Дарья Калинина - Собаке – собачья жизнь

Внезапно в рядах охотников возникла сумятица. Саша заметил, что сначала убежал один охотник, за ним другой.

Затем главный судья – Иван Михайлович – крикнул:

– Остановите жеребьевку!

Жеребьевка остановилась, все встревоженно переглядывались.

– Что случилось? Вы не знаете?

Кто-то знал и объяснил остальным:

– Антона с Покером до сих пор нету. Побежали их будить.

Тут же со всех сторон послышались возмущенные голоса:

– Они что, на особом счету?

– Семеро одного не ждут.

– Надо было будильник ставить.

– Небось нас бы никто ждать не стал.

– Не хотят участвовать, никто не заставляет.

– Передумал человек.

Но раздавались и другие, более человеколюбивые.

– Невиданное дело, чтобы Антон Борисович и проспал!

– Может, случилось чего?

– Я его сегодня утром и не видел, и не слышал.

– Я мимо их палатки с Диком проходил, Покер всегда на него лает до хрипоты, а тут даже и голоса не подал. Наверное, и впрямь что-то случилось.

Наконец вернулись посланные за Покером и его хозяином. Вид они имели бледный. И побежали шептаться с экспертами, которые тоже немедленно побледнели.

– Не может быть! Вы не ошиблись?

Оба охотника замотали головами. И снова принялись шептать. Но на этот раз они уже не так сдерживались, и поэтому кое-что услышали и другие охотники.

– Антон Борисович лежит в своей палатке мертвый! Покера нету! Пропал!

Таковы были ошеломительные новости, которые принесло охотникам это утро. Пока остальные мялись в нерешительности, не зная, что им теперь предпринять, Саша не растерялся. Он тут же побежал к палатке, в которой жили Антон Борисович с Покером. Возле входа сидел Юра, которого Саша неплохо знал. У Юры был рыжий пес Ричи, который всегда немного уступал Барону на соревнованиях, что заставляло Сашу относиться к этим двоим с особой симпатией.

– Юрка, неужели правда? Убили хозяина Покера?

Юра хмуро кивнул.

– Как?

– Нож, – буркнул Юра. – Прямо в сердце воткнули. Судя по всему, Антон даже понять ничего не успел. Не дергался, сопротивления не оказал, наверное, прямо во сне и умер.

– Значит, убийца проник в палатку, не потревожив жертву? А как же Покер?

– Покера нету. Пропал.

Это Саша уже знал.

– Я имею в виду, – объяснил он, – если бы убийца проник в палатку, когда там был Покер, пес бы залаял, поднял тревогу, и Антон Борисович бы обязательно проснулся.

– Не факт, что Покер был в этот момент в палатке. Собаку могли сманить еще раньше.

– Это как же?

– Почем я знаю? Суку течную привели, вкусняшкой сманили, просто кто знакомый мог позвать. Покер только с молодыми собаками был строгий, а к людям он всегда охотно шел. Могли и сманить.

– Когда же это случилось?

– Думаю, что после полуночи. Или даже позднее. До полуночи, до часу по лагерю народ еще активно шастал. Потом только все угомонились. Наверное, тут убийца и заявился. Или уже под утро, пока все спали.

– А ты ничего не видел?

– Я? Нет. Моя палатка вообще на другом конце лагеря стоит.

– А тут чья?

И Саша указал на палатку, которая стояла совсем близко от палатки Антона. Была она в отличие от первой, новой и нарядной, совсем выцветшая и ветхая, местами вовсе прохудившаяся. Брезент, из которого она была сшита, не использовался в производстве палаток уже много лет, потому что был слишком тяжелым да и воду пропускал изрядно.

– Это Лехина палатка. Он до сих пор в ней дрыхнет. Слышишь, как храпит?

Храп и впрямь раздавался богатырский.

– Ему что, у него-то теперь собаки нету. Как он Антону своего Покера продал, так из участников в простые зрители перекочевал.

Значит, все правда! А Саша еще не поверил своему ночному гостю. Думал, тот просто с пьяных глаз треплется. Но получается, что Антон Борисович стал хозяином Покера лишь недавно, всего год назад. А до этого хозяином собаки был Леха. Что-то было в этом такое, что цепляло Сашу.

Но больше всего его в настоящий момент занимало убийство.

И он спросил:

– А могу я взглянуть… туда?

И указал на палатку Антона Борисовича.

Юра колебался всего секунду.

– Смотри, мне-то что.

С этими словами он отдернул полог палатки, и Саша осторожно в нее заглянул. Палатка была двухместной, но сейчас в ней лежало всего одно тело. В рваном спальнике виднелись контуры человека. Что-то показалось Саше в них странным. Но он не смог сосредоточиться на этой мысли, потому что увидел торчащую из спальника рукоятку ножа. Это была необычная рукоятка. Такие набранные из разноцветных пластинок пластмассы рукоятки делали при Советском Союзе в местах заключения.

Чего греха таить, в семье у Саши тоже имелся свой человек, побывавший в местах не столь отдаленных. Вернувшийся с зоны дядя Валера поднаторел в изготовлении таких рукояток и щедро одаривал своих близких топориками для разделки крупных костей, отбивалками для мяса и просто кухонными ножами с особыми наборными рукоятками. Зачастую они бывали такими красивыми, что даже соседки просили сделать и для них что-нибудь похожее.

Неужели тут поработал какой-то уголовник? Или преступник хотел, чтобы в деле появился такой чисто уголовный след?

Разглядеть лицо погибшего у Саши не получилось. Оно было прикрыто краем спальника, а дотянуться у Саши не получалось.

Да еще караулящий снаружи Юрка поднял тревогу:

– Ну чего ты там? Насмотрелся? Идут сюда. Вылезай.

Саша не стал спорить и вернулся к остальным охотникам, которые все еще толпились возле урны, где лежали порезанные кусочки бумаги – жребии. Судьи до сих пор были еще в замешательстве. Продолжать жеребьевку в таких условиях казалось невозможным. Но когда они заикнулись, чтобы прервать, не успевшие еще получить заветный номер участники разразились воплями протеста.

– Сначала закончите одно дело!

– Чего там осталось!

– Раздайте последние жребии.

Судьи пытались объяснить:

– Человека убили. Полиция вот-вот приедет.

Но участники соревнований были неумолимы. Война – войной, а обед по расписанию. Если кого-то убили, то это очень печально, но не должно отвлекать остальных от их дел, ради которых они тут собрались. Когда были розданы все жребии, первые участники удалились вместе с экспертами и своими собаками на поиск птицы. А оставшиеся стали караулить прибытие полиции. Но те что-то задерживались.

Чтобы скоротать время ожидания, которое всегда тянется невыносимо долго, Саша решил провести собственное небольшое расследование. О, сущие пустяки. Всего-навсего один-единственный маленький допрос. Даже не допрос, а так, дружеская приватная беседа. Саша считал себя вправе вторгнуться в чужое личное пространство. Вчера вечером Леха, не задумываясь, вторгся в его собственное. Да еще ночью. Да еще пьяный. Да еще без всякого веского повода. А сегодня и повод имелся, и время было подходящее, и Саша был как нельзя более трезв и собран для разговора.