Вольфрам Флейшгауэр - Книга, в которой исчез мир

Николай не сразу нашелся, что сказать. Выводы Фалька вызвали в нем недоумение. Все было очень логично. Но он не мог понять одной вещи. Если Альдорф был участником этого заговора, то почему он целенаправленно старался сохранить свое участие в тайне от таких людей, как ди Тасси? Граф Альдорф половину жизни провел при венском дворе. Его там хорошо знали. Может быть, именно там завязались его сношения с представителями розенкрейцеров. Но этим можно было объяснить только часть всех происшедших событий. Политика великих держав? Действительно, это был истинный аспект. Но какая польза была берлинским заговорщикам в том, что из сгоревших карет сложился крест над Германской империей? Почему окруженный иллюминат, розенкрейцер или кто он там еще мог быть, застрелился у них на глазах? Почему убили Зеллинга и изрубили его мертвое тело? И куда скрылся Циннлехнер?

— Вы назвали два имени. Кто эти люди?

— Велльнер — советник в земельных владениях принца Генриха, брата короля. Этот человек всегда на виду, он появляется как среди вольных каменщиков, так и среди просветителей. Я думаю, что он — самый опасный. Он знает все группы, но сам в конечном счете не принадлежит ни к одной. Он использует их все. Но самым лучшим его инструментом является Бишоффвердер. В отличие от Велльнера, который является скользким как угорь лицемером и притворщиком, Бишоффвердер сам верит в тот мистический вздор, который он нашептывает принцу. Этот человек представляет собой замечательное зрелище, он настоящий маг. Принц полностью подпал под влияние этого человека. Кроме всего прочего, Бишоффвердер унаследовал аппарат Шрепфера, с помощью которого он морочит принцу голову всякими духовными явлениями.

— Кто такой Шрепфер и что это за аппарат?

— Шесть лет назад здесь, в окрестностях Лейпцига, произошел один скандал. Хозяин лейпцигской кофейни Шрепфер застрелился в Розентале на глазах у товарища по ложе. Этот человек был большим должником. Но потом заговорили, что он в действительности пытался проявить себя как дух. К узкому кругу людей, которые наблюдали этот прискорбный случай, принадлежал и Бишоффвердер. Он и один тайный военный советник из Хопфгартена провели вечер, предшествовавший событию, вместе с Шрепфером, и, как они позже говорили, он сказал им, что готовится утром явить чудо. Делу не был дан законный ход, но Бишоффвердер унаследовал вогнутые зеркала Шрепфера, с помощью которых он производил свои прежние духовные магические обряды и заклинания.

Застрелиться на глазах своего друга? Николай содрогнулся. Значит, событие, которое произошло возле Швабаха, не было чем-то из ряда вон выходящим?

— Незадолго до ареста Филипп получил от своего друга, члена ложи, письмо из Берлина, и в этом письме описывались тамошние события. Осенью 1779 года орден розенкрейцеров нашел доступ в очень высокие сферы, так же как и в круги самых влиятельных течений масонских братств. В Берлине возник особый кружок розенкрейцеров, возглавляемый Велльнером. В этот кружок вступил и Бишоффвердер.

— Именно в это время Максимилиан Альдорф был в Берлине? — спросил Николай.

— Да. Приблизительно. Максимилиан Альдорф был там немного раньше. Но в то время, когда произошло слияние тайных обществ с розенкрейцерами, он уже уехал в Кенигсберг.

— И что он там делал?

— Этого я не знаю.

— О чем еще сообщали из Берлина?

— Самое интересное сообщение касалось цели ордена: уничтожение просвещения, для чего прежде всего необходимо было привлечь в члены ордена Ормеза Великого.

— Ормеза Великого?

Фальк взял стакан, но не стал пить, а принялся рассеянно вертеть его в руках.

