Нина Стожкова - Санаторий имени Ленина

Теперь старые друзья Воронов и Соколов регулярно встречались в одном из уютных ресторанчиков в центре Москвы. Частенько возникала необходимость «перетереть» последние новости и выработать стратегию дальнейших действий. За ними давно был закреплен столик в уютной дальней нише, где можно было без помех все «порешать».

– Ты видишь, Ворон, теперь можно все! Ну ваааще все! – горячился Соколов. – Не зря мы с тобой Белый дом защищали! Ну, не то чтобы реально на баррикадах с младшими научными сотрудниками парились, но «бабло» им подгоняли на горячее питание – будь спок! Теперь никакой политической трескотни, отвлекающей от дел, не будет. Демократия и свободный рынок, во как, брат, дело повернулось! Ни в какой партком-местком нас с тобой уже за аморалку не потащат. Теперь скажу главное. Ты башковитый чувак, Ворон! Вовремя подсуетился и в итоге имеешь в руках такой мощный инструмент влияния как ежедневную газету. А сейчас скажу тебе по чесноку: ты этот инструмент довольно херово используешь. Кого надо не мочишь и кого надо не пиаришь. А, главное. с рекламным рынком совсем не догоняешь. Чего ты зассал, друг мой Ворон? Мы с тобой давно уже не целки-школьницы! Действуй смелее! Срочно вставляй в свой желтый листок рекламу про бордели и пансионаты одного дня, про девочек-мальчиков, про сауны и массажные салоны. Я вон в моей видеофирме уже столько «бабла» срубил на порнушке, еще и детям, и даже, может, внукам моим хватит. Сейчас для тебя такой момент настал, когда один день год кормит. Думаешь, так всегда будет? Ни фига подобного! Ты же знаешь, Ворон, у нас в государстве телега неровно катит. То вправо качнется, то влево. Скоро как раз откат вправо начнется, цензура в том или в ином виде наверняка опять появится. Зуб даю! Но мы с тобой к тому времени уже в полном шоколаде будем. Не ссы, Ворон! Мы с тобой еще полетаем! До Лондонграда рано или поздно вместе долетим, обещаю!

Петр недоверчиво слушал бывшего зама, однако нутром чуял, что тот говорит дело. Деньги надо делать здесь и сейчас, пока еще в стране смутное время и новых дурацких законов наверху не напринимали. Петр знал, что Сокол врать не будет. Главное, друг никогда его не подставит и не кинет. Они с Соколовым боевые товарищи, чья дружба не раз проверена в номенклатурных боях. Грешили вместе и помногу, так что повязаны общими тайнами. Выездные комсомольские учебы с активистками-первокурсницами, сауны с девочками из отдела учета и прочие радости жизни имели в советское время сладость запретного плода, а сейчас… а что – сейчас? За аморалку никто не привлечет, на ковер в горком партии не вызовут. Реклама борделей ничуть не хуже любой другой. Бизнес на то и есть бизнес, чтобы извлекать прибыль, без всяких лирических отступлений. Иначе это уже не предпринимательство, а просто хобби…

Воронов прислушался к совету друга и наводнил рекламные страницы «Юного знаменосца» объявлениями о «приятном отдыхе в загородной сауне», о девочках и мальчиках на все вкусы. «Наверху» в тот момент было не до него, и там предпочли «не заметить», как изменился отдел объявлений молодежной газеты. Рекламная фирма, также принадлежавшая Воронову, за объявления про сауны брала по самому высокому тарифу. О таких деньгах бывший комсомольский функционер прежде и мечтать не мог. Он быстро сообразил: верхнего предела обогащения при капитализме попросту не существует. Прибыль от бизнеса может быть на порядок больше, чем он рассчитывал, причем не только от газеты. Главное – правильно повести дело. В злачных местах крутятся огромные деньги, и по-настоящему богатым можно стать лишь тогда, когда сам станешь хозяином бизнеса или получишь в нем приличную долю.

