Дарья Донцова - Особа королевских ролей

– Добрый день, – улыбнулась она, – меня зовут Эжени Фальк. Но вы меня знаете как Евгению Шахову. Вот уже много лет я живу в Испании, потому что вышла замуж за профессора университета в Мадриде. Я немало удивилась, когда ко мне обратился господин Борис Кузнецов, помощник владельца частного детективного агентства господина Подушкина. Узнав, чего хочет Иван Павлович, я сначала решила отказаться от беседы. Не испытываю ни малейшей радости, вспоминая глупости молодости. Но после разговора с сыщиком и беседы с мужем, я все же решила сделать запись. Супруг объяснил, что мне представилась возможность извиниться перед всеми вами, смыть грех с души. Итак, по порядку. У меня был любовник по имени Дмитрий. Он представлялся дипломатом, был слегка старше меня, не стеснен в средствах. А я была девушкой с пустым карманом, аспиранткой, которая жила в съемной комнате в коммуналке. Спасибо моему научному руководителю, Василию Петровичу Теребенько, и его супруге, Варваре Петровне Печень. Они меня, голодную, приглашали на обед-ужин, да еще с собой еду давали. А еще им низкий поклон за мое устройство на работу. Заранее прошу прощения у Зинаиды Маркиной за то, что она сейчас услышит.

Евгения перевела дух и продолжила:

– Мое устройство в лабораторию проходило так. Василий Петрович попросил Сергея Николаевича взять его аспирантку на службу. Гончаров не отказал, подписал все бумаги, они отправились к директору НИИ. Теребенько заверил меня, что Матвеев не имеет права решать ничего, что связано с их подразделением. Просто необходимо соблюсти формальности, приказ о зачислении в штат подписывает директор. Он не станет со мной знакомиться, просто подпись поставит. Однако мой научный руководитель ошибся. Леонид вызвал меня к себе. Встречу он назначил на восемь вечера. Мне бы насторожиться столь позднему часу встречи, но у юности ума в голове мало. К тому же я очень хотела получить эту работу с большим окладом и перспективой роста. Надев все самое лучшее, я явилась в указанный день и час к директору НИИ.

Евгения отвернулась от камеры.

– Разговор у нас сначала шел чисто деловой, директор выглядел недовольным.

– Вы очень молоды, не имеете опыта, не сможете влиться в коллектив талантливых ученых, станете им обузой. Теребенько слишком добр, вы не первая, кого он хочет взять на службу. Но я против недоучек. Приходите, когда защитите докторскую, вот тогда и поговорим.

Я стала его упрашивать, пообещала трудиться день и ночь. Директор вроде оттаял.

– Ну, если сможете доказать, что имеете хоть какие-либо способности…

Я закричала:

– Да, да!

Хозяин кабинета открыл ящик стола, порылся в нем и… Думаю, даже секретарша Матвеева понятия не имела, что один из шкафов отодвигается и открывается, как говорил Леонид, «пещера веселья». Матвеев показал на маленькую комнату с широким диваном и сказал:

– Вот ваш пропуск на работу.

Я согласилась. Встречи в «пещере радости» происходили регулярно три раза в неделю, по расписанию: понедельник, среда, пятница. Ровно в восемь вечера я поднималась на этаж к директору, и в двадцать один ноль-ноль была свободна. Испытывала ли я отвращение к Матвееву? Нет. Он оказался опытным любовником, никак не насильником, умел и хотел доставить девушке удовольствие. Он мне даже понравился. Удовольствие длилось год, потом Леня сказал:

– Ну, все! Строй свою карьеру, я помогу, чем могу.

Я удивилась:

– Ты разрываешь наши отношения?

Он рассмеялся:

– Перевожу их в дружеские. Не терплю рутины, скуки. Я поэт и прозаик, мне нужна постоянная эмоциональная подпитка. Новизна. Острота ощущений. Все это у нас было. Теперь исчезло. Я тебе в любви не клялся, ничего не обещал. И у меня есть жена, сын. Мы замечательно провели время, это было приятное приключение. Давай красиво его закончим. Поехали в ресторан, проводим старую любовь и отметим начало новых отношений. Дружеских. Я своих не бросаю, всегда им помогаю.

Мы отправились в Дом архитектора, устроились за столиком, и к нам подсел Дима, приятель Лени.

Евгения усмехнулась:

– Сейчас я уверена, что Дима состоял при Лене и переключал на себя внимание очередной брошенной любовницы. Дмитрий предложил отвезти меня домой, на следующий день позвонил, пригласил в театр. У него были автомобиль и собственная квартира. Через неделю мы стали близки, я влюбилась в него по уши, вспыхнул страстный роман. Я, глупая, ждала предложения руки и сердца, но Дмитрий его не делал. Потом он улетел в ФРГ на работу. Все происходило в советские времена, айфонов тогда не было, разговор с другим государством надо было заказывать через телефонистку. Дима очень просил этого не делать, писем не слать, потому что они пойдут диппочтой, их непременно прочитают посторонние. Он пообещал:

– Вернусь через год.

Я поверила, стала ждать, изо всех сил боролась с тоской, спасалась работой.

Евгения поежилась.

– Далее рассказывать совсем не хочется, но придется. Прошло шесть месяцев, восемь, год. Стало понятно, что Дима ко мне не вернется. Но я уже успела познакомиться с испанцем, у которого были в отношении меня серьезные намерения. Брак с иностранцем в советское время для многих женщин был как выигрыш в лотерею. Родриго не тащил меня в постель, в отличие от Димы, он сразу повел меня в загс подавать заявление. В те годы оформить отношения с гражданином другой, в особенности капиталистической страны – это тяжелая, длинная история. Жених изо всех сил пытался ускорить процесс. А потом вдруг позвонил Леонид:

– Сегодня в восемь. Жду.

Я обомлела, однако поостереглась выяснять отношения по телефону. Войдя в кабинет директора, сразу задала вопрос:

– Дружба опять переходит в любовь? Мне этого не надо. Я выхожу замуж, ты об этом знаешь.

Леня кивнул:

– Да. В моих силах помочь тебе в осуществлении брачных планов. Но я могу и помешать!

Я засмеялась:

– Как?

Директор посмотрел на меня с жалостью.

– Дурочка. Я сообщу куда надо, что ты работаешь в лаборатории спецдопуска. И прости-прощай, солнечная Испания. Застрянешь в СССР, пока секретность снимут. До сих пор-то я нигде не указал, что ты с оборонкой связана.

Меня затрясло.

– Ты этого не сделаешь. А если рискнешь, я расскажу где надо про твою «пещеру радости».

Он засмеялся.

– И опозоришь себя. Тогда Родриго точно сбежит, сверкая пятками. Лучше выполни мою маленькую просьбу. И я помогу тебе за неделю стать законной женой.

И объяснил, чего он хочет. Завтра вечером я должна войти в институт через черный ход. В НИИ никого не будет. И это правда. Сотрудники уходили точно в шесть, никто не засиживался.

Евгения поежилась.

– Леонид прекрасно знал, что в восемь вечера в здании остается только охрана. Вспомните год, когда произошел взрыв. Тогда никто и подумать не мог, что существуют бандиты, которые могут захватить лабораторию. Да и зачем лезть в НИИ? Там ничего ценного нет. Самый обычный научный институт, где просто бумажками шуршат. Да, существует лаборатория Гончарова, вроде она вся засекреченная, но в ней пока ничего путного не создали, работа идет туго, сотрудников мало.