Кэролайн Роу - Успокоительное для грешника

— Да, разбуди, я тем временем соберу корзинку. И пришли сюда слугу Себастьяна. Я хочу поговорить с ним.

— Он ушел, — сказал Ибрагим. — Как только передал сообщение, тут же повернулся и ушел.

— Хорошо, — сказал Исаак. — Иди, подними Юсуфа.

Ученик был нужен не для того, чтобы вести слепого по городу в темную ночь. На пустынных улицах для Исаака не было неожиданностей, он мог идти по ним так же быстро, как зрячий — а в очень темную ночь даже быстрее. Но ему требовался человек, чтобы описать внешность больного. Он не верил, что сеньор Себастьян болен.

Пациент сидел в постели, потягивая из чаши разбавленное водой вино и грызя медовую лепешку.

— О, сеньор Исаак, — сказал он. — Рад, что вы пришли.

— Что беспокоит вас, сеньор Себастьян?

— Голова кружится…

— Давно? — спросил врач.

— Началось перед закатом, — раздраженно ответил Себастьян. — И в ушах сильный звон. Я проснулся в жутком страхе, едва мог дышать, и сразу же послал за вами.

— Минутку, — сказал Исаак. — Ничего не говорите, пока я вас не обследую. Тогда буду знать больше.

Покончив с этим, он отошел в угол вместе с учеником.

— Скажи, Юсуф, как он выглядит?

— Превосходно, господин, — ответил мальчик.

— Поточнее, Юсуф. Делай то же, что Ракель.

— Прошу прощения, господин. Цвет лица у него несколько темный, не особенно румяный, но он не бледен. Губы красноватые, здорового вида. Глаза ясные. Он не выглядит больным, — добавил ученик шепотом.

— Юсуф, спустись с этим в кухню, — сказал Исаак. — И пусть это опустят в горячую воду. В большое количество горячей воды.

— Иду, господин, — сказал мальчик.

— Ваш ученик — смышленый парнишка, — заметил Себастьян, как только Юсуф вышел из комнаты.

— Да, — сказал Исаак. — Я ценю его за это, хотя он только начал учение.

— Я слышал, он сведущ в восточной учености, — сказал Себастьян. — Это правда?

— Очевидно, это выдумка людей, у которых мало интереса в жизни, — ответил Исаак. — Он знает не больше, чем обычный мальчик его возраста. Ведь он покинул родную страну совсем маленьким.

— В сплетнях эта история понравилась мне больше, — сказал Себастьян.

— Так часто бывает, — сказал Исаак. — Так вот, сеньор Себастьян, по-моему, никакой серьезной болезни у вас нет. Тем не менее вам следует беречься. На некоторых людей очень сильно действует жара. Думаю, она стала причиной страха и затрудненного дыхания.

— А кое-кто может позволить себе прохладные рощи, фонтаны и большие дома, в которых можно укрыться в самые знойные дни лета Что делать такому бедняку, как я?

— Поднимайтесь пораньше, сеньор Себастьян, и делайте то, что нужно делать, при утренней прохладе, — оживленно ответил врач, решив принять его слова на веру. — Пейте напитки, которые не горячат кровь, не ешьте за обедом жирного. Я оставил вам травяное лекарство. Его нужно опустить в кувшин с горячей водой и держать там, пока вода не потемнеет. Дайте ей остыть, потом пейте. Это поможет вам не перегреваться. Пить можете, сколько нужно.

— А где ваша красавица-дочь? — спросил Себастьян. — Я надеялся увидеть ее. Это не значит, что я не согласен с вами относительно мальчика — парнишка он как будто сообразительный.

— Это верно, — охотно согласился Исаак. — Только, как все дети, подчас исчезает, когда больше всего нужен.

— Да, — сказал Себастьян. — Дети. Замечательные существа, но, согласен, очень ненадежные.

— А поскольку Ракель так усердно трудится днем, я даю ей поспать ночью, раз вместо нее могу взять Юсуфа.

— Хорошо, сеньор Исаак, вскоре, надеюсь, мне услуги врача не потребуются, — сказал Себастьян. — И по ночам я вас больше не буду тревожить.

— Я уверен, сеньор Себастьян, что вы скоро поправитесь, — сказал Исаак. — И проживете долгую жизнь.

— Надеюсь, — ответил его пациент удивительно бодрым голосом.

Всего несколько дней спустя Исаака, спокойно, крепко спавшего рядом с женой, разбудил громкий стук в ворота, а затем звон колокольчика. Затем послышался голос Ибрагима, привратник настойчиво просил его спуститься. Исаак неохотно приподнялся и сел.

Вечером майскую жару смягчил прохладный ветерок с гор. Теплая, уютная постель была очень приятным местом, и Исаак с сожалением ее покинул.

— Что такое, Исаак? — с беспокойством спросила Юдифь.

— Вызов из дворца, дорогая, — ответил он. — Очень жаль, что я тебя потревожил. Епископ нездоров.

— Епископ в своей надменности не думает о твоем здоровье. Ложись снова. Можно нанести ему визит утром. Тебе тоже нужно спать.

— Дорогая, я совершенно здоров. И чем быстрее ты заснешь снова, тем скорее я смогу уйти и вернуться.

Он снял свое длинное одеяние с вешалки и надел его.

— Если Его Преосвященство не болен серьезно — чего я не предвижу, — уверен, что скоро снова буду дома.

Исаак оказался прав наполовину.

Он отправился с двумя охранниками епископа и очень сонным Юсуфом в недальний путь от еврейского квартала Жироны к дворцу епископа, разговаривая с ними о пустяках. Высоко над городом плыла полная луна, ярко освещая булыжную мостовую и создавая непроглядные бархатные тени. Трое зрячих членов группы не отставали от Исаака, уверенно шагающего широким шагом по улицам, все повороты которых знал не хуже, чем собственный дом.

Медленно оправлявшийся от сна Юсуф неожиданно увидел темную фигуру в тени от ступеней дворца.

— Что там такое? — спросил он.

— Что ты видишь? — задал вопрос Исаак.

— Похоже, возле ступеней спит какой-то нищий, — ответил младший из охранников. — Сейчас прогоню его.

— Пусть себе спит, — сказал сержант, но не успел он договорить, как охранник ткнул черную тень тупым концом копья. Она грузно шлепнулась.

— Просыпайся, пьяный скотоложец, — сказал охранник, сильно встряхнув вялое тело. Ничего не последовало. — Сержант, кажется, он мертв.

— Ну так выясни, — приказал сержант.

— Сейчас, вытащу его на свет.

— Позвони привратнику, — сказал сержант.

— Оставьте его, — сказал Исаак, и все замерли. — Я сейчас скажу, мертв ли этот человек.

Потрогал шею лежавшего, потом грудь.

— Да. Он мертв, и причина его смерти у меня под рукой, всажена по рукоять между ребер.

— Убит? — произнес охранник и перекрестился. — Прямо на ступенях дворца Его Преосвященства?

— А что тут такого? — сказал сержант. — Думаешь, тот, кто пускает в ход нож, заботится о чувствах епископа? Привратник! — раздраженно позвал он.

— Что вам нужно? — послышался из-за двери недовольный голос.

— Принеси фонарь и посвети, — сказал сержант.

— Что тут у вас? — спросил привратник, выходя из своей каморки с мерцающим фонарем.

Сержант склонился над телом.