Дарья Донцова - Гиблое место в ипотеку

– Нет ли у вас ненужной одежды давно умерших родственников?

Люди с радостью отдают то, что давно пора, по их мнению, вышвырнуть, и получают небольшую сумму. А у Филиппа после долгих месяцев реставрации появляется вещь баснословной стоимости.

Пока Ксения рассказывала, каким образом ее родственник составил очень дорогую коллекцию, мы обошли два этажа и удостоверились, что в доме Филиппа Петровича нет.

Ушакова заперла особняк, мы снова очутились во дворе.

– Пойдемте в мастерскую, – предложила «экскурсовод» и вдруг испугалась. – Видите, что там под навесом?

– Минивэн и седан, – ответил Володя, – не новые, а солидно пожившие.

– Отсюда только на автомобиле уехать можно, – сказала Ксения, – коттедж стоит на отшибе. До ближайшей деревни километра два, там конечная остановка рейсового автобуса.

– На велосипеде, мотоцикле, – перечислил Костин, – да и пешком преодолеть расстояние, о котором вы говорите, очень легко. Может, ваш брат в магазин ушел.

– Нет, – возразила Ксения, – Фил не пользуется двухколесным транспортом, он передвигается только на машинах. Ой! Вдруг он там!

Ушакова показала пальцем на гараж.

– Решил куда-то поехать, сел за руль и… умер.

– Это, к счастью, редкость, но ничего исключать нельзя, – сказал Костин.

– Давайте посмотрим, – предложила владелица дома.

Мы приблизились к навесу.

– Не стоит нервничать, – вскоре сказал Володя, – в машинах пусто.

– Значит, нам надо в домик, – прошептала Ушакова. – Зачем я вас в особняк повела? Филипп там редко бывает, заходит, только когда какой-то экспонат требует реставрации. Да и его в мастерскую несет. Господи, я совсем безголовой стала. Брат в особняке не живет. Вернее, живет, но не спит, не ест. Непонятно объясняю? Я просто идиотка!

– Вы нервничаете, – начал успокаивать ее Костин, – нам все понятно. Особняк ваш брат превратил в музей одежды, поэтому тщательно его охраняет.

– Да, да, – закивала Ксения, – верно.

– А где Филипп отдыхал и работал? Куда нам идти? – осведомился Костин.

Ушакова показала пальцем на группу деревьев, за которыми едва просматривался домик.

– Мастерская и жилое помещение там.

Спустя четверть часа мы все осмотрели.

– Никого! – резюмировал Вовка, стоя в небольшом помещении, которое, судя по обстановке, было спальней хозяина. – Ксения, здесь все на месте?

– Не знаю, – промямлила та. – Домик одноэтажный, в нем всего три комнаты. Филипп гостей в столовой принимал. А в мастерскую и спальню я никогда не заходила. Сейчас я тут впервые.

Мы осмотрели комнаты, вернулись в столовую, которая одновременно служила и гостиной. Ксения села на стул и прижала ладонь к груди.

– Мне так страшно! Ой!

Она вскочила и подошла к гардеробу.

– Боже! Он такой большой! На гроб похож! Господи! Мне в голову пришла ужасная мысль! Вдруг брат там!

С этими словами Ксения распахнула дверцу явно очень старого шифоньера и вскрикнула:

– Мама!

Мы с Володей кинулись к ней и увидели, что внутри нет вешалок и перекладины, на которую их обычно вешают. Шкаф – не шкаф, а, грубо говоря, короб, который закрывал люк в полу. Сейчас его крышка была откинута. Ксения со скоростью молодой белки бросилась внутрь шкафа и крикнула:

– Здесь лестница, я спускаюсь.

Я поспешила за ней.

– Боже, как воняет, – закричала Ксения. – Боже, боже. О нет! Нет!

Ушакова прижалась к стене. Я увидела, что ступеньки ведут в какую-то комнату, а у подножия лестницы лежит ничком мужчина.

