Дарья Калинина - Варенье из мухоморов [litres]

– Как хорошо, что все уцелели! И Денис никого не успел убить!

– Это как сказать, – покачал головой дядя Герман, сохранявший до сих пор какое-то отчужденное молчание и в общих восторгах не участвующий. – Отца Георгия ваш Денис все-таки убил.

Все, включая Стаса и Батяню, с ужасом ахнули:

– Как?!

– А то вы не знали, что он умер? – удивился дядя Герман.

– Нет.

– Ну вы даете! – в свою очередь, поразился дядя Герман. – А дом-то ты, Стас, у кого покупал? Я справки наводил. Георгий Пахомов – продавец. А отец его, старик-охотник, погиб при невыясненных обстоятельствах за полгода до этого.

Поняв, что они стали жертвой собственной ошибки, все заулыбались.

– Значит, священник жив?

– Живехонек. Когда мы уезжали, как раз ходил по домам, собирал всех своих прихожан, чтобы у себя в храме отслужить молебен для успешного завершения нашей операции.

– Отец Георгий в своем амплуа, – хмыкнул Стас. – По его мнению, любая проблема благополучно разрешится, если в свое время вознести молитвы в храме.

– Но ведь сработало же!

Против этого Стасу нечего было возразить. Они были спасены, а это главное.

– А что же старик-охотник? Денис его убил?

– Скажем так, изрядно приложил к этому руку.

Саша удивился:

– Но зачем? Чем старик помешал Денису?

– Случайно получилось. Думаю, что Денис убивать старика не хотел, но не рассчитал своей силы, и во время их драки у старика оторвался тромб, что и стало причиной его смерти.

– Не рассчитал свои силы, вот как, значит.

Саша с Юлей недоумевали:

– Как такое вообще могло случиться? Чего Денис не поделил со стариком? Или хотел и деда тоже к себе в рабы записать?

– Старик тот был опытным охотником, и решил он за лесной девкой поохотиться. Очень уж ему не нравилось, что какая-то девка по его лесным угодьям, где он охотиться привык, бегает. Мешала она ему. Во-первых, зверя пугала, во-вторых, слух про нее пошел, в эти места другие охотники потянулись, всем интересно на диковинку поглядеть, а если повезет, так и поохотиться на нее. Вот старика это и задело. Чего это в его местах другие охотиться на его дичь станут. Приметил он, что чаще всего лесная девка возле развалин старой мельницы появляется, и решил действовать. В нечистую силу он не верил, нечистая сила следов на земле или снегу не оставляет. А лесная девка оставляла. Вот старик и решил, что поймает негодницу и посмотрит, кто это такая. Сети на нее там у мельницы поставил и капканы наладил. Ирина чуть в них не угодила.

– У них же с Денисом эта мельница своего рода переправочным пунктом была!

– Они там и пленников держали! И запасы провианта, которые хотели на остров переправить.

– Одним словом, поймал бы старик-охотник полюбовницу нашего Дениса, и тогда все дело могло вскрыться. Баба она ведь только при постоянном контроле верная, а как в руки к следователю попадет, мигом расколоться может. Вот Денис и принял упреждающий маневр. Вышел один на один против деда, да только тот быстро сдался. Умер.

– Ну это не убийство. Старик и так помереть от тромба мог.

– А я считаю, убийство! Без драки старик бы еще лет двадцать мог землю топтать.

Завязался небольшой спор, в ходе которого всеми было решено, что убийство там, возле мельницы, было или не убийство, а Денис все равно подлец, каких свет не видывал.

– А я вот думаю, – задумчиво произнесла Юля, – как это ей не холодно было?

– Кому?

– Ирине этой. Она же лесную девку еще с зимы изображала. Летом или поздней весной понятно, и голышом не холодно пробежаться по лесу. А когда снег еще не до конца стаял? Тогда как?

– Трико у нее было для этих целей куплено, было оно телесного цвета и издалека не понять, голая девка или в одежде. На голову парик, он тоже греет. Ну а на ноги обувь, без обуви Ирина бегать по лесу отказывалась, хотя изначально Денис настаивал, чтобы она босиком по округе рассекала. Но Ира его хоть и любит, но все же до известного предела. Внесла свои коррективы в общий план, Денису пришлось с ними смириться.

– А как же Валера? С ним у Ирины разве не любовь?

– Любовь-то любовь, но Валера… он против Дениса здорово в глазах Ирины проигрывал.

Баба Таня нахмурилась:

– Мой сын простой человек, но честный. Денис ему и в подметки не годится, он настоящий проходимец!

– Свой свояка видит издалека. Ирине больше по сердцу был проходимец, потому что и сама она не совсем безгрешна.

– Клейма на ней ставить негде! – гневно подтвердила баба Таня. – Не отдам я ей своего сына! Ни за что не отдам!

– Вам и не придется. Ирине за сообщничество светит тюремный срок. А уж насчет Дениса можете даже не сомневаться. Он сядет, и надолго. Срок же, который будет определен Ирине, целиком и полностью зависит от показаний ее сообщника. Как много она знала, может сказать нам лишь он.

Забегая вперед, можно сказать, что Денис сделал все от него зависящее, чтобы полностью «утопить» свою любовницу. Обеляя самого себя, он вешал на нее все свои проступки и прегрешения. И лишь из-за заступничества Валеры, который во многих спорных местах подтверждал алиби Ирины, той удалось отделаться минимальным наказанием.

Друг, как известно, познается в беде. Ирина обещала, что после освобождения обязательно выйдет замуж за Валеру. Можно было себе лишь только представить, как «обрадовалась» этому обещанию мать жениха.

И последний вопрос, который волновал Сашу и никак не поддавался разрешению, была личность Батяни. Кем являлся их незадачливый землемер, не имевший ни малейшего представления о своей профессии?

С этим вопросом Саша обратился к своему дяде.

Тот долго кашлял, отводил взгляд, но потом признался:

– Неловко признаться, но Ивана Васильевича прислал к вам я.

– Не может быть! Он даже не представляет, как делают съемку для кадастра.

– Дело в том, что ему это было и не нужно. Он же не землемер, он сыщик.

– Кто?

– Частный детектив, которого я нанял, чтобы он поехал к вам и лично проследил за безопасностью моей дочери. А уж какую легенду он изобрел, чтобы внедриться в вашу компанию, какую личину на себя нацепил, я и не знал. Это мы с ним при заключении договора не обсуждали. И лишь после твоего звонка и вопросов по поводу землемера, которого я якобы нанял, до меня стало доходить, что это Иван Васильевич изобрел для себя такую легенду, чтобы втереться к вам в доверие.

Саша слушал с разинутым ртом. Многого он ожидал от своего дяди, но тут дядя Герман переплюнул все мыслимое.

И у Саши вырвалось:

– Как вам не стыдно!

– Стыдно! – признался дядя. – В свете произошедших событий и того факта, что Стас оказался вовсе не так плох, как я его себе мысленно рисовал, мне стыдно. Но ты тоже должен меня понять. Марина – это моя единственная дочь. Я должен был быть уверен в том, что ей ничего не угрожает.