Кэролайн Роу - Успокоительное для грешника

Епископа прервало негромкое покашливание.

— Да, Бернат, — сказал Беренгер тоном терпеливого мученика.

— Ваше Преосвященство, можно на минутку прервать ваш разговор? — спросил секретарь, оживленно подходя к ним под деревья.

— Конечно, Бернат? В чем дело?

— Нашли слугу Себастьяна.

— Отлично. Пусть его приведут во дворец. Я бы хотел задать ему несколько вопросов.

— Боюсь, это уже невозможно, Ваше Преосвященство. Его нашли у подножья небольшого обрыва. Видимо, он споткнулся в темноте и упал.

— Он мертв? — спросил епископ.

— Мертв, Ваше Преосвященство.

— В таком случае неудивительно, что он не пришел на свист Себастьяна, — сказал врач. — Мне говорили, что прошлая ночь была очень темной. Известно, кто он?

— Сержант стражи опознал его как Марка, причинявшего неприятности наглеца, бывшего слугу Себастьяна. Несколько лет назад он покинул город.

— Прошлой ночью мы слышали громкий стук, — сказал Исак. — Перед полуночным звоном колоколов. Что-то упало. Я решил, что лиса напала на зайца, но это мог быть и человек, споткнувшийся в темноте и упавший.

— Этот человек кричал, падая?

— Нет, Ваше Преосвященство.

— Странно, — сказал Беренгер. — Мало кто падает молча, зная, что умрет.

— Если они не мертвы уже, Ваше Преосвященство, — сказал Бернат.

— Да, — сказал Исаак. — Это не так уже часто бывает, верно?

— У него сильный ушиб на темени, — сказал Бернат. — Сержант подумал, не ударил ли его кто по голове, а потом толкнул вниз. По мнению сержанта, тот, кто это сделал, оказал человечеству большую услугу.

— Это был не я, Ваше Преосвященство, — беспечно сказал Исаак. — И не Ракель.

— Я бы не подумал на вас, — сказал Беренгер. — А Юсуф был крепко связан. Я видел следы.

— Да, мне так сказали. Я обнаружил сегодня утром на его запястьях следы веревки.

— И если сеньор Даниель не ударял его по голове, — сказал Бернат, — а потом не бросил вниз, тогда кто ударил его?

— Даниель, как будто, долго пролежал без сознания, — сказал Исаак.

— Может, на холме с вами был еще кто-то, сеньор Исаак, — заговорил секретарь. — Человек, который — возможно — увидел, что сеньор Даниель подвергся нападению, и пришел ему на помощь. Может быть, он ударил нападавшего по голове, а когда понял, что тот мертв, избавился от него самым простым способом.

— Так полагает добрый сержант? — спросил Беренгер.

— Он предположил такую возможность, — ответил Бернат. — И только.

— Там мог быть еще один человек, — сказал Исаак. — Я слышал шаги нескольких людей.

— Может, это тот, кто сделал подушку под голову сеньора Даниеля? И поставил рядом с ним его фонарь? — спросил епископ.

Ему никто не ответил.

— Кто-то раскопал ту яму и забрал то, что в ней было, — сказал Бернат.

— Совершенно верно, — сказал Исаак. — Кто-то раскопал. Если только не животное. Животные роют норы.

— Возможно, — сказал Беренгер. — Кстати, сеньор Исаак, как вы оказались так близко к тому месту в лесу?

— Вы спрашиваете, не привел ли нас туда какой-то таинственный незнакомец? Право, нет, Ваше Преосвященство, — ответил врач и засмеялся.

— Бернат, я совершенно уверен, что этому существует простое объяснение, только мы его не знаем. А теперь я должен написать Его Величеству, — бодро сказал Беренгер. — Хотя, видит Бог, мне этого не хочется.

— Его Величество рассердится, Ваше Преосвященство? — спросил Исаак.

