Наталья Александрова - Вставная челюсть графа Дракулы

Он задержал дыхание, осторожно огляделся по сторонам, убедившись, что никто на него не смотрит, никто не бежит к нему, размахивая кулаками, чтобы отобрать бесценную находку. Выждав еще несколько секунд, Кеша переступил, так чтобы бумажник оказался возле левой ноги, и опустился на одно колено, якобы для того, чтобы завязать шнурок. Еще раз стрельнув по сторонам глазами, он молниеносно отправил бумажник во внутренний карман пиджака, и только тогда выпрямился и непринужденно отряхнув пиджак, отошел в сторону. Выждав для верности еще полминуты, он глубоко вздохнул и медленно, очень медленно, чтобы растянуть предвкушение, двинулся к кассе, чтобы обменять неожиданно свалившиеся на него деньги на фишки. Ибо для чего еще существуют деньги, как не для того, чтобы на них играть?

Шагая к кассе, он думал о том, как все-таки справедливо и разумно устроена жизнь. Именно сегодня, когда он был в отчаянии, когда ему казалось, что жить больше незачем, судьба неожиданно подбросила ему этот бумажник! Значит, кто-то могущественный разглядел наконец его, понял, что он — самый лучший, самый достойный, самый значительный, он стоит гораздо большего, чем все прочие мелкие, жалкие людишки…

Кеша не успел додумать до конца эту в высшей степени увлекательную мысль, потому что на его плечо опустилась тяжелая рука. Кеша испуганно оглянулся. Его держал за плечо Равиль, здешний охранник, худой смуглый парень с забранными в хвост длинными черными волосами.

В те дни, когда у Кеши водились деньги, он и Равилю давал на чай, и тогда охранник смотрел на него тепло и приветливо, здоровался с ним, подносил зажигалку к погасшей сигарете… Сейчас глаза Равиля были холодными и неприязненными.

— Постойте, — сказал он Кеше, как не родному, — вот этот человек сказал, что вы только что вытащили у него бумажник, — с этими словами охранник показал на хорошо одетого мужчину лет тридцати пяти, с приятной, но не запоминающейся наружностью. Незнакомец криво усмехнулся, как бы подтверждая обвинение.

— Что за бред, — огрызнулся Кеша и попробовал вырваться, но Равиль держал его плечо словно клещами.

— Позвольте проверить ваши карманы, — проговорил охранник, слегка встряхнув Кешу, —тогда все выяснится…

— Вы не имеете права… — проблеял Кеша, оглядываясь по сторонам в надежде, что кто-то придет к нему на помощь.

— Конечно, не имею, — охотно согласился Равиль, плавно скользнув свободной рукой во внутренний карман Кешиного пиджака.

— Это ваше? — спросил он мерзкого незнакомца, показав ему крокодиловый бумажник.

Незнакомец скромно кивнул.

— Я не виноват! — запричитал Кеша. — Я ничего не брал! Этот бумажник лежал на полу… Равиль, ты что, не узнаешь меня?

— Не узнаю, — безжалостно ответил охранник, — но теперь я тебя запомню… и больше ты в наше казино не войдешь! Только сначала мы с тобой разберемся… — и он, поудобнее перехватив Кешино плечо, потащил его к служебному выходу.

Кеша пришел в ужас. Он совершенно не выносил боли, а все шло к тому, что сейчас его будут бить. Он приоткрыл рот и оглядывался по сторонам, неизвестно на что надеясь…

Но помощь пришла с той стороны, откуда он ее совсем не ждал.

Тот самый неприметный незнакомец, хозяин бумажника, из-за которого разгорелся весь сыр-бор, осторожно тронул Равиля за плечо и негромко проговорил:

— Командир, подожди минутку!

Охранник замер и оглянулся. Во взгляде его читалась готовность к взаимопониманию.

Незнакомец ловко щелкнул пальцами, и в его руке неизвестно откуда появилась стодолларовая купюра. Интересно, что Равиль по части фокусов оказался нисколько не слабее незнакомца: он тоже чуть заметно взмахнул рукой, и купюра растворилась в воздухе.

— Командир, — продолжил незнакомец. — Тебе эта головная боль нужна? — он кивнул на безвольно обвисшего Кешу, — и мне она тоже не нужна. Оставь ты этого козла… я с ним поговорю немножко, и больше он так делать не будет…

— Как скажете! — Равиль послушно поднял обе руки и отступил в сторону.

Кеша облегченно вздохнул и хотел броситься наутек, но незнакомец схватил его за то же самое плечо. Рука у него оказалась такая же твердая и тяжелая, как у Равиля.

— Куда же ты, Иннокентий? — проговорил он с многообещающей интонацией. — А поговорить?

Кеша понял, что его неприятности только начинаются.

Незнакомец, обхватив Кешу за плечо, как лучшего друга, провел его в бар, усадил в уголок и заказал два сухих мартини. Дав Лютикову отдышаться, он пригубил свой коктейль и укоризненно проговорил:

— Нехорошо, Иннокентий!

— Чего надо? — отозвался Кеша, у которого испуг преобразился в агрессию.

— Нехорошо старых людей обижать! Бабушка тебе в детстве сказки читала, носочки вязала, сопли вытирала — а ты на нее воров навел!

— Слушай, ты кто такой? — Кеша криво оскалился, как загнанная в угол злобная дворняжка, давая понять, что дорого продаст свою жизнь. — Ты что — моя старенькая учительница? Мораль мне читать пришел? Сам, небось, на бабкины бриллианты облизываешься?

— Я стариков никогда не обижаю! — незнакомец покачал пальцем перед Кешиным носом. — Но ты прав, мораль читать тебе поздно, ты уже не в том возрасте, когда это может принести плоды. Так что давай прямо: или я тебя сдам для дальнейшей обработки Равилю, или…

— Или? — настороженно переспросил Кеша.

— Или ты со мной поделишься кое-какой информацией.

— Смотря какой! — Кешины глаза испуганно забегали. Он почувствовал, что дело непременно коснется ювелира Арнольда и истории с бабкиным перстнем.

Однако этот сюжет незнакомца, похоже, не интересовал. Он достал из кармана маленький снимок, на котором был изображен вальяжный мужчина с породистым лицом и густыми, хорошо уложенными седыми волосами.

Эту фотографию Леня Маркиз сумел сделать при самой первой встрече с Вячеславом Сергеевичем, воспользовавшись крошечным японским фотоаппаратом для микросъемки. Так, на всякий случай.

— Знаешь этого человека?

Кеша недолго раздумывал. Признание ему, в общем-то, ничем не угрожало.

— Ну, допустим, знаю.

— Ну, и кто же это такой?

— Какой-то старый козел… бабку мою иногда навещал. То ли какой-то дальний родственник, то ли просто знакомый…

— Фамилия, имя, адрес?

— А я откуда знаю? — Кеша снова сделался агрессивен. — Бабка его Славой называла… а до его фамилии мне дела не было!

— Ну, может, еще что—нибудь про него интересное вспомнишь? — настаивал упорный незнакомец.

— Что я с тобой — в «слабое звено» играю? — огрызнулся Кеша.

— Жаль, — со вздохом проговорил незнакомец, — есть такие люди, которые хорошего отношения не понимают… которые принимают его за слабость… ну, придется отдать тебя Равилю…