Филипп Ванденберг - Пятое евангелие

Те, кто входил в ворота и поднимался на лифтах вверх, сильно отличались от обитателей Лейбетры, которых Анна видела до сих пор. Волосы у некоторых были коротко подстрижены, а добротная черная одежда делала их похожими на монахов. Они и не разговаривали друг с другом и старались даже не встречаться взглядами.

Похоже, охранников, которые могли бы помешать кому-то попасть в верхний город Лейбетры, здесь не было. Этот факт поразил Анну, впрочем, как и все остальные меры обеспечения безопасности в этом странном месте. Несколько раз она замечала грозного вида вооруженных патрульных, но они появлялись крайне редко и ни у кого не вызывали страха. Спокойствие и дисциплина, царившие повсюду, казались Анне загадочными. Похоже, она оказалась в каком-то огромном закрытом учреждении.

Держа в руках рисунок глухонемой девочки, Анна отправились дальше. Она твердо решила, что сделает все возможное и найдет сумасшедшего евангелиста Йоханнеса, от которого надеялась получить полезную информацию.

За поворотом в одном из переулков Анна увидела дом, который подходил под описание на листке бумаги. Прямо в фундаменте торчала труба, похожая на ствол пушки, из которой на тротуар тонкой струйкой текла вода.

Анна рассчитывала найти здесь что-то вроде спальни в больнице, в которой находилась сама. Но, к огромному своему удивлению, обнаружила библиотеку, если так можно назвать помещение, в пыльных и мрачных комнатах которого собрано множество книг и свитков. Войдя через незапертую дверь и миновав вестибюль, заканчивавшийся узкой почерневшей от старости дубовой лестницей, Анна стала свидетельницей разговора, происходившего в соседней ярко освещенной комнате.

Сначала Анна могла разобрать лишь отдельные слова, поскольку оба мужчины были крайне взволнованы, но постепенно смысл дискуссии становился ей понятен. Анна была почти уверена, что один из голосов принадлежал евангелисту Йоханнесу, который спорил со своим собеседником. Это очень удивило Анну: как мог кто-то всерьез воспринимать Йоханнеса ведь она ни секунды не сомневалась, что он был умалишённым. Но слова евангелиста не давали повода усомниться в ясности его мышления.

Темой разговора послужило первое письмо Иоанна, в котором он предупреждает своих последователей в Малой Азии о лживых учениях и говорит, что их должно появиться особенно много незадолго до конца света. Неизвестный лишь рассмеялся над этими словами и сослался на Матфея 24, утверждая, что сам Иисус предупреждал об опасности, исходящей от лживых пророков и мессий. Также говоривший не преминул заметить, что предупреждение это, хоть и было небезосновательным, не принесло никакой пользы.

Анна, которая могла лишь поверхностно следить за дискуссией двух специалистов, с любопытством осмотрелась в темной комнате. Большую часть помещения занимали книги, которым казалось, заменяли даже мебель. Обычно комнаты со множеством книг излучают спокойствие и создают впечатление гармонии, но здесь бесчисленное количество печатных трудов казалось скорее намеренно устроенным хаосом, кирпичиками которого и были книги. Столь малоприятное впечатление возникало, скорее всего, по той причине, что многие книги стояли на полках, обратив наружу не корешки с названиями, а лишенную каких-либо изображений или надписей переднюю, а некоторые и верхнюю, сторону. Кроме того, почти из каждой второй торчали клочки бумаги, а пыль, собравшаяся на этих импровизированных закладках, позволяла сделать вывод, что книги давно утратили свое значение. Если не считать голого деревянного стола и простого стула в центре комнаты, мебели не было вовсе.

Неожиданно спор двух мужчин прервался, и Анна вынуждена была спрятаться за выступом стены в задней части комнаты. В дверях появился Йоханнес. Он со злостью мотал головой из стороны в сторону, словно пытаясь стряхнуть что-то. Пробормотав несколько непонятных слов, он направился по деревянной лестнице на второй этаж и, поднявшись, громко хлопнул дверью.

Немного позже из комнаты вышел второй участник дискуссии, державший под рукой целую стопку папок. Когда мужчина вышел из тени, Анна сразу же узнала его, но от неожиданности потеряла дар речи. Конечно, этот голос ей тоже приходилось слышать! Она вспомнила: Гутманн.

Он же, напротив, узнал Анну не сразу. Очевидно, еще и потому, что она обвязала вокруг головы черный платок, соорудив что-то вроде тюрбана, скрывавшего повязку на лбу.

– Я Менас, – сказал Гутманн, подойдя к Анне и слегка кивнув головой в знак приветствия.

– Менас? Вы профессор Вернер Гутманн! – возразила Анна, которая уже успела овладеть собой. – И вы до сих пор не дали ответов на мои вопросы.

Гутманн подошел ближе и, запинаясь, ответил:

– Я вас не понимаю…

– Я Анна фон Зейдлиц.

– Вы? – Гутманн испугался. Даже в полумраке Анна заметила, как он вздрогнул и рукой изо всех сил прижал к себе папки. Наконец он почти прокричал: – Но это невозможно!

Анна неожиданно почувствовала себя совершенно спокойно. Она подошла вплотную к Гутманну и заметила с иронией в голосе:

– В этих стенах возможно все. Или вы, профессор, так не считаете?

Гутманн, соглашаясь, энергично закивал головой. По тому, как он вцепился в папки, можно было сделать вывод, что встреча с Анной оказалась для профессора не просто неприятном, а даже мучительной. Она бы нисколько не удивилась, если бы сбитый с толку Гутманн бросился со всех ног прочь.

– Вы до сих пор не дали ответов на мои вопросы, – настойчиво повторила Анна. – Я оставила вам копию пергамен с коптским текстом. Вы же, вместо того чтобы перевести его, вдруг исчезли!

– Я вас предупреждал, – сказал Гутманн, не обращая вин мания на слова Анны. – Вас похитили и привезли сюда?

– Похитили? – Анна деланно рассмеялась. – Я сама пробралась сюда. Я хочу наконец узнать, что здесь происходит.

Гутманн с сомнением смотрел на стоявшую перед ним женщину. Он производил впечатление человека, который не знает, как быть. В конце концов он заговорил со слезами в голосе

– Ни один нормальный человек не отправится добровольно в Лейбетру.

– Так почему же вы здесь? – спросила Анна.

– Как бы лучше объяснить… Я тоже попал сюда добровольно, если можно так выразиться. Но я поддался искушению. Это была ловко расставленная ловушка, а теперь на моей шее петля.

– И что же вы здесь делаете?

Гутманн кивнул головой, словно ожидал этого вопроса, и ответил:

– Им нужны мои знания и моя работа…

– … потому что Фоссиус мертв, а он был единственным, кто прекрасно знал о тайне Бараббаса!

– О Господи! Откуда вам все это известно?

– Господин профессор Гутманн, – начала Анна официально, – я вот уже несколько месяцев гоняюсь за фантомом, который оставил следы в разных уголках мира. Имя этого фантома – Бараббас. И насколько я могу судить, оно упоминается в одном Евангелии, о котором до сих пор никто не знал. Это так называемое пятое Евангелие.