Так в жизни Воронова появилась «Черная роза». Иногда, если было настроение, друзья закатывались в Санаторий имени Ленина на выходные. Все шло прекрасно, Петр и Александр внимательно следили, чтобы их две такие разные жизни – одна столичная, успешная и респектабельная, в которой карьера шла в гору, а быт обеспечивали интеллигентные жены из приличных семей – и вторая жизнь, в «Черной розе», никогда не пересекались. В Сашке Соколове Воронов был уверен на все сто – тот сам был не заинтересован трепаться об их воскресных проделках с посторонними. За молчание персонала отвечал вышибала Колян, которого Воронов, в минуты меланхолии перечитывавший «Мастера и Маргариту», называл «мой Крысобой». Когда открытую рекламу борделей и проституток стали прикрывать, Воронов ушел из «Юного знаменосца» и учредил новую газету «Столичный сплетник». Прока начальство опомнилось, он успел сколотить при помощи «Стол. Сплетника» на подобных объявлениях солидный капитал. В то время непривычные материалы про гламурную жизнь отечественных звезд и всяческие причуды российских селебритис здорово поднимали тиражи и приносили издателям огромную прибыль. Воронов решил начать жизнь с чистого листа, сохранив накопленные денежки на офшорных счетах. Он старательно вычеркнул из памяти всю прежнюю «идеологическую шелуху», и надел новую маску – респектабельного и буржуазного издателя. Теперь его жизнь стала даже более приятной, потому что исчезла необходимость скрывать роскошный, по российским меркам, образ жизни. Ворон, как заметил Шурик Соколов, «расправил крылья». И все же Петр, с юных лет привыкший просчитывать риски, прекрасно понимал, что в жизни всего не предусмотришь. Чертов «черный лебедь», то есть пе@дец, появляется именно тогда, когда его меньше всего ждешь. Рано или поздно что-то может пойти не так…

Утром Лина сидела, как обычно, на Аллее писателей и шарила по интернету в поисках информации. Она забивала в поисковик все, что могло быть хоть как-то связано с Санаторием имени Ленина. Вскоре солнце стало припекать, и Лине пришлось напялить белую соломенную шляпку с цветком на алой ленте, игриво опоясывавшей тулью. Впрочем, в тот момент ее раздражало не только солнце, но и бесполезный для серьезных поисков интернет. Никакой ценной информации обнаружить так и не удалось. Справочные сайты сообщали, что в советское время на этом месте была «всесоюзная здравница», и что Санаторий имени Ленина принимал отдыхающих по профсоюзным путевкам изо всех краев и областей страны. На официальном сайте санатория подробно расписывались климатические преимущества этих мест, целебные свойства минеральной воды из местных источников и предлагалось множество платных., к тому же весьма недешевых процедур, главным образом, из области косметологии. Разумеется, ни о какой «Черной розе» нигде даже вскользь не упоминалось.

– Черт побери, дурацкий интернет! Впервые не за что ухватиться, – думала Лина с досадой. – Если следовать официальным источникам, то получается, что все рассказы о «Черной розе» – обычная деревенская легенда. Никакой информации! Настоящий заговор молчания. Как будто, это устное творчество местных жителей. Что-то вроде детских страшилок о «Черном чемоданчике» или о «Красной руке в черной перчатке». Взрослые ведь тоже любят пугать друг друга немыслимыми историями, которые никто никогда не проверял. В особенности этот жанр процветает в провинции, где информации из столицы не слишком доверяют. Каких только триллеров не изобретают в российской глубинке! Если верить тамошним сплетням, все российские звезды умирают не своей смертью, а на родных просторах проживают тысячи несчастных внебрачных детей и покинутых жен знаменитостей. Лина вспомнила, как в восьмидесятые ее могилевская тетя подралась на собственном юбилее со снохой, поскольку дамы не могли определиться, сколько до точности «в граммах» мужей было у Аллы Пугачевой.