— Да, — ответил епископ. — Нужно либо убедить мальчика быть поосторожнее, либо научить его защищаться. Возможно, ему нужен охранник, — задумчиво произнес он.

— Думаю, он заставит охранника погоняться за собой, — сказал секретарь.

— Ты, несомненно, прав, Бернат, — сказал Беренгер. — Тяжело думать, как часто ты бываешь прав. Но можешь оставить нас, пока я не буду готов писать это письмо. Нам нужно еще о многом поговорить.

— Похоже, Ваше Преосвященство на удивление спокойны, несмотря на создавшееся положение, — сказал врач.

— Да, сеньор Исаак, — ответил епископ. — Как вы правильно заметили, на удивление. Я крепко проспал остаток ночи и проснулся в добром здравии. Уверен потому, что эта злополучная чаша исчезла вместе со всеми ее проблемами. Отправилась в другое место, за пределы моей епархии, мучить кого-то другого.

— Думаю, она уже далеко, — сказал Исаак. — Как и ее хранитель.

— Хранитель? — переспросил Беренгер. — А, вы имеете в виду Жуакина. Пожалуй, он чувствует себя ее хранителем. Человек он во многих отношениях странный. Вы знали, что Жуакин боится луны?

— Правда?

— Когда он в первый раз покинул монастырь без разрешения, он сказал братьям, которые были посланы за ним, что рад их видеть, потому что голоден и боится находиться под открытым небом при полной луне. Я подумал, что странно парню с гор бояться луны.

— Видимо, люди были недобры к нему, — заговорил Исаак. — И он предпочитал идти под покровом темноты, когда луна неполная. Жуакин наверняка хорошо ориентируется по звездам, и могу вас уверить, что он мог увидеть прошлой ночью злодеев раньше, чем они его. Жуакин совершенно невинный человек, Ваше Преосвященство. Воплощение невинности.

— Невинный, сеньор Исаак? Слишком невинный, чтобы убить человека?

Исаак обдумал этот вопрос.

— Да, — сказал он наконец. — Разве что это нужно для спасения другого.

— Сержант очень опытный и умный командир, — помолчав, сказал Беренгер. — Юный Даниель хороший человек, Буйный Марк хорошим не был. Если возникла необходимость делать между ними выбор…

— И Господь избавил нас, Ваше Преосвященство, от такого выбора, — сказал Исаак.

— Не нам судить тех, на чью долю выпало выбирать, — сказал епископ. — За что я приношу Ему благодарность. — Умолк, будто задумавшись. — Если пошлю за шахматами, сыграете со мной?

— С большим удовольствием, Ваше Преосвященство.

Во дворе Исаака Ракель, бережно накладывая целебную мазь на запястья Юсуфа и бинтуя их, тоже думала о событиях прошлой ночи.

— Очень хорошо, что ты оказался так близко к нам, — сказала девушка.

— Я старался, как мог, подвести сеньора Себастьяна поближе к вам, чтобы ты могла увидеть нас, — ответил он. — Или услышать.

— Откуда ты знал, где мы? — спросила Ракель. — Мы старались вести себя как можно тише. По крайней мере, я старалась, а папа вел.

— Я слышал только негромкий ропот, который мог быть голосами, — сказал Юсуф. — Я нашел вас не по ним. Я уловил запах твоих волос. Запах жасмина в твоих волосах.

— Знаешь, я ведь не единственная, кто пользуется жасминовым маслом, — сказала она. — А если б это были не мы?

— Я бы ушел, — ответил мальчик. — Но я должен был вести его куда-то. Он, видимо, думал, что я знаю, куда идти.

В то же утро отряд стражников явился в дом сеньора Себастьяна для обыска. Слуги, узнав о его аресте, решили, что в их интересах забыть о преданности, если она у них и была. Кухарка и кухонная служанка шептались о запертой комнатке на чердаке — так надежно запертой в течение нескольких лет, что ни один из ключей ключницы не открыл им замка, сколько они ни пытались.