— Да, будущего короля Пруссии. Когда король Пруссии умрет, то, таким образом, они получат возможность подчинить себе Пруссию. Если Фридрих Вильгельм станет королем, то больше ничто не сможет помешать ордену.

Потом он снова замолчал. Николай смущенно потупил глаза.

— Ну так как, — произнес Фальк и насмешливо поднял бокал, — стоят ли эти сведения ваших десяти талеров?

Но Николай не ответил. Лицо его стало мертвенно-бледным. У входа в зал появились два человека. Один из них заговорил с хозяином, но другой окинул помещение внимательным взглядом.

Это был Камецкий!

Будь у Николая менее внимательный собеседник, он ни за что не вышел бы живым из этого трактира. Но Фальк тотчас понял, что могло означать вдруг ставшее пепельно-серым лицо Николая.

— Не двигайтесь, — сказал он тихо. — Смотрите вниз.

Николай сделал то, что ему было сказано. От страха он в мгновение ока покрылся каплями холодного пота. Сердце бешено заколотилось. В любой момент Камецкий мог его увидеть.

— Сколько их? — спросил Фальк.

— Двое, — в страхе прошептал Николай.

— Черепица уложена очень неплотно, — негромким голосом торопливо произнес Фальк. — Неожиданность даст вам несколько секунд преимущества. Этого будет достаточно. Не прыгайте сразу, добегите до конца крыши, там мягко. И не забудьте о моих десяти талерах.

С этими словами он вдруг вскочил, испустил дикий вопль, схватил Николая за ворот и изо всех сил толкнул его в скат крыши. Николай спиной ощутил сильнейший удар, а потом лицо его обдал холодный зимний воздух. Он упал и с грохотом приземлился на выступ крыши. Сверху на него посыпалась выбитая из ската крыши черепица, но он быстро перекатился на бок, стряхнул с себя осколки и стремглав бросился бежать вдоль конька. Он слышал, как внутри бесновался и орал Фальк:

— Проклятый негодяй, когда я тебя поймаю, ты мне сполна заплатишь за это оскорбление!

Потом возникла свалка. Что-то с грохотом упало на пол. Послышался звон разбитого стекла, и последнее, что донеслось до слуха Николая, был голос Камецкого:

— Хагельганц, быстро выйдите и посмотрите, кто это был!

Николай спрыгнул. Он приземлился на грядку, оглянулся, поднялся на ноги и бросился в узкий проулок. Он не имел ни малейшего понятия, где находится, но то же самое можно было сказать и о его преследователях. Они точно так же, как и он, заблудятся здесь, и поэтому, чем глубже он заберется в закоулки студенческого квартала, тем меньше шансов у них найти его. Он на мгновение остановился и прислушался. Хагельганц был всего шагах в двадцати от него. Николай опустился на колени. Здесь была дверь погреба, но она оказалась закрыта. Он поднял глаза вверх, но и там не было выхода. Значит, надо бежать дальше. Благодарение Богу, стояла непроглядная тьма. Он снова остановился. Теперь все было тихо. Он насколько мог перевел дух и успокоил дыхание. Потом снова послышались шаги. Николай затаил дыхание. Не было видно ни зги, но шаги было слышно хорошо, и они могли его выдать. Николай присел на корточки и спрятался в тени большой дождевой бочки, стоявшей возле стены. Он сделал и еще кое-что, то, что совсем недавно посчитал бы для себя решительно невозможным. Он пошарил рукой по земле и нащупал большой острый камень. Что с ним стало? Ведь у него никогда даже в мыслях не было кого-то убить! Но теперь в нем что-то совершенно переменилось. Да. Он убьет Хагельганца, если тот его обнаружит. У него просто нет иного выхода. Что с ним будет, если они его найдут? Тогда он пропал. Они устроят над ним короткий процесс. Он молил Бога, чтобы до этого не дошло и чтобы ему не пришлось этого испытать. Но сейчас он не мог поступить иначе. Он будет защищаться.