Диана Стаккарт - Гром среди ясного неба

— Тогда давай хотя бы немного поспим. И помни, ни слова Ребекке. Она может быть совершенно невинным человеком, но может оказаться и нашим врагом. В таком случае, нам нужно вести себя предельно осторожно.

Мы проснулись с первыми петухами и быстро занялись высохшим за ночь бельем. Когда мы вернули выстиранное владельцам, в кошельке у Ребекки весело звенели монеты. Вытащив горсть, она поделила ее между мной и Тито.

— Вот вам, ребятки, за вашу работу. Ну, каково это заработать несколько сольдо за ваши труды, мой дорогой кавалер? Приятно? — спросила Ребекка и игриво улыбнулась Тито.

Тот ответил ей подозрительным взглядом.

— Что-то непохоже, что здесь одна треть.

— А кто говорил, что мы будем делить денежки поровну? — парировала Ребекка и нахмурила черные брови. — Кроме того, не все полученное принадлежит нам. Нужно отдать часть главному повару.

— Ваша щедрость безгранична, Ребекка, — вступила в разговор я и чувствительно толкнула Тито локтем в бок. — Можно готовить нашу повозку? Мы уезжаем?

Через несколько минут мы выехали из ворот замка и быстрой рысью направились в сторону леса. Лишь въехав в него, я, наконец, смогла вздохнуть полной грудью и, словно тяжелый камень, сбросить с плеч накопившееся за вчерашний день напряжение. И все же я не удержалась и оглянулась назад, готовая увидеть пущенную нам вслед погоню. Похоже, что Тито одолевали те же самые страхи: взгляд его был устремлен на дорогу за нашими спинами.

Затем я украдкой посмотрела на Ребекку. Интересно, задалась я вопросом: о чем она сейчас думает? Увы, лицо ее ничего не выражало, кроме решимости поскорее вернуться домой.

Как и по дороге сюда, на обратном пути нам почти не встречались путники, так что, по сути дела, дорога принадлежала нам одним. Кстати, в отличие от нашей поездки из Милана в Понтальбу, Ребекка продолжала гнать лошадку вперед до самого позднего вечера, и когда мы, наконец, остановились на ночлег, я высказала свои возражения по этому поводу.

Хотя было уже довольно прохладно, мы не стали разжигать костер, а лишь плотнее закутались в плащи. Наша трапеза была скудной и состояла лишь из хлеба и сыра, потому что фиги мой товарищ прикончил еще вчера. По негласному уговору мы ограничили разговоры последними сплетнями о замке Сфорца, однако нарочитая жизнерадостность наших слов никого не могла ввести в заблуждение. По тому же молчаливому уговору, поев, мы сразу же приготовились ко сну. Но увы, дружного храпа Ребекки и Тито сразу не последовало, отчего я сделала вывод, что моим спутниками тоже не спится.

И все же сон сморил меня. Проснулась я от того, что меня будила Ребекка. Кобыла уже была снова запряжена в повозку, и мы снялись с места с первым лучом солнца. Наш путь пролегал среди поросших редким лесом холмов, так что по сравнению с предыдущим днем наша скорость существенно уменьшилась. По обеим сторонам извилистой дороги тянулись густые заросли кустарника и ряд приземистых пиний. По моим прикидкам, мы доберемся до Милана, когда солнце будет в зените. То, что будет потом, предугадать трудно. Возможно, начнется кровопролитная война, а, возможно, дело кончится переговорами.

Я была настолько погружена в раздумья, что когда мы сделали очередной поворот, не сразу поняла, что дорогу нам перегородила поваленная пиния, рядом с которой стоит какой-то человек.

В отличие от меня, Тито все понял с первого взгляда.

— Разбойники! — вскричал он. — Это засада!

Если быть точным, разбойник был только один, коренастый и слегка сутулый. Он стоял на небольшом расстоянии от нас, перед толстым стволом дерева, поваленного специально с той целью, чтобы перегородить нам путь. Однако хотя он и был один, у него в руках был огромных размеров старомодный арбалет, нацеленный в нашу сторону. На голове у разбойника был шлем, так что лица его не было видно. Поверх черной рубахи и черных лосин — тяжелый коричневый колет. По всей видимости, прежде чем ступить на стезю порока и заняться разбоем на большой дороге, он состоял в войске какого-то дворянина.

Ребекка резко натянула поводья. Гнедая лошаденка тотчас замерла на месте. Теперь между нами и разбойником было расстояние равное дюжине повозок, если их поставить одну за другой. Хотя я и была напугана, я, тем не менее, отметила про себя, что засада устроена ловко. Даже не будь в руках разбойника арбалета, нам все равно не объехать поваленное дерево, потому что по обе стороны дороги тянулся лес. Развернуться и поехать назад тоже не представлялось возможным. Так что выбора у нас не было — или сдавайся, или вступай в бой.

— Отпускай вожжи и слезай на землю! — скомандовал грабитель, с явным немецким акцентом.

Я схватила Ребекку за руку. Кстати, рука прачки оказалась теплой и крепкой как железо. Я слышала немало рассказов о том, как разбойники грабят несчастных путников, и все они заканчивались убийством. Было сомнительно, что этот разбойник окажется милосерднее прочих своих собратьев по преступному ремеслу. И если мы не попытаемся постоять за себя и отобрать у него арбалет, нас троих наверняка найдут на обочине мертвыми, без кошельков и плащей и всего прочего, что может показаться ценным этому головорезу.

Решение нужно было принимать немедленно. Увы, моя голова как назло была не в состоянии придумать что-то толковое. Оставалось лишь уповать на то, что мои спутники окажутся разумнее меня.

— Что будем делать? — лихорадочно прошептала я.

— Стоит нам сойти с повозки, как мы покойники, — прошептала в ответ Ребекка, как будто выразив вслух мои мысли. — Но у нас есть небольшое преимущество — из арбалета он успеет убить только одного из нас. Пока он будет вставлять новую стрелу, остальные двое смогут наброситься на него. Пусть Тито возьмет в руки нож, — да, да, я знаю, что тот у него имеется! — а я направлю повозку прямо на этого негодяя!

Ребекка посмотрела на Тито.

— Вы с Дино по возможности прикрывайте себя и будьте готовы к тому, что он сейчас выстрелит! — не дрогнувшим голосом сказала она. — Если нам повезет, мы застанем его врасплох. Главное сбить его с ног. В любом случае, попытайтесь свалить его, а я ударю его твоим ножом прямо в сердце.

Когда-то подобные речи привели бы меня в ужас. Теперь же я была не та маменькина дочь, не ведающая жестокости окружающего мира. За последние месяцы я повидала немало и давно сделала вывод, что в безвыходных обстоятельствах, вроде этих, для спасения собственной жизни хороши любые средства. Я быстро кивнула в знак согласия, Тито невнятно буркнул себе под нос.

Похоже, что даже такая короткая задержка разъярила грабителя. Растянув губы в злобной усмешке, он двинулся в нашу сторону. Теперь он был так близко, что я разглядела его светлые усы.