Дарья Калинина - Аленький цветочек для чудовища

– Кто? Родители? Они бы сообщили о своем прилете.

– Поправь меня, но ты говорила, что на твою сестру уже были покушения?

– Да.

– И преступник до сих пор не изобличен и не схвачен?

– Ну… да.

– Значит, он может поджидать твою сестру в вашей квартире?

С этим было трудно спорить. Хотя Полина и считала, что со стороны злодея очень глупо включать всюду иллюминацию, оповещая о своем прибытии, она все же с предложением Жени согласилась.

– Хорошо. Поднимись.

Вдвоем они загрузились в лифт. Вдвоем поднялись на нем. Вдвоем подошли к двери. Но тут Полину охватило какое-то странное чувство. Ей было страшно войти в собственный дом. Полина переминалась перед дверью, которую знала до последней трещинки, и не могла заставить себя дотронуться до дверной ручки.

Женя держался лучше. В ответ на умоляющий взгляд Полины он шагнул вперед. Дотронулся до двери, и та открылась.

– Оп-ля! – произнес Женя. – Ты чего дверь-то не закрываешь?

– Я закрывала.

– Да? – с сомнением произнес юноша. – Ну ладно… Побудь пока тут.

Но какое тут! Едва Женя скрылся за дверью квартиры, как Полине стало страшно уже и тут. Лестничная клетка стала вдруг выглядеть пугающей. А когда на площадке сверху раздался какой-то шорох и покашливание, Полина буквально ринулась вслед за своим другом.

– Я с тобой! Не оставлю тебя одного.

Женя благодарно взглянул на нее.

А потом шепотом произнес:

– Мне кажется, ЭТО в той дальней комнате!

– Что «это»?

– Не знаю. Но следы ведут оттуда.

– Следы? Какие еще следы?

Вместо ответа Женя кивнул головой на пол в прихожей, где и впрямь отчетливо были видны чьи-то следы. Кто-то в очень грязной обуви протопал из дальней комнаты через весь коридор прямо к выходу.

– Причем заметь, следы ведут только в обратном направлении.

Полина и сама обратила внимание на эту странность. Если неизвестный принес грязь с улицы, то наиболее четкими должны были быть отпечатки на пути туда. А их не было вовсе.

– Этот человек залез в ту комнату через окно, – сделал предположение Женя. – А через дверь он вышел.

– Исключено, – прошептала Полина. – Слишком высоко.

Но Женя заявил, что среди воров встречаются такие эквилибристы, что для них «высоко» – такого понятия вовсе не существует. Это было справедливо. Но что вору понадобилось в той дальней комнате?

– Раньше там жила бабушка, а теперь стоят ее фиалки. Ничего ценного там нету. Красть нечего.

– Пойдем, взглянем.

На цыпочках, словно опасаясь, что вор еще не покинул квартиру, они прошли к дальней комнате. Женя шел первым. И, открыв дверь, он первым же и охнул.

– Лучше не смотри, – предупредил он Полину.

Но девушка не послушалась, взглянула и… немедленно об этом пожалела.

– Наши фиалки! – простонала она. – Какой ужас!

Теперь было ясно, почему следы в коридоре вели лишь в обратном направлении и почему они были так густо облеплены грязью. В комнату злодей прошел в сравнительно чистой обуви, а вот обратно…

– Он же тут все уничтожил! Все-все!

Безукоризненно ровных рядов стеллажей с весело зеленеющими и цветущими фиалочками больше не было видно. Вместо этого на полу была груда обломков. Распластанные на полу фиалочки выпали из своих горшочков, земля рассыпалась, поливочная вода разлилась. И среди этого густого черного месива печально гибли на полу многочисленные бабушкины коллекционные фиалки.

Полина смотрела и не верила своим глазам. Лампы были разбиты. Все вокруг было уничтожено. А тот, кто это сделал, просто развернулся и вышел из их квартиры, наследив напоследок еще и в коридоре.

– Кто… кто это сделал? Зачем?

Полина была в отчаянии. У нее на глаза навернулись слезы.

– Все цветы погибли! За что? Почему?

Ну кому могли помешать безобидные маленькие фиалочки? Полине было жалко цветочков просто до дрожи в суставах. Она столько за ними ухаживала. Многих вырастила самолично из крохотного листика. Сначала укореняла его, потом ждала деток, потом деток делила и отсаживала, доращивала, ждала первого бутона, потом с замиранием сердца следила за тем, как из крохотной пуговки расправляет свои лепестки чудесный цветок. И вот теперь все ее друзья погибли. Погибли безвозвратно!

– Какое счастье, что бабушка уже тоже умерла, – прошептала Полина. – Она бы этого зрелища точно не пережила.

– Это была коллекция твоей бабушки?

– Да. Бабушка была селекционером. Она выводила новые сорта. И многие фиалки в ее коллекции уникальны. В частности, была одна, которой бабушка особенно гордилась. Она всегда повторяла, что эта фиалка станет для нас с сестрой запасом на «черный день». Говорила, что этот сорт переживет и ее, и нас, и наших внуков. И переживет, и прокормит.

– Что же это за цветок такой? Очень красивый?

– Фиалки все красивые. Но они нежные, капризные, склонные к болезням. А уж корневая гниль – это вообще бич фиалок. Иногда принесешь домой цветок, все с ним хорошо, а потом – бац! Все листики повяли, бутоны сгнили, смотришь, а фиалки внутри уже нет, все черное. Если удастся спасти листик, то уже удача. Но из листика пока вырастишь полноценное растение, пройдет от года до трех лет. И это тоже не гарантия, что история не повторится. Поэтому бабушка мечтала вывести растение, которое бы обладало помимо красоты еще стойкостью и выносливостью.

– И как? Ей это удалось?

– Да. У бабушки было несколько сортов, которые хоть каждый день поливай, хоть на холодное окно ставь, им было все нипочем. Цвели и радовались жизни. Но бабушка их особенно не выделяла, говорила, что природные фиалки тоже не слишком капризны. Нужны еще и другие качества, декоративность, в первую очередь.

Разговаривая о фиалках, Полина немного отвлеклась. Женя это заметил и поддержал разговор.

– А природные – это как?

– Ну, так селекционеры называют фиалки с простым цветком фиолетового или розового, реже белого цвета. Никакими выдающимися качествами, кроме неприхотливости, эти фиалки не обладают. Цветки простые, мелкие, само цветение редко обильное. Чтобы сорт полюбился народу, кроме неприхотливости, нужны еще другие качества – большой крупные цветок, аккуратная розетка, красивое, пышное, как говорят фиалководы, шапочное цветение. Цветов должно быть много, держаться они должны долго. В идеале, все хотят видеть у себя на окне цветок, который цветет без остановки, никогда ничем не болеет и не поражается вредителями. Одним словом, чтобы он услаждал взор и не требовал бы к себе особого внимания.

– И что? У твоей бабушки был такой сорт?

– Был, – печально произнесла Полина. – Она назвала его «Полечка».