на заднем сиденье «Майбаха» мог бы лежать миниатюрный диктофон, вмонтированный в почтенную кожаную папку. Да, с таким приемником можно слушать хоть французские, хоть американские, хоть британские радиостанции, — беззлобно позавидовал он.

Вообще машина просто роскошная!

Такую не купишь, экономя на пиве или запихивая по пятьдесят марок с жалования в свинью-копилку. Пауль хмыкнул — если разделить стоимость самого обычного, серийного «Майбаха» — сколько стоит чудо, изготовленное по спецзаказу для Шефа, он не мог даже предположить — на сумму ежемесячного денежного довольствия такого же среднестатистического штандартенфюрера СС, выходило, что шеф Кольбах несколько лет не только не приобретал себе ни единой вещи — даже новых носков, но и питался исключительно живительной энергией ЧИ, про которую любит рассказывать профессор Меркаев, — поскольку у него просто не осталось бы средств на продукты питания…

По счастью Пауль никогда не был излишне наивным и давно не верил в то, что ребята из аппарата внешней разведки, в котором до назначения в N-бург служил Карл Кольбах, на смерть бьются за новые звания и должности из одной только любви к Фюреру. Как не верил он даже в то, что его прежний шеф — герр Корст — прикупил скромный трактир с маленькой гостиницей у самого горнолыжного курорта на деньги, полученные в наследство от неведомой швейцарской тетушки. О некоторых источниках так вовремя подвернувшегося отставнику «наследства» Пауль догадывался, а о других знал наверняка. Дядюшка Корст далеко не всегда выписывал местным пьянчужкам и дебоширам квитанции о взысканных штрафах, закрывал глаза на неблаговидные делишки герр Аптекаря, за изрядную мзду помог еврейскому приятелю герр Банкира перебраться с многочисленным семейством через границу в Швейцарию, имел целую картотеку из фотографий любителей горных лыж, опровергавших мнение об их супружеской верности… Словом, мыслил дядюшка Корст мелко и пошло. Оттого и ездил на подержанном «Хорьхе», и на пенсию загудел раньше срока, подытожил Пауль.

А вот как зарабатывают звонкую монету угрюмые парни из Абвера?

Тайну чиновных доходов Пауль приоткрыл благодаря своему старшему братцу. Клаус Йозеф Ратт благополучно выучился на факультете права и теперь работал юристом в солидной аудиторской фирме в Бонне. И ездил на Фольксвагене. Не Бог весть, какая машина — но все же получше студенческого велосипеда, хмыкнул Пауль. Так вот, средства на автомобиль братец заработал, играя на бирже. Коммерция у Клауса в крови — счастливое наследство от армейского интенданта — покойного папаши Ратта.