Дарья Донцова - Черная жемчужина раздора [litres]

– А как вела себя Катя? – спросил Чернов.

– Так же, – ответил за меня Коробков.

– Конечно, я могу ошибаться, – предупредил Михаил Львович, – но думаю, нам втроем надо съездить к магу и чародею.

– Дима останется в офисе, – возразила я, – он не полевой агент. Коробков способен на многое, но его основная работа здесь. А я уже записана к колдуну. Но он ждет меня одну.

– Этого субъекта лучше огорошить, – посоветовал Чернов, – я появлюсь внезапно, это станет нашим сюрпризом. Вы знаете, кто скрывается за именем Варнава Янус?

– Пока нет, – признался Димон, – есть лишь адрес, куда надо приехать Тане. Это квартира в обычном доме. Владелицей ее является фирма «Легко снять». Ей принадлежат хоромы, которые сдаются желающим. Я почти выяснил, кто временно занимает апартаменты, в которых шаманит Варнава Янус. В объявлении дан мобильный телефон, а он, в отличие от стационарного, не привязан к жилью. Можно, конечно, найти, на какое имя-фамилию его зарегистрировали, но, с большой долей вероятности, симка левая и…

Михаил Львович вынул из кармана трубку, которую, похоже, произвели во времена Библейских Патриархов. Я давным-давно не видела телефона с крошечным экраном и большими кнопками. Димон закашлялся, похоже, он тоже оценил сотовый по достоинству.

– Алло, – ласково произнес Михаил, – прости, дорогая, понимаю, что помешал тебе. Но у меня, как обычно, нет времени. Можешь сообщить мне сведения о маге по кличке Варнава Янус? Конечно. Жду.

Чернов прикрыл ладонью свой мобильный и прошептал:

– Она же слышала наш разговор. Сейчас все узнает.

Я ощутила себя героиней авторской киноленты, где главный герой, чтобы пообедать, спешит на бензоколонку и припадает к шлангу с бензином, потому что ментально он автомобиль.

– Простите, вы с кем общаетесь? – еле слышно спросил Коробок.

Психолог снова приложил сотовый к уху.

– Ангел мой, минуту, Танечка, дайте ручку и бумагу.

– Диктуйте, я запишу, – пообещал Коробков.

– Алексей Иванович Петров, – начал Чернов, – медбрат. Сейчас работает под именем Варнава Янус. Трижды задерживался за мошенничество, всегда выходил сухим из воды. Снимает жилье по адресу: улица Бондаренко, дом сто два, квартира триста сорок пять, семнадцатый этаж. Код подъезда: решетка сто шестьдесят девять. Так считаешь? Спасибо, дорогая. Да? Конечно, последуем твоему совету.

Михаил Львович спрятал телефон в карман пиджака.

Коробков потер кулаком глаза и уставился в ноутбук.

– Есть такой в базе. Алексей Иванович Петров. Медбрат. И дальше все, как вы сказали. Он мошенник, но умеет выскочить на берег, не замочив ног. Кому вы звонили?

– Не поняли? – удивился Чернов. – Своей помощнице. Кому ж еще?

– Клеопатре Маркизетовне? – уточнила я.

– Ну, да, – кивнул психолог.

– Кошке? – опешил Димон.

– Что вас смущает? – задал вопрос Михаил Львович.

– Животные не умеют разговаривать, – отрезал Коробков.

– Нет, – засмеялся Чернов, – неверно. Это люди не способны понять, о чем говорят собаки, кошки и прочие твари. Откуда я, по-вашему, взял информацию про Петрова? Компьютером владею плохо, да и нет его передо мной.

– У кошатины ноутбук есть? – промямлил Димон.

– Верно, верно, – обрадовался Чернов, – Клеопатра Маркизетовна ас. Пульт отдаленного управления умной машиной находится у нее в ошейнике. Пожалуйста, не спрашивайте, сколько денег я отдал за аппаратуру. До сих пор вздрагиваю, когда это вспоминаю.

Я встала.

– Прошу меня простить, вернусь через пять минут.

В состоянии полнейшей растерянности я отправилась в туалет, открыла дверь единственной кабинки и попятилась. На краю унитаза, уцепившись четырьмя лапами за круг, сидела Клеопатра Маркизетовна.

– Здрассти, – от неожиданности выпалила я.

Послышалось мелодичное журчание. Я не могла оторвать взгляда от помощницы Чернова. А та вдруг с укоризной замяукала:

– Мяу, мяу, мяу, мр?

