Роберт Гулик - Красный павильон

Он вошел в темную залу и наощупь нашел свечу на столе для закусок. Он зажег ее при помощи трутницы, которая лежала сбоку.

Подняв высоко свечу, он осмотрел роскошно оборудованный вестибюль, затем бегло осмотрел маленькую гостиную по правую сторону. Слева от вестибюля он обнаружил боковую комнату, в которой была только одна бамбуковая кушетка и расшатанный бамбуковый столик. За этой комнатой находились умывальная и маленькая кухня. Очевидно, это были помещения для служанки.

Он вышел оттуда и вошел в большую спальню напротив. У задней стены он увидел огромную кровать из черного дерева, скрытую ярким балдахином, расшитым шелком. Впереди стоял круглый столик, замысловато вырезанный из палисандрового дерева, инкрустированный перламутром. Его можно было использовать как для чая, так и для уютного обеда на двоих. Едкий запах духов еще висел в воздухе.

Судья подошел к большому туалетному столику, стоящему в углу, вскользь окинул взглядом круглое зеркало из полированного серебра и массу горшочков и коробочек из цветного фарфора, где покойная хранила всяческие порошки и мази. Затем он внимательно осмотрел медные висячие замки трех выдвижных ящиков. Именно там Королева Цветов хранила записки и письма.

Замок верхнего ящика был открыт. Он выдвинул его и ничего не увидел, кроме скомканных носовых платков и засаленных шпилек для волос, от которых шел отвратительный запах. Он поспешно захлопнул ящик и перешел к другому, замок которого также свободно висел на петле. Ящик содержал принадлежности, которые любая женщина свободного поведения использует для своего личного туалета. Он захлопнул его с грохотом. Третий ящик был надежно заперт, но когда он резко дернул замок, тонкое дерево вокруг петель, которые держали его, расщепилось. Он с удовлетворением закивал. Ящик был забит письмами, визитными карточками, использованными и неиспользованными конвертами, оплаченными денежными счетами и листами чистой писчей бумаги, некоторые скомканные, другие — со следами жирных пальцев и губной помады. Очевидно, куртизанка была не очень-то опрятна. Он поставил ящик на стол и выложил его содержимое. Затем он пододвинул стул поближе и стал разбирать бумаги.

Его предчувствие могло оказаться ложным, но, тем не менее, он должен был его проверить. Во время обеда в гостинице «Журавлиная Беседка» Королева Цветов случайно упомянула, что академик подарил ей в качестве прощального подарка флакон духов, вложенный в конверт. Она его спросила, что это были за духи, но он ей ответил: «Позаботься, чтобы это дошло до места назначения». Занятая своими мыслями о духах, она могла и не обратить внимания на то, что он говорил до этого, и запомнила только его последние слова, которые она восприняла, как шутливое замечание относительно флакона духов. Но его слова звучали более как наставление, чем как ответ на ее вопрос. Наставление, касающееся чего-то другого, что он вложил в конверт вместе с флакончиком. Возможно, это была записка или письмо, которое он хотел, чтобы она передала какому-то третьему лицу.

Он небрежно бросал вскрытые конверты и визитные карточки на пол. Он искал невскрытый конверт. И он нашел его. Он наклонился вперед и поднес конверт к свечке. Он был довольно тяжелый, на нем не было адреса, но было написано стихотворение твердым и красивым почерком. Это было следующее четверостишье:

Я оставляю с тобой сей тщетный дар свободного благоуханья

Такого же неустойчивого, как те сладкие, но тщетные мечты,

Которые ты мне дала,

С последнею мечтой: чтобы в свободные часы воспоминанья

Этот аромат мог бы задержаться там, где с радостью были бы мои губы.

Судья скинул свою шапочку с головы, вытянул шпильку из пучка заколотых волос и аккуратно вскрыл ею конверт. Он вытряхнул оттуда плоский флакончик из зеленого нефрита, украшенного резьбой, с пробочкой из слоновой кости. Затем он нетерпеливо подобрал второй выпавший конверт поменьше. Он был прочно запечатан и адресован (опять почерком академика) — Его Превосходительству Ли Вей-джингу, Почетному Литератору, бывшему Императорскому Цензору и т. д. и т. п., для Его милостивого изучения.

Он разрезал конверт и обнаружил листок почтовой бумаги. Это было короткое письмо, написанное возвышенным сжатым литературным слогом.

«К Высокочтимому Отцу: Ваш невежественный и недостойный сын находит, что он никогда не сможет превзойти Вашу неукротимую смелость и железную силу воли, он не осмеливается заглянуть в лицо будущему. Достигнув того, что в настоящее время останется вершиной карьеры, он должен остановиться на этом. Он сообщил Вен Яну, что он не может более продолжать, поручая ему принимать соответствующие действия.

Не осмеливаясь предстать перед Вашими строгими очами, я пишу это письмо, которое должно быть передано по своему высокому назначению куртизанкой Осенняя Луна. Вид ее утонченной красоты наполнял радостью мои последние дни.

Двадцать пятого числа седьмого лунного месяца во время праздника Поминовения, недостойный сын Льен, преклоняет колена и три раза касается лбом пола.»

Судья Ди откинулся на спинку стула, хмурый, ошеломленный, недоуменно хмуря брови. Слог был настолько краток, лапидарен, что не легко было понять, что именно имел в виду пишущий.

Первый абзац наводил на мысль о том, что ушедший в отставку Цензор Ли, его сын академик и антиквар Вен Ян были впутаны в какую-то гнусную махинацию, но что академик в последний момент понял, что у него не хватает смелости и силы воли довести ее до конца; и что он, будучи не в состоянии следовать указаниям своего отца, находит в самоубийстве единственное разрешение проблемы. Но это означало, что эта интрига включала в себя гораздо большее, нежели мелкий заговор по отстранению губернатора на основании подложного обвинения. Бог знает, какие трудноразрешимые проблемы были поставлены на карту, вопросы жизни и смерти, может быть, даже государственные дела! Он должен снова допросить этого подлого антиквара, — если необходимо, со всеми юридическими строгостями, — затем нанести визит отцу академика. Он должен…

Он вытер пот со лба, в комнате было удушливо жарко и коптящая свеча отвратительно пахла. Он погрузился в размышления. Он не должен слишком торопиться; сначала он должен попытаться воссоздать последовательность событий. Когда академик пришел к своему решению и вручил конверт Королеве Цветов, он все же не покончил с собой, потому что, прежде чем он смог уничтожить себя, его убила девушка, которую он попытался изнасиловать. Судья ударил кулаком по столу. Это была сущая чепуха! Человек, решивший покончить с жизнью, пытается изнасиловать девушку! Он отказывается верить, что такое возможно!