Сьюзан Спанн - Клинок самурая (ЛП)

— Нет, не господин Ода. — Казу опустился на колени рядом с Ичиро. — Мицунага Хисахидэ.

Казу кратко рассказал про события в сегунате, хоть и не упомянул ни про Озуру, ни про то, как умер Акира. По версии Казу, Хиро убил того мечом, а Хисахидэ оставил синоби в живых, потому что они нашли убийцу Сабуро.

Отец Матео слушал молча, однако посмотрел на Хиро так, словно ждал несколько иного объяснения.

Когда Казу закончил, Ичиро опустил взгляд на колени и погладил Гато.

— Жаль, что вы не позволили мне пойти с вами.

Он поднял глаза, полные слез.

— Теперь я никогда не смогу отомстить, а поскольку Асикага потеряли и сегунат, у меня даже дома не осталось.

— Если хочешь, у тебя будет дом, — сказал Казу. — Поедешь в Ига со мной.

Хиро удивился, хотя это предложение и не было лишено смысла. Мальчик восторгался Казу, а Хисахидэ, вероятно, убил бы любого мужчину из клана Асикага, который мог бы угрожать его правлению, несмотря на свои обещания. Увезти Ичиро из города — единственное правильное решение, чтобы сохранить ему жизнь.

— Ига? — сказал Ичиро. — Ты уезжаешь?

— Новый сёгун всегда меняет чиновничий состав, — сказал Казу. — Я поеду домой к семье. И тебя возьму с собой.

— Уверен в этом? — спросил Хиро.

Казу встал и повернулся к Хиро.

— Ты же помнишь, как мама тяжело переносила скорбь по Ичиро. — Он показал на мальчика. — Его тоже зовут Ичиро. Мама решит, что это знак. Он примет его как одного из нас. Я знаю.

Отец Матео перевел взгляд с Казу на Хиро.

— Мать? Один из нас?

Хиро посмотрел на иезуита.

— Позволь представить тебе моего брата… Хаттори Казу.

— Хаттори? — Ичиро покачал головой. — Ваша фамилия Мацуи, а его — Ито.

— На задании синоби никогда не пользуются настоящей фамилией, — сказал Казу.

— Синоби? — Глаза Ичиро стали еще шире. — А можно мне тоже стать синоби?

— Если захочешь, — ухмыльнулся Казу.

— Брат Ханзо может этого не одобрить, — предупредил Хиро.

— Извинений попросить так же просто, как и разрешение, — сказал Казу, — а я, когда хочу, могу быть очень убедительным. Кроме того, если когда-нибудь клан Асикага восстановит свои права в сегунате, они будут обязаны Ига-рю за спасение мальчика.

Казу вытащил из куртки свиток пергамента.

— Когда мы уходили, я прихватил план сегуната и города. Это, вкупе с информацией в моей голове, стоит заботы над одним мальчиком.

— Я хочу поехать с тобой, — заявил Ичиро. — Я всегда хотел быть тебе братом.

Гато потянулась, спрыгнула на пол и принялась чистить шерстку. По крыше стучали капли дождя.

— Значит решено, — сказал Казу. — Уходим на рассвете.

Ана разложила в гостиной дополнительные футоны для Казу и Ичиро. Ужинать некто не захотел, но когда экономка заставила отца Матео съесть суп и рис, чтобы быстрее поправиться, остальные все-таки решили составить иезуиту компанию.

Вскоре после этого все отправились спать.

Хиро показалось, что он только закрыл глаза, когда зашелестели сёдзи и в комнату вошел Казу. Юный синоби пересек комнату и опустился на футон Хиро.

— Мы уезжаем… Ичиро и я.

Хиро сел и вытянул ноги из-под спящей кошки. Потом попытался понять, который час.

— Еще не рассвет. Ворота заперты.

— Рассвет уже близко. Пропускные пункты откроют как раз, когда мы к ним подъедем.

— Что с пропусками? — спросил Хиро.

Казу вынул из рукава сложенный бумажный лист.

— Он всегда был при мне, после того как ты заставил меня вернуться в сегунат. Так, на всякий случай. Мы с Ичиро по нему проедем оба.

— Он слишком взрослый, чтобы проехать без документов, — сказал Хиро.

Казу улыбнулся.

— Вся его семья погибла при пожаре. Документы сгорели. Оказывая ему любезность, я отвожу его к родственникам в Ига. — Он пожал плечами. — Это и золотой кобан способны решить любые проблемы. По пути он не будет носить свои мечи, и никому не будет дела до мальчишки.

Хиро положил руку на плечо Казу.

— Будь осторожен. И скажи нашей матери, что новый брат — это полностью твоя вина… но я рад приветствовать его в нашей семье.

Казу хихикнул.

— Я напишу, когда мы приедем. — Улыбка испарилась с его лица. — Извинись за меня перед Томико за скорый отъезд.

— Если смогу.

Казу кивнул.

— И не прикончи священника.

Хиро нахмурился.

— А ты себя.

— Пока у меня это получается. — Казу погладил Гато, встал и направился к двери.

Хиро пошел следом.

Казу с Ичиро уходили, а Хиро стоял на веранде и слушал скрип гравия под их ногами. Когда синоби с юношей вышли на дорогу, залаяла соседская собака. Ичиро дернулся, но Казу ободряюще положил руку ему на плечо, и вместе они зашагали по темной дороге.

Затмевая звезды и луну, по небу плыли облака. В воздухе пахло влажной землей, травой и деревьями, все еще мокрыми от дождя.

Хиро глубоко вдохнул, наслаждаясь свежестью и напряженностью, обещающими утреннюю грозу. Он стоял на веранде и размышлял над последними днями. Руки отца Матео заживали, а должный уход поможет уберечь их от заражения. Казу и Ичиро с каждым шагом приближались к безопасности.

Хисахидэ станет опасным сегуном, но, вероятно, не будет хуже предыдущего.

В конце концов, военачальника всегда остается военачальником.

Небо осветила молния. Мгновение спустя загремел гром. Крошечными лапками по крыше забарабанили первый дождевые капли. Хиро вспомнил о Гато, спящей на краю одеяла.

Синоби зевнул. Как и кошке, ему нужно было выспаться, если выпал такой шанс.

С довольной улыбкой он развернулся и вошел в дом.

одна из разновидностей мандарина, полученная в результате скрещивания этого фрукта с лаймом и лимоном.

Евангелие от Луки, 24.36: Stetit Jesus in medio eorum et dicit eis: Pax vobis. «Иисус стал посреди них и сказал им: Мир вам». Литургический возглас священника, на который верующие отвечают: «Et cum spiritu tuo» («И духови твоему»).