Мне стало понятно, что Клеопатра произнесла: «Таня, как ты отнесешься к особе, которая без стука ворвалась в занятый тобой туалет и стала пялиться на тебя, когда ты хочешь остаться одна? Изыди, женщина, займись своим делом!»

– Извините, не хотела вам мешать, – пролепетала я.

Потом осторожно прикрыла дверь и пошла назад, забыв, зачем приходила в сортир.

Когда я вернулась, Димон воскликнул:

– Послушай Мишу, у него есть мысли по поводу письма, которое получили Головины.

Я села на свое место. Значит, пока я отсутствовала, Димон с психологом стали общаться без отчества. Похоже, Чернов Коробкову пришелся по душе.

– Я могу говорить? – осведомился Михаил Львович.

– Конечно, – кивнула я.

– Шантажисты редко отправляют свои послания обычной почтой, – сказал Чернов, – письмо может элементарно потеряться. Да еще и полиция получит след. Легко бросить депешу в любой почтовый ящик, они, синие такие, ранее по всему городу висели, у входа на каждую станцию метро красовались. Сейчас ящиков осталось чуть больше тысячи, это для многомиллионного мегаполиса очень мало. Но все равно шантажиста можно вычислить. Как? В Москве много камер, анонимщик может попасть в поле зрения той, что висит у почтового ящика. На конверте всегда стоит штамп отделения, откуда отправили послание, за ним закреплены определенные ящики. Остается техническая работа, просмотреть записи аппаратуры. Предположим, что преступник не попал на видео. Но на конверте и на самом вложении могут остаться следы. Капля пота, упавшая на бумагу, волос, незаметно попавший в конверт, некоторые товарищи облизывают марки и клапан, чтобы лучше сработал клей, и тогда мы получим ДНК.

– Вполне вероятно, что фигурант не профессионал, а начинающий любитель, – возразила я, – кто-то из знакомых Головиных. Они нам сказали, что никому не сообщали о контракте со студией, но ведь о нем знают киношники. Продюсер, режиссер хранят тайну. А вдруг секретарша проболталась?

– Димочка, ангел мой, выведите на экран текст, который мы с вами в отсутствие Танюши обсуждали, – попросил Михаил.

Коробков пошевелил мышкой, на экране появился листок.

Чернов начал читать:

– «Знаю, кто зверски убил Катю, могу всем рассказать. Как ужасное сообщение о том, что в вашей семье есть коварный преступник, повлияет на жизнь родных? Зарубежные партнеры совершенно точно откажутся иметь дело с вами. Конец амбициям, мечтам и большим деньгам. Думаете, информация о жутком поступке похоронена? Есть человек, который знает правду о смерти Кати. Кто он? Я! Хотите найти меня? Это невозможно, но за хорошие деньги я замолчу».

Михаил остановился, потом повторил:

– «Зверски убил», «Коварный преступник», «Информация немедленно отправится», «Совершенно точно откажутся»… Теперь давайте зададим себе вопрос. Мог ли такой текст написать профессионал? Мужчина? «Зверски, ужасно, немедленно…» Лишний эмоциональный накал. Думаю, автор женщина, и она любитель. Откуда дама знает о проекте с киностудией? По словам Марии Алексеевны, они хранили все в тайне. Во-первых, пока еще хвастаться нечем, съемки не начались, во‐вторых, спугнешь удачу, в‐третьих, кто-нибудь от всего своего доброго сердца нагадить захочет. Подозревать киношников в болтливости я бы не стал, профессионалы приучены держать язык за зубами. Но Танечка права, есть техперсонал, который мог проболтаться. Вернемся теперь к Головиным. Они обсуждали дома приглашение Игоря на съемки, это постоянная тема бесед за ужином. Кто участники разговоров? Их всего трое: мать, сын, его жена. Хозяйские речи всегда достигают ушей прислуги. Горничные, шоферы, повара великолепно осведомлены, что хозяин хозяйке ночью на ушко в кровати шептал. Кстати, именно по этой причине русское дворянство общалось между собой на французском языке, чтобы лакеи ничего не поняли. Но у Головиных работает одна Галина, она фактически член семьи. Позволю себе на секунду уйти от основной темы. Вас не удивило, что у обеспеченных людей, которые могут себе позволить штат прислуги, служит только одна немолодая тетушка? Согласитесь, это странно. Но вернемся к письму. В моей практике были случаи, когда вымогателями являлись члены семьи. Как Головины себя вели, беседуя с вами? Расслабленно?