Дарья Донцова - Любовь-морковь и третий лишний

Очутившись на травке, Епифан принялся мурлыкать, морда его расплылась в довольной улыбке, можете мне не верить, но британцы умеют смеяться.

– Ладно, – вздохнула я, – в теплое время года буду тебя пасти в скверике.

– Это Епифан такой стал? – заверещала Анька Григорьева, как всегда, тихо подкравшись сзади. – Bay, ну и жиртрест!

– Он просто крупный, – обиделась я, – кость широкая, и потом, стандарт породы такой…

Но тощая как килька Анька перебила меня:

– Жрет много, ну-ка, можно его поднять?

– Попробуй, – пожала я плечами.

Григорьева наклонилась и взяла Епифана на руки, кот недовольно прижал уши к голове, но промолчал.

– Говорю же, обжора, – резюмировала Анька, вон какие складки! Сажай его на диету, а то подохнет!

Животные, как люди, мрут от толщины. Вот я, например…

Мне оставалось лишь вздыхать, Анька помешана на диете, она постоянно считает калории, много лет не смотрит в сторону сахара, масла, хлеба, картошки, ветчины… В результате титанических усилий Аня приобрела землистый цвет лица, фигуру, похожую на швабру, и ненависть почти всей женской половины нашего дома. Бесцеремонная Григорьева способна ткнуть в вас пальцем и громко заорать: «Ой, Лампа, что это у тебя на талии бублики образовались! Бери пример с меня, немедленно садись на диету!»

Я, чей вес никогда не зашкаливает за пятьдесят килограммов, отношусь к таким заявлениям с юмором, но кое-кто просто готов убить Аньку.

– Жирный, жирный, – верещала Григорьева, – на кефир его! Кефир первое средство от всего!

Епифан, недовольно мяукнув, попытался вывернуться из тощих рук Аньки, но соседка вцепилась в него мертвой хваткой.

– У него объем талии больше, чем у меня, – заявила она, – кстати, посмотри, я опять похудела!

Скажи, шикарно выгляжу!

И тут меня осенило, как отомстить Аньке за все.

– Немедленно брось Епифана! – крикнула я.

– А че? – насторожилась она.

– Ты права, он очень толстый, знаешь почему?

– Ну.., жрет много!

– Нет, нет, Епифан болен, есть такое заболевание, называется.., э.., жирнюга!

Григорьева мигом разжала руки, кот шмякнулся на газон.

– Что?

– Жирнюга, – стараясь не расхохотаться, повторила я, – переносится крохотными, невидимыми глазом клещами, дико заразная! Стоит одной твари на тебя попасть, и все!

– Че будет?

– Толстеть станешь бесконтрольно, за месяц в тонну превратишься.

Анька взвизгнула:

– Мама!

– Ага, – мстительно продолжала я, – ужасная вещь.

– И чего? – дрожащим голосом пролепетала Аня. – Спасения нет?

– Есть, – пытаясь справиться со смехом, ответила я. – Кефир!

– Кефир?

– Ну да, – стала на ходу выдумывать я, – ты же сама знаешь – кефир первое средство от всего, надо купить штук десять пакетов, а потом облиться им с головы до ног, клещ в кефире погибает. Кстати, процедуру лучше проделывать на улице… – Тут хохот подступил к горлу, и я еле-еле выдавила из себя:

– Вот почему я Епифана прогуливаю, сейчас кефиром обливать стану.

Анька застыла с раскрытым ртом, а меня согнуло пополам от хохота.

– Смешно тебе, – проблеяла Григорьева, – очень весело! Прямо уржаться!

Потом она развернулась и убежала, а я, всхлипывая и утирая выступившие на глазах слезы, пошла домой. Эх, не надо было врать про кефир. Анька-то вначале поверила в жирнюгу, следовало помучить ее подольше, только Григорьева, услышав про кефир, мигом поняла: ее дурачат.

Вечером сначала пришли дети, потом примчался Костин.

– Ты обещал быть в семь, – напомнила я Вовке, – мясо в духовке перестояло, сейчас уже полвосьмого, нельзя было вовремя явиться?

– Да я подъехал в шесть пятьдесят, – ответил приятель, – но во дворе застрял, никак в подъезд войти не мог! Народ стеной стоял!

– Почему? – удивилась я.

– Аню Григорьеву в психушку увозили, – вздохнул Костя, – прямо беда! Представляешь, она вышла во двор в халате, не успели бабки удивиться, как Анька из него выскользнула, вытащила из сумки пакет с кефиром и давай обливаться. Народ вначале офигел, а потом попытался ее домой отправить. Она не давалась, кричала: «Отстаньте, я жирнюгу смываю! Это заразно!» Надо же, молодая еще, а из ума выжила.

Я обомлела, потом бросилась к двери.

– Эй, ты куда? – насторожился Костин.

– К Мишке, мужу Ани, – крикнула я, – мне надо срочно с врачом больницы, куда Григорьеву повезли, поговорить!

Ну кто бы мог подумать, что Аня мне поверит?

Теперь надо выручать ее из психушки! Да уж, умным человеком можно стать, выучиться, почитав всякие книги, а дурак – это талант, дураком надо родиться.

Утром, после ночи (искаженный до неузнаваемости английский).

История о том, как Ефросинья Романова превратилась в Евлампию, рассказана в книге Дарьи Донцовой «Маникюр для покойника». Издательство «Эксмо».

Лекарства «Брике» не существует, чесотку успешно лечат разными средствами, но без консультации врача их применять нельзя.

Автор искренне надеется, что воды под названием «Дуар» нет в продаже. «Дуар» – выдуманный бренд. Любые совпадения случайны

На момент написания книги, воды «Речная» не существовало, автор ее выдумала. Любые совпадения случайны.

РОНО – районный отдел народного образования.

Журнал «Мир историй» придуман автором, совпадения случайны.

История, о которой вспоминает Лампа, описана в книге Дарьи Донцовой «Принцесса на Кириешках», издательство «Эксмо».