Станислав Шат - Авантюристы и аферисты

Пройдя до конца улицы с ресторанами и повернув на право, они через каких-то двадцать метров, уперлись в тупик. Справа в стене дома, была сделана ниша высотой около четырех метров. Нижняя половина ниши была заполнена большой каменной вазой с водой, а верхняя часть ниши, представляла собой сидящую на корточках, на каменном вазоне и писающую в эту вазу, девочку Жаннеке Пис. Сама девочка была металлическая, черного цвета и высотой сантиметров пятьдесят. Кроме того, верхняя часть ниши, а именно Жаннеке Пис, была закрыта кованой двухстворчатой ажурной решеткой красного цвета, на которой висело три небольших навесных замка. Получалось так, что Жаннеке Пис сидела в нише на расстоянии вытянутой руки, а ваша голова находилась, как раз на одном уровне с её попой.

Весь этот фонтан и место где он находился, было настолько комичным, что Арсэн долго смеялся от души, не имея сил остановиться. Хэлен сначала улыбалась, смотря то на парня, то на фонтан, но заразительный смех и комментарии Арсэна по поводу этого произведения, так её развеселили, что и она начала хохотать. Время от времени, она пыталась сделать свое лицо серьезным и остановить общее веселье, но это ей ни как не удавалось. В конце концов, они перестали смеяться и успокоились.

— Все равно, для меня загадка. — Уже не смеясь, а улыбаясь, сказал Арсэн. — Это ж, сколько надо было выкурить анаши, чтобы в голове родился такой проект фонтана с раскарящившейся и писающей девочкой? И что нюхали те, которые разрешили его установить? Ну ладно бы в Голландии, там хоть наркотик легализирован, но в Бельгии!

— Арсэн, ну прекрати. — Еле сдерживаясь снова от смеха, говорила Хэлен. — Кстати, вот рядом на трех языках стенд с плакатом описывающий легенду, по которой создали этот памятник и в честь кого. Не хочешь прочитать?

— Боже меня упаси! — Замахал Арсэн руками. — Я уже знаком с легендой «писающего мальчика»! Он ведь спас Брюссель от пожара? Поэтому, я даже не хочу ломать себе психику, тем, что узнаю историю о Жаннеке Пис. — И еще раз, взглянув на фонтан, Арсэн поднял брови и искренне развел руками в стороны. — Ну, не понимаю я, как можно было фигурку ребенка, да еще девочку, с милой задранной мордашкой вверх и с торчащими хвостиками волос в стороны, сделать сидящей и писающей в виде фонтана! Педофил — этот скульптор какой-то! — И взяв Хэлен за руку, он в последний раз, кинув взгляд в сторону изваяния, тихо шепнул. — Кстати, ты заметила? Она тоже черного цвета?! Случайность или совпадение? — И заговорщицки подмигнул девушке.

— Ой, да ладно тебе. Пошли отсюда. — Прижавшись к руке Арсэна, сказала Хэлен. — А из тебя, между прочим, получился бы хороший критик.

— Ойойой. Кого только из меня не смогло получиться!.. Но!.. Имеем то, что имеем!

Весь остаток дня они ходили по Брюсселю и любовались этим городом. Потом был ужин в ресторане отеля, в котором жил Арсэн, а потом было солнечное, теплое утро, которое застало их вместе в объятиях друг друга и в одной постели. Они действительно были влюблены друг в друга и не представляли себе, что может прийти время, когда им придется расстаться.

Следующие два дня были похожи на прекрасный сон — Арсэн и Хэлен наслаждались общением друг с другом. Они гуляли по старому городу, были в Соборе Св. Михаила и Св. Гудулы, обошли Королевский Дворец и побывали в музеи оружия, и в музее музыкальных инструментов, и еще во многих, многих других интересных местах Брюсселя. Кроме того, как и было запланировано, Арсэн полностью сменил свой гардероб, причем Хэлен выступила активным консультантом в этом вопросе. И хотя она очень сопротивлялась и отказывалась, но Арсэн, так же и ей накупил множество красивых и модных вещей, которые она продемонстрировала ему, вернувшись в номер отеля и устроив там для Арсэна настоящий показ мод. В конце концов, этот «прет а порте» закончился страстным сексом с сероглазой моделью.

Эти же три дня, Яков Леонидович потратил по плану. Он знакомился с городом, посетил банк, сменил так же свой гардероб и с каждым часом пребывания в Брюсселе, все больше и больше погружался в мир спокойствия, благополучия и отсутствия хамства. Сменив стрижку на голове и бороде, купив себе дорогую курительную трубку, фетровую шляпу и дорогущий костюм, он действительно теперь был похож на профессора какого-то очень престижного университета. Как-то посмотрев на свое отражение в витрине магазина, он, усмехнувшись, подумал: «Дааа! Даже на золотую голову — нужна дорогая шляпа! Трог гезунт ун церайс гезунт! — Носи на здоровье и порви на здоровье!.. Жаль, что меня, такого красавца, не видит моя мама!»

Когда он уставал от своих пеших маршрутов, то заходил в старинные кабачки, пил пиво или кофе, пыхтел трубкой, и чувствовал себя на седьмом небе от счастья. Но, как и Арсэн, и как Эзра, он ждал дня «Х» — дня, который позволит остаться в этом раю навсегда.

Что касается Эзры, то приехав в Брюссель на день позже своих друзей, он сразу занялся организационными вопросами и вопросами безопасности предстоящей сделки. Поселившись в отель, первым делом, он позвонил «Голландцу».

— Добрый день господин Дэ Бэккер. Это вас беспокоит господин Штольц. — Эзра говорил тихим и спокойным голосом. Он назвался господином Штольцом потому, что тут его действительно знали, как господина Штольца, который приблизительно, где-то из Дюссельдорфа, а может даже и из Ростока.

— О! Очень рад вас слышать господин Штольц! Как добрались в Брюссель? — И не дав ответить Эзре, продолжил. — Все по плану или есть изменения?

— Нет, господин Дэ Бэккер, все по плану.

— В каком банке пройдет сделка?

— В банке «КВС», тот что в центре. — И Эзра назвал адрес.

— Да? — Улыбаясь и мысленно потирая руки, спросил Дэ Бэккер, стараясь сохранить безразличный тон. — Ну, вам виднее, «КВС» так «КВС». А, в котором часу?

— Пусть это будет 14.00. Вы не против?

— Де нет, что вы. — Таким же спокойным и безразличным тоном проговорил «Голландец». — Меня вполне это устраивает.

— Ну и прекрасно. — Подвел черту Эзра. — Значит, послезавтра, в 14.00., в банке «КВС». Господин Дэ Бэккер, рад был вас слышать. До скорой встречи!

— До скорой встречи, господин Штольц!

И они одновременно положили телефонные трубки. Так же, одновременно после этого, они выругались, не скрывая радости и эмоций.

Эзра сжав кулаки и подняв их к своему подбородку, прошипел:

— Мах!.. Фарштинкинэ «Голландец»!.. Ты думаешь, шо ты самый умный?!.. Шлимазл!.. Будем посмотреть!!!

Господин Дэ Бэккер, он же «Голландец», сидя в кожаном кресле у себя в офисе за шикарным дубовым столом, так же не удержался и с сияющей улыбкой, хлопая ладонями по столешнице, выругался:

— Суфферд! Калф нек нит мэт мэ! — После этого, Дэ Бэккер, поднял трубку и сказал секретарше. — Позови ко мне Фредерика и Марка.