Марчелло Симони - Продавец проклятых книг

— Какая?

— Рыжий — упрямый человек. Если бы я не пообещал, что возьму его с нами, он пошел бы следом и мог бы создать нам трудности. Уж лучше водить его с собой, чем опасаться его.

Уберто немного испугался: слишком много хитрых завитков и поворотов было в этом способе рассуждать.

— Я понимаю, — ответил он.

— А теперь отдохнем, — сказал Игнасио. — Скоро нам надо будет идти к нему в дом.

Ночь накрыла Пуэнте-ла-Рейну, словно черные крылья огромной хищной птицы. Два человека с капюшонами на головах постучали в дверь старого дома с соломенной крышей.

Из двери вышел рыжий мужчина с лицом сатира. Он узнал своих посетителей, дружески поздоровался с ними и впустил в дом. Тот из двоих, кто выше ростом, переступив порог, закрыл дверь, подошел к хозяину дома и сказал равнодушным тоном:

— Наконец мы встретились, Готус Рубер.

— Я ждал вас с нетерпением, — ответил Рыжий и потер руки, уже предвкушая следующую встречу. — Я не хочу отнимать у вас много времени, господа, не перейти ли нам сразу к делу?

— Мы не торопимся, — ответил незнакомец на слишком правильной латыни, которая служила прикрытием для славянского акцента. — Вам не любопытно узнать, какой из принадлежащих вам товаров интересует нас так сильно?

— Более чем любопытно, — весело ответил Готус Рубер, хотя поведение этого иностранца начинало его тревожить. — Мне не часто предлагают столько денег всего за одну книгу, какая бы она ни была.

— Тогда садись, алхимик! — сказал незнакомец и с угрожающим видом подошел к нему. — Поговорим об этой книге.

Колокола церкви апостола Иакова Старшего прозвонили полночь, сотрясая воздух звоном своего металла. Игнасио и Уберто подошли к дому Готуса Рубера точно в назначенный срок. Но когда они постучали в дверь, никто не ответил. Они подождали несколько минут и постучали снова, но опять безуспешно. Тогда они попытались заглянуть в окна. Оказалось, что все окна занавешены.

Торговец нахмурил брови. Волноваться рано, возможно, Рыжий просто отсыпается после выпивки или вышел прогуляться при лунном свете. Но все же это странно, уговор есть уговор.

Сердце Игнасио сжалось от тяжелого предчувствия. Он машинально взялся за дверную ручку и повернул ее, хотя дверь выглядела запертой. Петли заскрипели и повернулись внутрь — неприятный признак.

Два друга заглянули через порог. В комнате было темно, и эта темнота была даже чернее, чем ночной мрак снаружи.

Игнасио вошел первый. Уберто последовал за ним, стараясь разглядеть что-нибудь, чтобы не споткнуться.

— Рыжий! — позвал друга торговец.

Оба напрягли слух, но не услышали никакого ответа.

— Похоже, в доме никого нет, — пробормотал Уберто, который был готов бежать обратно при малейшем шорохе.

Игнасио уловил страх в голосе подростка, но не стал упрекать его за это. «Может быть, — подумал он, — мне самому стоит опасаться, но интерес к „Мешку с Ветрами“ делает меня слепым и глухим ко всему». Он окинул взглядом комнату и заметил слабый свет от винтовой лестницы, которая вела в погреб.

Игнасио подошел к ней и, прислонившись к перилам, посмотрел вниз. Ступени спускались вниз витками и напоминали спиральные завитки раковины.

— Хочешь, подожди снаружи, пока я осмотрю нижний этаж? — предложил он Уберто.

Мальчик собрал все свое мужество и ответил:

— Нет, я пойду с тобой.

Они стали спускаться по деревянным ступеням. Сначала держались за поручень, чтобы не споткнуться, но скоро это стало не нужно, потому что чем ниже они спускались, тем ярче становился свет. На стенах появились светлые блики и темные пятна. Они вздрагивали, и время от времени эту причудливую игру света и тени дополняли вспышки огня, когда какую-нибудь из стен освещал язык горевшего вдалеке пламени.

«Если бы кто-то сейчас напал на нас сзади, мы бы не спаслись», — подумал Уберто. Он вспомнил о том, что случилось в Венеции. У него пересохло в горле, но он с трудом глотнул воздух и пошел дальше, где маячил силуэт шедшего впереди Игнасио.

Вокруг стало еще светлее. Дополнительный свет шел со стороны маленького сводчатого проема. Пройдя через него, мальчик и торговец оказались в просторной комнате, которую освещало дрожащее пламя свечей. В ноздри им ударил резкий отвратительный запах, но Уберто не обратил внимания на это зловоние от изумления. Мальчик вытаращил глаза: он еще никогда не видел ничего подобного.

Доминус прибыл в Пуэнте-ла-Рейну вскоре после полуночи, въехав на коне в главные ворота города, рысью проскакав по совершенно безлюдной Главной улице, остановился перед собором и огляделся вокруг.

Его ждали два человека. Один из них, склонив голову, подошел к Доминусу, взял под уздцы коня и обратился к всаднику:

— Я несу моему господину хлеб и советы.

Доминус положил ему руку на правое плечо и ответил:

— Я принимаю хлеб только от моих детей.

— Мы ваши дети, сыновья Силы и Святого Ужаса, — сказал встречающий и поднял взгляд. — Славник ждет вас, мой господин. Нам приказано проводить вас к нему. — Встречавший подождал ответа и, когда Доминус кивнул в знак согласия, добавил: — Мы нашли новые сведения о книге «Утер Венторум».

— Хорошо, — ответил Доминус. — Все идет как положено.

— Ты в первый раз попал в лабораторию алхимика? — спросил Игнасио.

— Да, — ответил Уберто, не веря собственным глазам.

Эта комната казалась гораздо больше, чем комнаты верхнего этажа, но, возможно, так лишь казалось из-за освещения. Всю поверхность стен занимали полки, до краев набитые книгами, пузырьками, чашами и бутылями, в которых хранились порошки и разноцветные жидкости, а также костями и листами пергамента.

Уберто взял с одной полки пузырек из довольно толстого стекла. В пузырьке плескалась прозрачная жидкость, он был плотно закрыт пробкой из пакли и воска. Из любопытства подросток открыл ее, и из пузырька мерзко запахло чем-то едким.

Игнасио заметил отвращение на лице Уберто, подошел к нему и понюхал содержимое пузырька.

— Интересная вещь! Царская водка — кислота, которая может растворить любой металл, даже золото.

Он повернул пузырек против света и показал мальчику, как раствор приобрел ярко-красный цвет.

— Для царской водки смешивают серную кислоту, квасцы, селитру и добавляют немного аммиачной соли. До сих пор я знал только одного человека, который применял ее, — один алхимик из Неаполя.

Он старательно закрыл пузырек и подал его Уберто:

— Держи! Положи его в сумку, он может нам пригодиться. Но смотри не открывай его.

Мальчик поморщился: у него сильно щипало в носу из-за испарений жидкости, которые он вдохнул.

— А что скажет Рыжий, если заметит, что пузырька нет?