Наталья Александрова - Погоня за тремя зайцами

К этому моменту и Жанна, которая все же была не романтичной школьницей и не взбалмошной домохозяйкой, а опытной деловой женщиной с хорошей репутацией, пришла в себя и тоже поняла, что обнаруженный труп не обещает ей ничего, кроме бесконечных неприятностей, и поэтому нужно как можно скорее и как можно дальше убираться из автомобильного салона.

В общем, все участники немой сцены были заинтересованы в одном и том же, можно сказать, между ними царило полное единодушие.

И в эту самую секунду на сцене появилось новое лицо, которое разрушило трогательное взаимопонимание.

Это была та самая клиентка, которая зачастила в салон ради прекрасных темных глаз Рустама Обоева. Звали ее Нина Валериановна, она была полная чувствительная шатенка средних лет, страстная поклонница любовных романов в розовых обложках и латиноамериканских сериалов. Для завершения ее характеристики необходимо добавить, что Нина Валериановна была замужем за полковником милиции.

Нина Валериановна была не только чувствительна, она была еще и чрезвычайно любопытна.

Заметив странное оживление в дальнем углу ангара, она покинула привлекательного продавца и понеслась на запах скандала, как мотылек жаркой южной ночью летит на свет далекой лампы. Подбежав к машине с открытым багажником, Нина Валериановна попыталась в него заглянуть. Роман Андреевич хотел было ей воспрепятствовать, но это было равносильно попытке голыми руками остановить товарный поезд. Нина Валериановна отодвинула начальника отдела продаж и заглянула в багажник.

Первое, что она сделала – она завопила оглушительно, как взбесившаяся автомобильная сигнализация.

Она вопила так примерно минуту и вдруг замолчала – внезапно, как будто ее выключили, как опытный угонщик выключает ту самую сигнализацию.

Дело в том, что Нина Валериановна смотрела не только латиноамериканские сериалы. Она также смотрела отечественные милицейские сериалы, которые принимала особенно близко к сердцу благодаря профессии своего мужа.

А в этих сериалах очень часто показывали трупы таинственных блондинок, и Нина Валериановна знала, как в таких случаях следует поступать.

Она вытащила из сумочки мобильный телефон, набрала служебный номер своего мужа и голосом, несколько охрипшим от истошного крика, проговорила:

– Сюсик, это я. Сюсик, немедленно пришли людей в представительство «Пежо» на проспекте Сантехников.

– Нюсик, – ответил полковник, накаляясь, – сколько раз я тебя просил не звонить мне на работу по ерунде!

– Сюсик, – обиделась Нина Валериановна, – это не ерунда! Здесь в багажнике труп!

– Нюсик, – раздраженно ответил бравый полковник, – я тебе говорил – меньше смотри сериалов! Какой еще труп?

– Женский, – не моргнув глазом, ответила Нина Валериановна. – Сюсик, я тебе ясно сказала – пришли сюда бригаду, или можешь вечером ехать прямиком к своей мамаше!

Полковник понял, что дело серьезно, и отдал необходимые распоряжения.

Роман Андреевич, который был невольным свидетелем разговора Нюсика и Сюсика, понял, что замять дело не удастся. А в таком случае, лучше задержать клиентов, которые первыми увидели труп. Свидетели ему не помешают.

Он бросился наперерез Ашоту и Жанне, которые уже подходили к дверям салона, и, скрежеща зубами, проговорил:

– Я извиняюсь, но вам придется задержаться. Поскольку вы свидетели…

– Какие еще свидетели? – прошипел Ашот, пытаясь обойти Романа Андреевича. – Мы ничего не видели и ничего не хотим знать! Совсем ничего! Нет!

Он был неприятно удивлен и даже возмущен резко изменившимися намерениями служащего салона. Только что тот вел себя как разумный человек, и вдруг такое превращение!

– Как раз вы первыми ее увидели, – настаивал Роман Андреевич, ловко загораживая дорогу. – А значит, должны дать показания…

– Кого – ее? – возмущался Ашот, делая хоккейный финт и пробиваясь к двери. – Никого мы не видели!

Может быть, он и добился бы своей цели, но его задача осложнялась тем, что нужно было тащить за собой Жанну.

Кеша Воронько, увидевший, наконец, титаническую борьбу шефа с клиентами, подумал, что не все потеряно, решил искупить свои грехи кровью и бросился ему на подмогу. Из дальнего конца зала уже гарцевал, сверкая яркими глазами, лихой джигит Рустам Обоев.

Ашот предпринял последнюю попытку прорыва, ловко обошел вальяжного начальника отдела продаж, без труда оттолкнул легковесного Иннокентия и прорвался к двери…

Он уже вдохнул воздух свободы, несколько отдававший выхлопными газами, но навстречу ему в салон уже вваливалась опергруппа, стремительно присланная доблестным мужем Нины Валериановны.

– Милиция! – гаркнул возглавлявший группу майор Продольный.

Фамилия не очень подходила майору. Больше ему подошла бы фамилия Поперечный, поскольку майор был приземист, коренаст и широк не только в плечах, но и в остальных частях тела.

Заметив стремящегося на волю Ашота, майор на всякий случай грозно сверкнул глазами и рявкнул:

– Всем оставаться на местах! Вы куда это, граждане? Попрошу предъявить документы!

Ярко выраженная кавказская внешность Ашота и его спутницы вызвала у майора обостренную реакцию. Продольный заподозрил возможность террористического акта. Он вытащил пистолет, поднял его над головой и закричал:

– Всем на пол!

Сотрудники салона беспрекословно выполнили команду. Ашот, вполголоса чертыхаясь, тоже опустился на мраморные плиты. Даже Нина Валериановна, несмотря на свою внушительную комплекцию, подчинилась. Правда, через короткий промежуток времени она подняла голову и смущенно проговорила:

– Ваня, это же я, Нина!

Иван Продольный щелкнул предохранителем табельного оружия, пригляделся и действительно узнал в лежащей на полу полной особе супругу своего начальника.

– Я извиняюсь, – проговорил он, густо покраснев, подошел к ней, печатая шаг, и помог подняться.

После этого следовало поднять и всех остальных участников инцидента, и майор отдал соответствующие распоряжения.

– Ну, что у вас здесь произошло? – спросил он, обращаясь в первую очередь к Нине Валериановне.

– Труп! – коротко рапортовала бравая полковница и повела Продольного к машине с открытым багажником. Члены опергруппы двинулись следом, не упуская из поля зрения свидетелей.

Неожиданно двери салона снова распахнулись, и в них ввалилась толпа оживленно переговаривающихся людей, во главе которых шел румяный толстяк с телекамерой.

– Куда? – завопил майор Продольный. – Кто разрешил?

– Телевидение! Десятый канал! Криминальные новости! – жизнерадостно отозвался толстяк и прошелся камерой по салону, бросая своим спутникам короткие, непонятные посторонним распоряжения, а затем повернулся к Продольному: