Елена Логунова - Собачье танго [litres]

– Да уж, у Гусенка плавучесть будет получше! – съязвила мамуля.

– А чем тебе не нравится Гусенок? Отличное уменьшительно-ласкательное от Гуси! – напрягся папуля.

– Ты его еще Гусаром назови! Солдафон!

Они яростно сцепились и с наслаждением заспорили, как делают по десять раз на дню уже тридцать пять лет. Тот случай, когда милые бранятся – только тешатся.

По опыту зная, что этот спарринг не прервать, я заглянула в комнату к бабуле и попросила ее передать папе, что выгуливать Барни-Гусю до моего возвращения не надо. Вечером я привезу ошейник и поводок, а до тех пор не будем выводить подопечного во двор, чтобы не потерять вторую собаку так же, как первую. Бабуля сказала, что все передаст, и я вернулась к ожидающей меня Машеньке.

Вид у нее был напряженный: брови танковым клином, глаза стрелковыми амбразурами, руки крестом на груди.

– Кгхм! – произнесла хмурая дева при моем появлении, и я повторила сказанное ранее мамуле:

– Что-то не так? Мы спешим, так что прошу не задерживаться с комментариями и заявлениями.

– Я вот подумала, что мы не отработали ниточку! – заявила девица.

– Отрабатывают версии, ниточки тянут, – машинально поправила я.

Филологическое образование – это вам не труп, его не спрячешь.

– Значит, не дотянули мы ниточку, – не унялась практикантка. – Собака в клумбе нервничала и выла, как по покойнику, а это значит – что?

– Что?

– Собака взяла след! Надо было пустить ее по нему, вдруг она вывела бы нас на убийцу!

– Недурная идея, но реализовать ее прямо сейчас не получится, – с сожалением признала я. – Видишь ли, нельзя пускать по следу собаку без поводка, а он у меня будет только вечером.

– Хорошо, но тогда давай хотя бы сами как следуем осмотримся на месте преступления, мы ведь так и не смогли этого сделать из-за противной бабки с первого этажа, – предложила Машенька. – Сейчас как раз подходящий момент: я видела ее, она вышла из подъезда с сумкой на колесиках. Наверное, ушла за покупками и вернется не скоро. Сумка у нее здоровенная, такую пока заполнишь…

– Ладно, идем, – согласилась я. – Только живенько: одна нога тут, другая – там!

Вот, кстати, ноги мне еще в этой клумбе не попадались. Голова была, рука была, а ног не было. Или я плохо искала?

Мы обогнули дом, подошли к лужайке, и зоркая Машенька первой заметила, что сегодня наши злосчастные травяные джунгли опять не пустуют:

– Ты видишь это?

– Ноги, – с некоторым удивлением (не ждала, что вселенная выполнит мой запрос, да еще так быстро) констатировала я. – Белые штаны, вид сзади…

– И кто это?

– Ты думаешь, я могу это определить по доступному взгляду фрагменту?! Могу сказать одно – это не труп!

– Ты уверена? Он так странно стоит – кверху попой…

– Ты весной на дачи выйди, у нас так полстраны стоит в период посевных работ.

– Но сейчас же не весна? Так что же он делает в клумбе? Может, что-то закапывает?!

– Еще один труп?!

Мы переглянулись и зачем-то схватились за руки.

Уйти, не узнав, чем занимается на роковой клумбе некто в белых штанах, было невозможно, а подойти и посмотреть – почему-то страшновато.

А этот, в штанах, меж тем опустился на корточки. Он вообще знает, что травяные пятна практически не отстирываются?

Решив, что передо мной клинический идиот, я перестала его бояться и позвала:

– Эй! Вы, в бывших белых брюках! Вы что там делаете?

– А ну, вылезайте, а то мы полицию вызовем! – поддержала меня Машенька.

– Да я и сам… – начал этот, в белых с прозеленью штанах, распрямляясь и оборачиваясь. – О! Вы-то мне и нужны!

– Бежим! – Машенька дернула меня за руку.

– Стой, это же наш участковый! Не узнала? – Я удержала напарницу на месте. – Федор Иванович, а что это вы тут делаете?

– Здравствуйте, Инна, добрый день, Мария. – Участковый спокойно приветствовал меня и с придыханием – Машеньку.

Не иначе – втюрился. Бедняга! Куда ему до банкирской дочки!

– Я так и думал, что вы еще тут появитесь!

– Почему? – Это не я спросила – Машенька. Вкрадчиво, мурлыкающим голоском.

– Так ведь бог троицу любит!

– Нет, почему вы вообще думали о том, где мы появимся? Хотели встретиться? – Машенька похлопала ресничками и намотала на пальчик белый локон.

Шаляпин покраснел.

– Гхм… Вы, вообще-то, вчера заявление сделали. Про труп!

– Устное, – вставила свою копеечку я. – И вы его, помнится, у нас не приняли!

– И даже ваши данные не записал, – кивнул участковый. – А вообще, по правилам надо было… Вот вас я, положим, знаю, вы Инна Борисовна Кузнецова…

– Индия, – добросовестно поправила я. – Раз уж речь о паспортных данных.

– Индия. А подруга ваша? – Федор Иванович строго посмотрел на Машеньку.

– Мариэлла Викторовна Гурковская, – неохотно представилась моя напарница.

– Мариэлла? – переспросила я. – Однако… Что ж, понимаю и сочувствую…

Машенька молча протянула мне свою лапку, и мы обменялись рукопожатием.

– А телефончик не дадите, Мариэлла? – с надеждой спросил участковый.

– Маша я! – гневно рявкнула блондинка, и ее активный кавалер аж присел.

– Маша, ты не ори на Федю. – Мне стало жаль несчастного рыжего. – По сути, он такой же страдалец, как и мы с тобой. Федор Иванович Шаляпин – это чрезвычайно обязывает.

– Не представляете, чего мне стоило отвертеться от музыкальной школы и хоровой студии, – мрачно пожаловался участковый. – Лично я своего сына никогда Иваном не назову! Пусть будет, не знаю… Хоть Иннокентий! И внук тоже.

– Правильно, разорвите порочный круг, – одобрила его я. – Ладно, Федя, раз уж все мы тут товарищи по несчастью, давайте без церемоний и военных хитростей. Ведь вы же не просто караулили на клумбе симпатичную девушку, так? Вы осматривали место преступления!

– Ага, так вы все-таки поверили, что оно было – это самое преступление?! – оживилась Машенька.

– Сначала не поверил. – Участковый развел руками, и я заметила, что в кулаке у него что-то есть. – Потом на всякий случай осмотрелся тут и нашел вот это!

Он разжал кулак, демонстрируя полиэтиленовый пакетик с какой-то металлической вещицей.

– Кольцо на два пальца? – присмотревшись, предположила наша гламурная штучка. – А что за металл, серебро?

– Думаю, свинец. – Многоопытная я опровергла прозвучавшее предположение. – И это не кольцо, а кастет. Да, Федя?

– Так точно, самодельное контактное и ударно-раздробляющее оружие типа кастет, – охотно подтвердил участковый. – С отверстиями для двух пальцев и следами недавнего использования…

– Какого использования? – нахмурилась Машенька.

– С какими следами? – по-другому спросила я.

– На боевой части кровь. – Федор протянул мне, как явно более компетентному специалисту, закрытый пакетик с кастетом. – Берите, не бойтесь, вещдок упакован, как надо.