Алексей Чертков - И белые, и черные бегуны, или Когда оттают мамонты

– Идеалист хренов! Нет, хуже – коммунист!

– А вот этого не хочешь? – Гулидов сложил три пальца в фигу и сунул получившуюся конфигурацию под нос Податеву. – Да кому я это говорю? Лубянке? Это ты, слышишь, ты должен был мне с пеной у рта доказывать, а не я. Это мне, понятно тебе, мне жаль миллионов обманутых вами людей! На твоих же нынешних хозяев мне насрать! Так им и передай. Я согласился работать, и своё дело выполню справно. И нечего мне проверки устраивать. Мы, надеюсь, не в казаки-разбойники играть собрались!

– Хуже.

– Что «хуже»?

– Мы должны добрый кусок этой самой родины урвать и продать. Теперь тебе понятно, идеалист хренов?

– Ничего себе заява!

Гулидов только сейчас сообразил, что действовать рвачёвская компания намерена на перспективу, а именно вывести регион из состава России. «Угораздило же меня вляпаться в столь мерзопакостную историю», – подвёл он итог своим размышлениям.

– Надо было думать раньше, до того, как баксами карманы набивать. Чего уж теперь ерепениться? Обратного пути нет. Надеюсь, это вы хотя бы понимаете? Мы готовы провести любые, подчеркиваю – любые выборы. Закрыть новоявленных революционеров, этих нахвальных, уранцовых, яшкинцев – вопрос нескольких дней. Поднять толпу макбетов в защиту самого дикого проекта – пара телефонных звонков. Была допущена ошибка в Абхазии и Осетии – не использовали благоприятную конъюнктуру. Но сейчас, пока в Киеве бесчинствуют молодчики, нужно торопить события в регионе. Здесь не Украина, кровь проливать не нужно. Стоит поизвилистей дорожку проложить, с законами поманипулировать – один хрен их никто не читает. Принять нужный закон, провести последнего урода в губеры – для нас элементарно! – Последнее слово Податев произнес особенно отчётливо, по слогам.

Гулидову стало противно, но… интересно. «Что за скотская натура – где пахнет дерьмом, туда тебя и притягивает?» – поймал себя на этой мысли Гулидов.

Настала его очередь проверить разоткровенничавшегося агента.

– Пункт первый. Куда вы денете видеокамеры с избирательных участков? Пункт второй. Если кресло местного князька для вас не вопрос, то тогда зачем я вам нужен?

– Не смешите меня, Гулидов! Вы же опытный боец. Пипл схавает любую картинку. Задел был сделан заранее – введён единый день голосования. А это значит…

–…что можно транслировать запись, сделанную годом-двумя раньше. Главное, чтобы сезон совпадал и люди не были зимой в летней одежде. Или наоборот.

– Делаете успехи, Гулидов.

– А второй?

– Ах, да. По второму пункту мне всё, в отличие от вас, понятно. Только без обид.

– Валяй.

– Вы – типичный продукт своего времени: немного того, немного сего. Но вам повезло. Судьба выдернула вас из Мухосранска в эпицентр политики. Рушилась страна. Но и открывались иные возможности. И вы с успехом ими воспользовались. Ну и наследили кое-где, врагов нажили. Как же без этого? Как говорится, «Сомоса, может быть, и сукин сын, но это наш сукин сын». Впрочем, не обольщайтесь на свой счёт. Если бы джигиты не грохнули мэра Сергиева Посада, как там его фамилия… Дружко, кажется, то он был бы на вашем месте. Выигрывать вы можете, доказали. Это плюс. О минусах пока не будем распыляться – о них вы сами знаете. Да и мнительностью страдаете, неровён час…

Теперь о главном: победа наша должна быть безоговорочная. Мало того – абсолютная. Чтобы ни одна сволочь и пикнуть о каких-либо махинациях с бюллетенями, подтасовках, неразберихе в списках избирателей не смогла! Или не дай бог поставить под сомнение легитимность новой власти. Ни один нацик, ни один дерьмократ, ни один коммунист-шизофреник! Слышишь, Гулидов!

Наконец-то разошедшийся Податев проявил свою сущность. Гулидов отметил для себя, как задрожали его тонкие губы, когда тот говорил о цели задания. «Значит, многое и для него поставлено на карту, – отметил он. – Этот тип пойдёт по трупам, не остановится». В запале полковник перешёл в одностороннем порядке на «ты» – чувствует своё превосходство, потому что поставлен не помогать, а контролировать.

– А флешка? – словно не расслышав вопроса, спросил Гулидов.

– Забудьте. На ней кроме эмвэдэвской базы данных за позапрошлый год ничего не было.

– Ну ты и сука! – вскипел Гулидов. – Насмотрелся я на вас таких идейных, сереньких и законспирированных. Всё о партии, о родине высокие слова в начальственных кабинетах вещали, а в сортирах поливали эту самую родину отборными матюгами вперемешку с мочой!

Податев побагровел, но «Остапа понесло».

– Как только один свердловский мужик спьяну вылез из берлоги с дубиной да на танк взобрался, так вы все врассыпную бросились. И ни о родине, ни о партии-кормушке не подумали. Глазки потупили, ручки замаранные кинулись отмывать. Что, отмыли? Хрена с два! По локоть, да что там по локоть, по самую глотку в крови стоите и свою же власть ещё и костерите! Не подло? Прошло-то всего ничего. И вы опять из всех щелей, как тараканы, повылазили. Все у кормушек пристроены, сыты и довольны. С банковскими счетами за бугром и длинноногими девицами в приёмных. Что изменилось, не чуете? Не замечаете? Совсем не замечаете? Пока мошну набивали и бюджет пилили, огромную страну профукали. Всё, за что в своих застенках расстреливали, стало идеологией нового класса. Зачем, спрашивается, людей мочили? По незнанию? По недоумию! Это капиталисты, чудаки, изобретали маркетинг, рекламу – придурки, прогресс они двигали. Вы изобрели безотказное смертельное оружие – страх. Всеобщий испепеляющий человека изнутри страх! За свою мелкую душонку, раздолбанное барахло, возможность дышать этим отравленным воздухом. Влачить жалкое существование, но хотя бы дышать!

Теперь каждый неврастеник чуть что бросается на тебя с чекистскими корочками, как недавно на меня в «Капитолии». Значки с щитом и мечом понацепляли, в метро катаются. Докатались! Фантики фондов липовых на лобовые стёкла наклеили и довольны сами собой. Великолепно! Все при деле. Только вот незадача – нет этого самого дела. Нет! Есть только блеф, пшик и безудержная алчность наживы. И опять же – любой ценой. Это ваши слова! Только что сам сказал и бровью не повёл!

Ну, и власть из того же теста. Однокурсник мой освоился в бизнесе – ворюга ворюгой, пробы ставить негде. И все знают об этом. Нет, теперь он стал депутатом. Народным, мать его! Так вот, этот «народный» весь в соплях и в сиську пьяный бьёт предо мной себя в грудь и кричит: «Я теперь не бизнесмен! Я теперь государственник!» Тьфу! Поставили козла сторожить капусту! И так во всём. Чего ни копни, отовсюду фига вылазит! Пока гром не грянет… Или пока бандеровец за грудки ни схватит, никто не встрепенётся! Никто!

– Проорался? Пар выпустил? Теперь за работу. – Податев решил прекратить бессмысленную перепалку. – Молоть языком много ума не надо. А бабло отрабатывать кому-то всё же придется. И я уже знаю одну такую кандидатуру, – еле сдерживая себя, сквозь зубы процедил отставной полковник.