– Поднимайтесь, – приказал Костин, который стоял за моей спиной, – Лампа, дуй наверх.

Я вылезла из люка и спросила у Вовки:

– Судя по запаху, там труп?

– Да, – мрачно ответил мой друг, помогая Ксении выбраться в столовую, – надо вызывать сама знаешь кого. Похоже, мы нашли Филиппа Петровича.

Костина услышала Ушакова, она еле слышно пролепетала:

– Нет! Там не Зеленов!

– А кто? – спросил Володя.

– Василий, – выдохнула наша клиентка, – мой муж.

Мне стало зябко и жутко. Но я сделала вдох и взяла Ксению за руку.

– Не бери гиблое место в ипотеку, – пробормотал Костин.

На следующий день в полдень мы все вместе с Максом сидели в переговорной.

– Однако интересная находка в цоколе… – начал Вульф.

– Всем привет, давно не виделись, – сказал знакомый голос, и на пороге возник следователь Миша Потапов, близкий друг мужа. – Обсуждаете вчерашнее приключение?

– Оно удалось, – хмыкнул Костин. – Кто нас посетил! Что привело лучшего следака полиции к нам, сирым и убогим частным сыщикам?

Потапов сел к столу.

– Хочется кофейку, не растворимого, к нему сливок не из одноразовой тары. Ну и от бутеров с колбасой не откажусь, лучше с копченой. На худой конец и любительская сойдет.

Я взяла трубку.

– Федя! Один кофе, не растворимый. Сливки не порционные, на двери холодильника стоит стеклянная бутылка. Оттуда в молочник налей. И принеси бутерброды с салями. Понятно?

– На худой конец, можно с докторской! – громко сказал Михаил.

– Слышал? – осведомилась я.

– Да, да, да, – отозвался Федор, – уже мчусь выполнять поручение. Одна нога здесь, другая там.

– Эй, парень, если одна твоя нога окажется здесь, а вторая там, получится шпагат, – во весь голос заявил Потапов. – Не удержишь равновесия и мордой в пол – бумс! Иди спокойно!

– Ага, понял, – ответил администратор и замолчал.

Михаил потер руки.

– В ожидании накрытой поляны можно и маленько поработать. Не все же жрать и веселиться. Значит, так! В подвале гостевого дома, который, как и особняк, принадлежит Ксении Львовне, найден труп Ушакова Василия Николаевича. Наш эксперт считает, что бизнесмен умер несколько дней назад.

– Что-то я не понял, – остановил его Макс, – Ксения ведь пришла к нам не в поисках пропавшего супруга?

– Нет, – уточнил Костин, – о нем вообще речи не было. Ее волновало отсутствие Филиппа, двоюродного брата.

– Муж ночевать не приходит, а жена беспокоится о каком-то родственнике, – вспыхнула Катя, – это странно выглядит.

– Девочка, тут профи разговаривают. Спросят тебя, ответишь. Не спросят? Молчи, – велел Михаил.

Зрачки Барановой превратились в черные точки, она поперхнулась. Мне стало понятно, что Катя испытывает огромное желание сказать Потапову все, что она о нем думает, но ей удалось проглотить эпитеты, которые вертелись на кончике языка. Наверное, Костин успел еще раз объяснить ей правила поведения в офисе. Да только Екатерина так и не усвоила, что перебивать нельзя никого.

Михаил продолжил:

– Мне Ксения объяснила, что они с Василием давно в фактическом, но не юридическом разводе. Разногласия у них начались, когда муж заподозрил, что дочь не от него. Лукерья мало похожа на отца, цвет ее глаз не совпадает ни с маминым, ни с папиным. В придачу у девочки рыжие вьющиеся волосы, веснушки. Сначала Василий обрадовался рождению малышки, но спустя несколько лет стал придираться к дочке, постоянно делал ей замечания по каждому поводу и без оного. В конце концов муж заявил Ксении: