Марина Серова - Вечный двигатель смерти

Аарон снова стал покашливать и тогда уже решил открыть бутылку с водой.

Мы с Кирьяновым не перебивали. Наш переводчик тоже затих.

В кабинете звучал голос Аарона и тихо жужжал диктофон, который принес Кирьянов. Диктофон фиксировал факт чистосердечного признания.

– Итак, Викторию должна была убрать Нина Тимофеевна. Я же решил заняться Еленой. Но не сам, поскольку уже выбрал помощника в этом деле. Сергей Копылов, ее бывший муж, пьянствовал и перебивался случайными заработками. Познакомиться с ним не составило труда – я предложил ему работу во время выставки. Он несколько раз помог с установкой образцов, а однажды даже починил забарахливший экспонат. Жаль человека, да. У него были золотые руки.

Он не отказывался от бутылки пива после работы. Изливал мне душу. Так я узнал, что за мужчину его в семье Соломко не считали. Он был зол на Елену. Она отняла у него дочь, которую он безумно любил. И ему также нужны были деньги.

Он не сразу согласился на мое предложение. Пугал полицией, но я спросил: «А кому поверят в полиции? Мне или тебе? Посмотри на себя в зеркало». Это было ответом на его угрозы.

План был весьма каверзным, но Сергей справился. Он основательно к нему подготовился. Сделал дубликат ключа от почтового ящика Елены, куда должны были бросить письмо от моего отца. Говорю же, он был очень талантливым человеком.

Я узнал, когда Елена будет дома. Сообщил об этом Копылову. Тот пришел к ней, чтобы наладить отношения. Я дал ему немного денег, чтобы он сходил в парикмахерскую и купил себе новую одежду, поэтому он выглядел очень опрятно. Елена впустила его в дом, но не захотела с ним разговаривать. Ушла на кухню, оставив его у порога.

На это и было рассчитано.

Он подошел к ней со спины и вытолкнул в окно. Она хотела сопротивляться, но было поздно. Все случилось очень быстро.

Для того чтобы создать видимость несчастного случая, Сергей схватил таз, налил в него воду и поставил на пол. И быстро покинул квартиру Елены. Но вышел не через подъезд, а через забытый всеми черный ход.

– А потом вы убрали Копылова как ненужного свидетеля? – мрачно осведомился Кирьянов.

Аарон прикурил-таки сигарету.

– Сначала забрал у него письмо, которое он вытащил из почтового ящика Елены.

– Письмо изъято, – вставил Кирьянов. – Подлинность проверяется. Вика получит наследство, тут все в порядке.

Аарон словно не услышал его.

– А потом я предложил ему деньги, – добавил он. – А когда Сергей отвернулся, чтобы их пересчитать, то я ударил его по голове пепельницей.

– Вы арендовали машину, если я правильно поняла? – спросила я.

– Да. Такси тут выходит дорого. А общественный транспорт я не люблю, – ответил Аарон.

– Черный джип?

Аарон с минуту смотрел на меня, а потом стал аплодировать, как в замедленной съемке.

– Спасибо, – поблагодарила я. – Я успела навестить Копылова незадолго до вашего появления. Вы обещали ему выезд на природу. Он собирался, хотел отдохнуть. Вы собирались убить его где-нибудь в лесу?

Аарон выдохнул дым в потолок.

– Хотел увезти подальше и убить там, но потом понял, что возни будет много. Почему бы ему не погибнуть в квартире? Он ведь алкоголик. Мало ли, с кем он пил? Но Сергей был слабым. Не зря его не любили в семье жены. Жалким, слабым. Мягким, каким не должен быть мужчина. Он был единственным из всех, кто слишком доверял людям. Даже Елена, влюбившись в меня, сомневалась в моих чувствах. Нина Тимофеевна не доверяла, это было видно. А Копылов поверил мне сразу. Он очень мучился, убив жену. Звонил мне пьяный, плакал. Ругал себя. Не меня, а себя. Чувствуете разницу между нами?

Кирьянов снова вздохнул и посмотрел на нас с Романом.

– Ну, хватит. Уже пошли титры, а кино закончилось. Тань, там у меня в кабинете Мельников ждет. Пригласишь его?

– Да.

Вику встречала не только я. Около больничных ворот топтался здоровенный парень. Он тщетно старался прикурить, зажав под мышкой букет цветов.

– Молодой человек! – окликнула я его, не выходя из машины. – Да вас без медицинской формы и не узнать.

Парень обернулся и всмотрелся в мое лицо. Понятное дело, виделись мы с ним всего одну минуту, да еще при таких обстоятельствах, когда меня стоило бы задержать и тепленькой сдать охранникам. Конечно, он меня не запомнил.

– Привет, – сказал он, не подходя ближе.

– Рада видеть, – ответила я.

– Ох, ё, – хлопнул он себя по лбу. – Это ж вы.

Я вышла из машины, подошла к нему.

– Я. А вы Сережа?

– Вроде бы.

Он не понимал, зачем я приехала. Но уточнять не стал.

– Вику встречаете? – спросила я.

– Встречаю, – ответил парень. – Скоро выйдет. А вы здесь тоже из-за нее?

Я не успела ответить.

Появившуюся из ворот Вику я не узнала. Месяц в больнице под неусыпным контролем врачей принес свои плоды. Девушка ожила. Исчез растерянный взгляд, пропали неуверенные движения.

Сережа взял из ее рук рюкзак с вещами, вручил букетик, чмокнул в щечку.

– Подожди, – попросила она.

Сережа кивнул, отошел в сторонку.

Вика подошла ко мне и улыбнулась. Потом порывисто обняла и вдруг заплакала.

Я погладила ее по худенькой спине. Досталось ей, конечно, по полной. Как восстанавливаться после всего? Кто ей поможет, ведь у нее теперь ни отца, ни матери? Разве что санитар Сережа, который, кажется, имел на нее серьезные планы.

Сережа топтался неподалеку. Умница, не стал вмешиваться.

– Простите, – пробормотала она, отстранившись. – Это я зря. Но мой доктор говорит, что держать в себе нельзя.

Вику теперь лечили другие врачи. Нина Тимофеевна Грузанкова, которая помогала ей всю жизнь, останется только в нашей памяти.

Кирьянов сообщил, что она не только брала взятки. Женщина несколько лет оттачивала умение гипнотизировать на тяжелых пациентах. Правда, родных в известность не ставила. После ее «лечения» несколько человек попытались добровольно уйти из жизни. Получись у них довести дело до конца, никто бы не узнал, что они сделали это не по собственной воле. Но именно так Нина Тимофеевна могла проверить силу гипнотического действия. В клинике об этом знали, но не вмешивались. Боялись, что она накажет с помощью того же гипноза. Но когда Грузанкову арестовали, свидетели ее страшных дел нашлись сразу же.

Вику вытащили из ее лап в самый последний момент. Если бы Ленка не смогла прицепить «прослушку», а Аарон с Грузанковой не созвонились бы, то Виктории с огромной долей вероятности уже не было бы на свете.

– Куда ты теперь, Вика? – спросила я. – Какие планы?

Она бросила быстрый взгляд в сторону Сережи.

– Поеду на дачу. Будем отдыхать. Мне же диагноз сняли. Никакой шизофрении.

– Так ее и не было, – напомнила я.

– Острое невротическое расстройство, – объяснила Вика. – Таблетки, которыми меня пичкали всю жизнь, не помогали, а вредили. Но мама верила Нине Тимофеевне, и я лечилась снова и снова.