Александр Асмолов - Шкатулка императора

– И тебе не стыдно! Прятать такую красавицу!

Маша не заметила, как они оказались у входа в небольшое кафе с яркой вывеской над распахнутой дверью, в проеме которой едва помещался мужчина с солидным брюшком под строгим черным фартуком, необъятной белоснежной рубашкой и богатырской шеей. Его пышные усы не могли скрыть обезоруживающую улыбку. Он быстро раскинул огромные ручищи для объятий, в которых едва не исчезли широкие плечи Николая. Маша почувствовала себя лишней в этой трогательной сцене и подняла голову, чтобы прочесть название кафе. «Три корочки». Прикрывшись ладонью, она прыснула от смеха. Мужчины засмущались и как-то неловко подались в стороны, искоса поглядывая на блондинку. Та, не в силах объяснить свое поведение, только указывала рукой на яркую надпись, борясь со смехом. Николай первым сообразил, в чем дело. Привстав на цыпочки и подавшись вперед, он вытянул ладошку, изображая нижайшую просьбу. При этом откуда-то взявшийся тоненький картавый голосок Буратино пропищал:

– Не найдется ли пар-pa р-ржаных кор-рочек для др-руга?

Маша едва сдерживала приступы смеха.

– И пар-ру пискар-риков, – после раскатистого «Р» Николая Маша не могла сдержать смеха.

– Вискар-риков? – передразнил его мужчина в фартуке, налегая на «Р». – По кр-ружечке?

Все трое дружно расхохотались, а обладатель пышных усов радушно открыл дверь, приглашая гостей внутрь. Николай пропустил свою даму вперед, и она, оказавшись перед солидным животом, еще вздрагивающим от смеха, развернулась вполоборота, чтобы пройти. Однако солидный мужчина в длинном черном фартуке явно не собирался ее пропускать просто так:

– Этот невежа, – он кивнул на Николая, – не только скрывает такую красавицу, но и не хочет с нею познакомить. Позвольте это сделать самостоятельно. Викторов. Руслан Егорыч.

Мужчина выпрямился во весь свой богатырский рост, и, казалось, даже живот под фартуком куда-то исчез, а подбородок потянулся вверх. Огромные ручищи застыли, как по команде «смирно», но тут же расслабились. Он широко улыбнулся, протягивая Маше свою ладонь. При этом пышные усы смешно зашевелились. Блондинка улыбнулась в ответ, протягивая свою руку:

– Маша, – скромно произнесла она, потом добавила. – Мария Михайловна Румянцева.

– И два медведя! – неожиданно раздался рядом высокий женский голосок. – Ну, чего стали в дверях? Руслан, Коля, да проходите же. Здравствуйте, Машенька! Меня зовут Лена. Я жена этого Бармалея. Егорыч, а ну-ка, накрывай на стол. Держишь гостей в дверях!

Здоровяк как-то сразу обмяк, заулыбался и засуетился с приборами у стола. Было видно, что здесь бразды правления находятся в руках маленькой аккуратной женщины, которая бойко командовала мужем, но и сама успевала не меньше. Первым делом она усадила гостью за стол, заботливо поправляя скатерть. Отложив меню, стала расспрашивать, что лучше приготовить на завтрак. Посетителей еще не было, и хозяева небольшого кафе могли себе позволить полностью заняться только молодой парой.

– Ты с ними построже, – шепнула Лена, – видятся редко, ну, а когда встретятся, давай сразу вспоминать и по «вискарику». Коля-то, молодец, лишнего себе не позволяет, а мой Бармалей… Она махнула с досады рукой.

– Почему Бармалей? – тихо спросила Маша, пока мужчины метались между кухней и столиком.

– Да позывной у него такой был. Уж кто придумал, не знаю. Может, и сам, с него станется. Только привыкли все.

Хозяйка осеклась, словно вспомнила что-то. Лицо ее стало напряженным, и женщина сразу как-то постарела. Сев рядом с гостьей, начала теребить свой вышитый передник, сосредоточенно что-то разглядывая на нем. Потом тихо добавила:

– Из всех только они с Колей и остались. Лешку год назад похоронили. Остальные все полегли.

Лена как-то неуклюже сгорбилась и сразу стала маленькой беззащитной женщиной, на плечах которой лежит непосильна ноша. Мария невольно почувствовала ее боль и по-женски участливо обняла. Без причитаний и расспросов. Они так и сидели вдвоем, красивая статная блондинка с шикарными локонами и маленькая рыжеволосая, с короткой стрижкой и круглым, едва ли не заплаканным лицом.

– Ленок, ты что? – солидный бас гренадера, застывшего в дверях с несколькими тарелками в огромных руках, звучал удивительно нежно.

– Леночка, – подхватил Николай, – мы и посуды-то не успели много перебить. Так, маленько.

– Ничего, – Лена вскинула голову и гордо посмотрела куда-то вдаль. – Галка вчера звонила. Лешу вспоминали. Вот я и раскисла. Простите, ребята. Сейчас все пройдет.

Она обернулась к Маше и, улыбаясь, очень по-доброму произнесла:

– Спасибо, что заглянули. Мы недавно сюда перебрались. Раньше-то у нас «Ладья» была на Жданова, а теперь, вот, одни сухарики остались.

– Корочки! – хором подхватили мужчины. – Просим не путать. Да, это две большие разницы, как говорят в Одессе.

– Болтуны, – улыбаясь, отмахнулась от них хозяйка. – Егорыч, давай-ка чайку покрепче.

– Ленок, так, может, – усатый гренадер состроил умоляющую гримасу, – за встречу.

– Нет! – отрезала маленькая женщина. – Коля на службе, да и у нас весь день впереди. Вот придут вечерком, другое дело. Машенька, наверняка, не завтракала. Так что ты нам чайку принеси.

– Есть, генерал, – с обидой отчеканил здоровяк и направился на кухню.

– Пока усы свои не станет закручивать, на него прикрикнуть можно, – тихо призналась Лена, – а потом, как танк, гранатометом не прошибешь. Их двадцать девять было, а теперь, вот, двое осталось. Шесть лет назад их управление расформировали после неудачной операции. Троих, оставшихся в живых, уволили, а Лешка год назад погиб. Недалеко от своего дома. Я не могу!

Лена опять умолкла, но увидев возвращающихся мужчин, вскинулась им навстречу.

– Сюда, мальчики, сюда, – засуетилась она, освобождая место посредине стола. – Это не простой самовар. Правда, Русланчик? Наследство бабушкино. Из деревни. Уж он его надраивает, смотреться можно.

Обладатель пышных усов аккуратно поставил самовар на стол и поправил заварочный чайник наверху. Все расселись вокруг. Хозяева радушно угощали гостей, и Маше вдруг подумалось, что только русские могут вот так внезапно, что называется, свалиться на голову своим друзьям, а те поставят на стол все, что есть в закромах.

– М-м, как соблазнительно пахнет! – Маша, прикрыв от наслаждения глаза, потянула носиком сытный дух, распространяемый солидной тарелкой пирогов. – Когда вы только успеваете, Лена?

– Это не я, – хозяйка кивнула на супруга, – он у нас мастер!

– Вот как? – Мария Михайловна приняла строгий вид и взяла пирожок. – Ой, горячий какой!

– Из печи, красавица, – Руслан довольно улыбнулся. – Отведай.

– Вкусноти-ища, – гостья покачала от удовольствия головой. – Настоящие русские пирожки. В Европе так не умеют. Если не обидетесь, дам маленький совет.