Наталья Александрова - Кот особого назначения

– Мальчики? – вскрикнул киллер, вытащив наконец из-за пазухи пистолет и сделав огромный скачок. – Какие еще мальчики!

Присутствие в этой квартире лиц мужского пола, да еще целых троих, совершенно не вписывалось в его планы и могло помешать осуществлению задуманного.

В коридоре было довольно темно, и киллер не смог сразу разглядеть «мальчиков» и разобраться, с кем имеет дело. Под ноги ему метнулась какая-то гибкая коричневатая тень. Мужчина споткнулся, громко выругался и от неожиданности шарахнулся в сторону. При этом он наступил на хвост пушистому рыжему котяре, который издал душераздирающий вопль, дернулся и изо всех сил вцепился кривыми и острыми, как турецкие ятаганы, когтями в ногу незадачливого злоумышленника.

Вопль Ренуара был так ужасен, что киллер отшатнулся, неловко подался назад и потерял равновесие. В то же мгновение со шкафа – того самого уродливого Розочкиного дубового шкафа с тайником – на него спрыгнул огромный черный котище с белой манишкой. Матисс, который спокойно дремал на верхотуре после сытного обеда, услышал вопль своего рыжего приятеля и решил, что тому необходима помощь. Весил когтистый разбойник добрых десять килограммов, поэтому, когда он спикировал на плечи киллеру, тот не удержался на ногах и с жутким грохотом обрушился на пол.

В квартире неожиданно наступила тишина.

Сапфира Михайловна шагнула к злоумышленнику, который неподвижно лежал возле дубового шкафа, не издавая никаких звуков, и почему-то почти шепотом окликнула его:

– Эй, гражданин… вы чего? Вы это как?

Стрессовая ситуация так подействовала на нее, что безупречно грамотная женщина стала выражаться не вполне правильно.

Незнакомец ничего не ответил. Он лежал, привалившись головой к злополучному шкафу, и смотрел в потолок широко открытыми безжизненными глазами. Очевидно, его голова пришла в соприкосновение с Розочкиным шкафом, и шкаф оказался прочнее.

Вот теперь Сапфира Михайловна действительно испугалась.

Все также вполголоса она сказала неподвижному человеку:

– Вообще-то вы сами виноваты. Нечего было так кидаться на мальчиков. В коридоре темно, пол паркетный, скользкий, далеко ли до беды…

«Мальчики» сидели рядком возле хозяйки, аккуратно подобрав лапы, поглядывая своими загадочными изумрудными глазами то на хозяйку, то на этого странного неподвижного человека.

Сапфира Михайловна наклонилась над телом и неуверенно проговорила:

– Гражданин, эй, гражданин! Вы что же, умерли?

Гражданин упорно не отвечал. Как говорится, молчание – знак согласия. Кроме того, широко открытые глаза невежливого гражданина не оставляли никаких сомнений. Его правая рука была отброшена в сторону, он сжимал пистолет с навернутым на ствол глушителем.

– Не мог сделать это в каком-нибудь другом месте! – возмущенно воскликнула хозяйка квартиры. – Что мне теперь с тобой делать?

Сапфира Михайловна была женщина законопослушная. Она соблюдала законы всю свою долгую жизнь и не собиралась нарушать их на старости лет, но теперь оказалась в крайне затруднительном положении. Первым ее побуждением было позвонить в милицию. Она даже протянула руку к телефону, но тут же отдернула ее, как будто трубка превратилась в ядовитую змею. Пожилая дама представила, как она наберет номер и скажет незнакомому, совершенно равнодушному человеку, что к ней в квартиру вошел неизвестный мужчина, упал и разбил голову об дубовый шкаф… это прозвучало как-то совершенно неубедительно. Если бы кто-то рассказал такую историю самой Сапфире Михайловне, она бы ни за что не поверила. Особенно недостоверной эту историю делал пистолет с глушителем, в руке мертвого человека.

Женщина перевела взгляд с покойника на своих усатых друзей. Гоген, Матисс и Ренуар не хотели или не могли ей ничего посоветовать. Они сидели неподвижно, как каменные изваяния, и ждали, что хозяйка сама примет решение, как она делала это до сих пор.

– Вообще-то, мальчики, это ваших рук дело, – проговорила хозяйка с некоторой обидой в голосе, – точнее, ваших лап… могли бы хоть что-то мне посоветовать!

Ренуар поднялся, вытянул вперед передние лапы и потянулся всем своим пушистым рыжим телом. Потом он неторопливо подошел к хозяйке и потерся о ее ноги, при этом проникновенно глядя в глаза и чуть слышно мурлыча.

– Я понимаю, Гуся, – расчувствовалась Сапфира Михайловна, – ты помог бы мне, если бы это было в твоих сил ах…

Кот не сводил с нее взгляда своих изумрудных глаз. Он как будто хотел внушить хозяйке какую-то мысль…

Сапфира Михайловна прикоснулась пальцами к виску.

– О ком спрашивал этот злоумышленник? – проговорила она, ни к кому не обращаясь, – о тех двоих приятных людях, которые разыскивали своего кота… они ему зачем-то были нужны… наверное, они что-нибудь знают о нем. Во всяком случае, у них вид опытных и находчивых людей. Может быть, они помогут мне разобраться с этой ужасной историей? По крайней мере, они произвели очень приятное впечатление… уже то, что они так обеспокоены судьбой своего кота, говорит в их пользу… правда, мальчики?

«Мальчики» ничего ей не ответили, но весь их вид говорил о том, что они одобряют рассуждения хозяйки.

Телефон залился тревожной трелью, и Лола замерла на полуслове. Леня, страшно обрадовавшись, что можно таким образом закончить неприятный разговор схватил трубку.

– Леонид? – поинтересовались на том конце провода, – это Сапфира Михайловна. Не удивляйтесь, что я звоню, мне очень нужно вам сказать…

– А как вы узнали наш телефон? – от неожиданности Леня был не слишком вежлив.

– Ну, это было просто. Узнать телефон, зная адрес, нетрудно в справочном. Леонид, – неуверенно начала Сапфира Михайловна, – мне очень неудобно, но нужно, чтобы вы приехали. И срочно.

– Зачем? – брякнул Маркиз, сегодня он явно не страдал излишней вежливостью.

В его оправдание можно было сказать лишь то, что с утра он был огорчен пропажей кота, а потом история с киллером и мусоровозом совершенно выбила его из колеи. Да еще пришлось бегать по городу, отрываясь от слежки. Леня ужасно устал и хотел только одного – полежать на диване в тишине и поразмыслить над своими неприятностями. Вместо этого ему предлагали ехать к полузнакомой старухе, которая , надо думать, все же выживает помаленьку из ума, если просит их с Лолой приехать, да еще срочно. Ну за каким чертом они ей понадобились? Шкаф что ли передвинуть?

– Дело касается шкафа, – словно подслушав его мысли, – сообщила Сапфира Михайловна, – то есть не совсем шкафа, но…

Лола вырвала из Лениных рук трубку.

– Что случилось, Сапфира Михайловна? Вам плохо?

– Мне – нет, – усмехнулась пожилая дама, – то есть мне конечно нехорошо, но…