Маргарита Южина - Закажи себя сам!

Люся поморщилась:

– Василиса, нам сейчас не об этом нужно думать, а о том, кому понадобилось из тебя миллионершу делать?

– А-а… теперь понятно, какие деньги просил Никита, – качнула намыленной головой Василиса.

– Ну да. Тут, кстати, так и написано, что ты получила богатое наследство, – между делом подчеркнула Люся. – Однако совсем непонятно – зачем убили Никиту?

– А меня? Меня ведь тоже могут убить, да? Из-за богатства?

Люся помолчала, потом решительно замотала головой:

– Не думаю… Прежде чем тебя убить, убийце придется себя обозначить. Если из-за денег, то он же должен от тебя их как-то получить! Только что-то не верится мне в эту затею… Понимаешь, ведь любой более-менее умный вымогатель без труда узнает, кто ты есть на самом деле!

– Но ведь Никита поверил!

– А кто тебе сказал, что он – умный? Сама же говорила – когда первый раз на тебя вышел, даже пистолета никакого не взял! – напомнила Люся. – А ведь коль он собрался запугивать состоятельного человека, то мог бы и подумать, что если у бабушки имеются деньги, то и охрана найдется. И оружие какое-нибудь окажется, и вообще опасно на состоятельных людей кидаться. Это тебе не брошенный бедолага бомж, за которого заступиться некому.

– А зачем тогда журнал? На дураков рассчитывали? Смысл?

– Вот и я думаю – где он, этот смысл? – задумчиво вздохнула Люся и вдруг опомнилась: – Ну, ты будешь вылезать? У меня уже вся запеканка остыла!

Запеканка не остыла. Противень благополучно стоял на табурете, а возле него сидели Финли и Малыш и щурили сытые глаза.

– Ва… ся… Я забыла поставить запеканку на стол… И они все сожрали!! Ах вы воры!!! Преступники!! Стащить блюдо больного человека!!!

– Люся, не ори так! Можно подумать, ты приготовила запеченного поросенка, – вступилась за питомцев Василиса. – Они, может быть, меня от отравления спасли. Ну что за жизнь! Каждый так и норовит от тебя отделаться! Не ядом отравят, так макаронами…

Люся быстро разогрела грибной суп, который варила еще три дня назад, и демонстративно взяла ложку первая. Василиса присоединилась – про отравление макаронами она сказала так, ради красного словца, а оставаться голодной уж очень не хотелось.

– И все же… все же я думаю – надо брать эту Татьяну, – рассуждала она, пока Люся мыла посуду. – Погибает ее брат, ей достается квартира – сама же слышала, что она все документы забрала у отца. Кстати, отец тоже собирается скончаться…

– Нам обещали, что он только сопьется, – буркнула Люся.

– Да это практически одно и то же… Кстати, квартира! Чем не повод, чтобы прикончить родного братца? – размышляла Василиса. – Правда, непонятно, каким боком им помешала я…

– В том-то и дело! Непонятно! А ты – брать! А еще непонятно – каким боком ей помешали Эдик и Антон! Как это мы ее возьмем?

– Н-ну… но тогда она всех перетравит! И меня самую первую! Я же говорю – надо брать! И… – вдруг выдохнула Василиса, – черт с ним, давай возьмем на живца, на меня то есть!

– Какой-то хлипенький живец… – скривилась Люся. – На него порядочная рыба и не клюнет вовсе…

Василиса фыркнула и налила себе еще одну тарелку супа.

Люся собиралась сказать еще что-то, но ее отвлек телефонный звонок. Василиса, сметая табуреты, рванулась к телефону:

– Аллеу, Василиса слуша… Людмилу Ефимовну? Сейчас!

Звонила женщина по поводу щенка.

– Хорошо, спасибо огромное! – восторженно бормотала в трубку Люся. – Значит, завтра, да?.. Ну конечно! Я уже обо всем договорилась! До свидания…

– И кто это? – хмуро спросила Василиса.

– Это женщина, она у меня щенка просила, черныша. Завтра мы с ней встретимся. Васенька, ты ложилась бы отдохнуть, а я с Ольгой по телефону поговорю – ну надо же щеночка пристроить…

Василиса и впрямь хотела лечь, а когда добралась до постели, тут же уснула – все же выздоравливать надо было постепенно.

На следующее утро Василиса собиралась в студию.

– Люся! Люся! Посмотри на меня, я достойно выгляжу? – крутилась возле зеркала Василиса Олеговна.

– Ну вот видишь, в шапочке тебе куда лучше, – мельком взглянула на подругу Люся.

– Это тебе никакая не шапочка! – оскорбленно дернулась та. – Это шаль! Тонкое вологодское кружево! Я на прошлой неделе на китайском рынке взяла.

– Вася! Ну куда тебе опять кружево, ты только что переболела! – кинулась к подруге Люся, но, подбежав, успокоилась. – В этом кружеве можно.

На китайском рынке тонкое кружево продавали толщиной с палец и сбитое, точно войлок. За такой товар не жалко и денег – тепло в таком платке было, как в ушанке. Другое дело, что Василиса со своими заявками на элегантность смотрелась в таком убранстве престарелой свинарочкой. Но это как раз Люсю тревожило меньше всего.

– Тебе нравится? – вихлялась Василиса, из-за плохого зрения совершенно не в состоянии разглядеть себя как следует.

– Мне нравится. Ты выглядишь достойно!

– Люся, – вдруг обернулась Василиса. – А как мне дальше себя вести? Так и придуряться миллионершей? Тогда мне надо хоть бриллиантик какой-нибудь купить. В ушки и еще сюда, на грудь…

– Веди себя, как и раньше, ничего не меняй, – посоветовала Люся. – Но самое главное – Татьяна не должна догадаться, что мы у нее побывали, это вопрос твоей жизни или смерти. Ну, счастливого пути… А чего ты ждешь-то? Иди.

Василиса выглянула в окно:

– За мной должен Левушка заехать, такой прям приятный молодой человек!

– Ох, Вася, что-то мне не нравится, что он возле тебя крутится…

– Коне-е-ечно! Тебе никто из моих поклонников не нравится! Потому что у тебя есть свой! Та-ра-кашин! Вот он – красавец-мужчина! Нос – во, ручки – во, ножки – жиденькие, шейка… Тьфу ты, пакость! А мой Левушка… Он такой нежный, молодой и еще совсем тепленький… Тьфу ты!! Он нежный, теплый и еще совсем молоденький!! – дернулась Василиса, высоко задрала подбородок и произнесла грудным голосом: – Прости, Люся, у нас разные вкусы!

И гордо шагнула за порог – под окном уже сигналил Лев Лютиков.

Люся отправила подругу на работу, а сама стала собираться. До встречи с подозреваемой ей надо было успеть выгулять Малыша, сбегать в магазин и что-то придумать к ужину. Она уже схватила поводок, но вдруг на минутку застыла. Нет. Малыша она, конечно, выведет, а дальше… дальше планы придется переменить.

Василиса ехала на заднем сиденье иномарки Льва и с удовольствием изображала из себя знатную особу.

– А скажите мне, мальчик мой, как вы набрели на этот храм искусства? – лукаво спросила она и задорно тряхнула головой в китайских кружевах.

– На храм? – растерялся Лев. – А, это вы студию Вазонова имеете в виду? Скажем так, меня привели… ноги. Проходил мимо, и вдруг как что-то потянуло…

– А, это Ванька. Он, говорят, всех к нам затягивает, прямо хватает и тащит кого ни попадя. На настоящих-то артистов денег все время не хватает.