Наталья Александрова - Динарий кесаря

– Есть, – еле слышно ответила Сковородникова, мотнув головой в сторону встроенного бара.

Мужчина прислонил к стене свою трость, открыл бар, достал оттуда бутылку янтарного «Ахтамара». Аглая Михайловна любила иногда грешным делом выпить рюмочку хорошего армянского коньяку. Взглянув на его руки, она увидела, что ее гость не снял тонких кожаных перчаток, и это внесло в происходящее последнюю несомненную уверенность.

Все так же в перчатках он достал из горки две рюмки, поставил одну из них на журнальный столик, со второй в руке на мгновение отвернулся; почти не скрываясь, что-то положил в нее, затем налил коньяк и твердой, недрогнувшей рукой протянул рюмку Аглае:

– Пей!

– А… А вы? – проговорила она побелевшими от ужаса губами и трясущейся рукой приняла у него рюмку.

– Я тоже выпью. – И он спокойно, твердо, не пролив ни капли, налил коньяк во вторую рюмку.

– Я… Я не хочу! – слабым голосом произнесла Аглая, отодвигая свою рюмку в сторону.

– Пей, сука! – тихим страшным голосом проговорил мужчина и потянулся за своей тростью. – Пей, я тебе сказал!

И в это время за спиной у него, в коридоре, послышался негромкий, но вполне отчетливый скрип. Такой же, какой раздался незадолго до того, – когда сам он открыл дверь и вошел к Аглае в квартиру.

С молниеносной реакцией опытного, матерого хищника мужчина кинулся в коридор… и тут же снова появился на пороге комнаты, пятясь, с высоко поднятыми руками.

А вслед за ним вошел невысокий человек лет тридцати пяти, с неброской, но привлекательной и мужественной внешностью, держа в руке небольшой черный пистолет.

– Ну здравствуйте, господа хорошие! – насмешливо проговорил этот новый персонаж, быстрым взглядом окинув комнату, и указал стволом пистолета на второе кресло: – А ты садись сюда, в ногах правды нет! Тем более что человек ты уже не молоденький… Или я ошибаюсь? Тогда, на набережной возле загса, ты был на редкость проворен… А тросточку-то не трогай, не надо, как-нибудь без нее обойдешься! – прикрикнул он, заметив, что «старик» потянулся за своей страшной палкой.

Скрипнув зубами, старый убийца нехотя опустился в кресло и злобно прошипел:

– А ты-то еще кто такой? Я тебя первый раз в жизни вижу!

– А вот я тебя – не в первый! Правда, радости мне это никакой не доставляет! Можете называть меня Леонидом. Для близких людей – Леня, но вы оба к числу моих близких друзей не принадлежите и вряд ли когда-нибудь будете принадлежать. А вы, – Маркиз повернулся к женщине, – должно быть, Аглая Михайловна. Так что процедуру знакомства можно считать почти законченной… Хотя, как зовут этого старого крокодила, я не знаю. Знаю только, что он живет по документам покойного Сергея Львовича Денисова, утонувшего почти сорок лет назад. Для такого несвежего утопленника он выглядит очень даже неплохо. А вот настоящего его имени, увы, не знаю. Подозреваю, что и вы, Аглая Михайловна, тоже его не знаете. Хотя именно вы посодействовали нашему общему другу в получении новых документов… Так ведь? Я не ошибаюсь?

Аглая Михайловна механически кивнула.

– Ну, я так и думал. А он вам, в виде благодарности, решил нанести сегодня визит. Последний, прощальный визит, Аглая Михайловна, потому что после его ухода вы должны были стать слепы, глухи и немы…

Леня присмотрелся к Аглае и с удивлением произнес:

– А ведь вы, похоже, уже об этом знали! Догадались, что он пришел вас убить!

Маркиз скосил глаза на откупоренную бутылку коньяку и две рюмки и усмехнулся:

– Ах вот как! Он вам уже и коньячку налил! Надо понимать, не простого, а особенного? Раньше он по большей части тросточкой своей орудовал! Тросточка у него такая, знаете, с секретом. Чирк – и горло перережет! Но с вами он решил разделаться по-другому, без крови… Ну так что – продолжим процедуру знакомства? Кто вы, доктор Зорге? – Маркиз насмешливо уставился на пожилого человека в кресле. – Кто вы и почему так сильно заинтересованы в сохранении своей тайны, что готовы за это убивать людей одного за другим, нисколько не опасаясь марксистского закона перехода количества в качество?

– Заткнись, ты, шут гороховый, – ответил пожилой мужчина в кресле злым скрипучим голосом. – Вот кто, интересно, ты такой и откуда взялся на мою седую голову?

– Баш на баш, – насмешливо ответил Маркиз, – информацию за информацию! Я тебе скажу, кто я такой, а ты мне – кто ты… Годится?

– Ну начинай. – Мужчина недовольно скривился и вжался сутулой спиной в спинку кресла.

– Я, как бы это выразиться, вольный стрелок, представитель частной инициативы… что-то вроде частного детектива. Мне поручили выяснить судьбу одной семьи…

– Вот оно что… – протянул мужчина. – Как тот…

– Ага, как тот несчастный человек, Андрей Бакланов, который поплатился жизнью за невинную попытку выполнить рядовое служебное задание. Как ты его пришил – этой же своей тросточкой? Жаль, жаль человека… Ну а теперь – твоя очередь, откровенность за откровенность. Мы ведь с тобой договорились обменяться информацией!

– Только разреши сперва коньячку выпить. – В голосе мужчины зазвучали просительные нотки.

– Это как же понимать – ты решил добровольно уйти в мир иной? – удивленно осведомился Маркиз.

– Нет, обижаешь, – старик криво усмехнулся, – я еще вас всех переживу. Возьму себе из Аглаиного серванта чистую рюмку… Или ты сам достань, если мне не доверяешь!

– Да уж так и быть, обслужу тебя сам. – Леня, не сводя со своего противника настороженного взгляда, достал из горки чистую рюмку и поставил ее на журнальный столик.

Мужчина взял в руку бутылку с коньяком и осторожно налил рюмку до самых краев.

И тут Маркиз дал маху, попавшись в примитивную психологическую ловушку: он перевел взгляд на янтарную струйку коньяка и на мгновение упустил из виду руки старого убийцы. В ту же секунду струя из бутылки плеснула ему в глаза, на мгновение ослепив, а мужчина, выскочив из кресла, как чертик из табакерки, молниеносным движением выбил пистолет из руки у Маркиза и перехватил оружие, направив его Лене в голову.

– Ну что, частный детектив, – проговорил он совершенно спокойным голосом, скривив лицо в волчьей усмешке, – у тебя любопытство еще не отбило? Все еще жаждешь узнать, кто я такой?

– В хорошей ты форме! – уважительно проговорил Маркиз. – В твоем-то возрасте… Даже не запыхался! А насчет любопытства – знаешь, не отбило! Наверное, горбатого только могила исправит!

– Насчет могилы – это очень даже просто, это тебе совсем немножко подождать осталось.

– А все-таки очень хочется узнать напоследок, кому я буду этим удовольствием обязан и за какую такую страшную тайну придется мне принять безвременную смерть, – Маркиз дурашливо склонил голову набок и при этом скосил глаза на циферблат часов.