Алексей Ляликов - Последний бой

— Угу. — напарник работал энергично, и углубление в полу ниши стремительно росло. — И все в вашей семье станут миллионерами.

— Не обязательно. — хотя сама идея показалась ей заманчивой. — Большую часть денег можно отдать разработчикам лекарств от рака или утилизаторам ядерных отходов. Или голодающим в Африке.

— Если только ты сама не будешь ходить и раздавать эти деньги, — заявил Ник, сменив кирку на лопату, — большинство присвоят себе всякого рода чиновники и спекулянты-посредники.

— Неужели в мире нет четных людей?!

— Есть. Только их надо искать. А проходимцы найдут тебя сами, как только ты разбогатеешь.

— Значит, стану искать. И найду. Не может быть, что не найду. Если бы всё человечество было не чисто на руку, мы бы давно уже вымерли, а не построили цивилизацию.

— Сильви, ты пойми, деньги — это бумага. — он снова взялся за лом. — И золото с драгоценностями от них ничем не отличаются. Их нельзя съесть, ими не укроешься от непогоды, не вылечишься от болезни. Единственное, что имеет ценность — человеческий труд. Только он создаёт то, что потом становится товаром. Предметы, услуги, идеи. Найденные сокровища не увеличивают количество товаров. Они увеличивают количество денег. Значит, либо все товары подорожают, либо изменятся пропорции в их распределении. Кто-то станет богаче потому, что кто-то обеднеет. В лучшем случае, богаче станет бедняк, но, как правило — наоборот.

Ну и взгляды у человека! Детский сад при школе коммунизма. Но в чём-то Ник и прав: большие деньги — большие хлопоты. Особенно если хочешь потратить их с умом. И по совести. Однако до сих пор Сильвия думала, что лучше уж так, чем вообще без денег…

— Ого! Вот и дырка! — Ник чуть не упустил лом куда-то вниз. Лохматый и Ханна, до этого безуспешно, хотя и энергично, пытавшиеся вызволить себя из пут, перестали шевелиться и уставились на него. — Будем расширять. Сильви, глянь сколько там фонарю ещё светить осталось. — Ник сбросил рубашку и опять взял в руки кирку.

Она подошла к светильнику. Светло-жёлтая полоска индикатора заряда превратилась в коричневую лишь на четверти своей длины. С учётом вчерашней работы, это означало, что аккумулятору ещё работать и работать. Сильвия поспешила вернуться на свой пост. Хотя положение пленников, очевидно, было безнадёжным. Для них.

— Долго. Может и до утра хватит.

— Ну, столько я тут торчать не собираюсь.

Следующие полчаса прошли в неустанных трудах. Ник энергично махал шанцевыми приспособлениями, расширяя окно в подземный мир, а Сильвия пыталась разговорить пленников. Причём её успехи оказались намного скромнее. Выяснялось лишь, что какого-то одного источника информации, наверняка свидетельствовавшего о наличии культурноисторических ценностей под местом их нынешней лёжки, не было. А всю многозвенную цепь находок и рассуждений, приведшую её к такому выводу Ханна выложить отказалась. Наконец, напарник решительно отложил инструменты и потащил фонарь к месту своих раскопок. Все разговоры, и без того вялые, прекратились и три пары глаз вперились в Ника. Тот посветил в выкопанную дыру.

— Ну что? — не стерпела Сильвия.

— Блестит что-то. Вода, наверное. Подойди, сама посмотри. Не бойся, если эти будут рыпаться, сразу по ногам стреляй — далеко не уйдут.

В темноте физиономий особо не разглядишь, но было заметно, что жгучий интерес на лицах пленников сменился испугом. Неплохо. Она оставила их на минутку и подошла к партнёру. Тот окружил здоровенный булыжник сквозной щелью, ведущей в подземелье. Лишь в двух точках камень касался соседних глыб, подвиснув на них над пустотой. С одной стороны щель была узкой и ещё не полностью освобождённой от мелких камней. Зато, с другой она имела вид полумесяца, и в самом широком месте в неё запросто можно было просунуть ногу. Сильвия присела на корточки и заглянула туда. Разглядеть что-нибудь довольно сложно. Где-то сбоку, несколькими метрами ниже, действительно поблёскивала вода, а в остальном — ничего определённого.

— И что теперь?

— Этот камень похож на грушу. Если его сдвинуть в сторону широкой щели, он целиком свалится вниз. Сейчас попробуем. — Ник взял лом и подсунул в узкую щель. Надавив на свободный конец, он ничего не добился. Лом гнулся, а булыжник почти не двигался. — Коротковат рычажок. — Он оценивающе осмотрел Сильвию, словно из неё мог получиться рычаг подлиннее, и покачал головой. — Ладно, возьмём противника измором. Ты можешь присоединиться к остальным зрителям, пока они не разбежались.

Сильвия вернулась к парочке и опять взяла их под прицел. Ник снова надавил на лом. Потом ещё. И ещё. Глыба зашаталась. Раз на двадцатый размах раскачиваний стал ощутимым, а ещё через столько же попыток неутомимый землекоп столкнул глыбу вниз. Камень весом как минимум в центнер гулко стукнул там о что-то тоже каменное, а ещё через секунду со всплеском ушёл под воду. Образовалось отверстие диаметром около метра. Ник взял фонарь и посветил внутрь.

— Некрупный погребок. — прокомментировал он увиденное. — И к тому же пустой. — Ник вернул фонарь на место, воткнул лом в землю и сложил ладони на верхнем конце. Водрузил на них подбородок. Тяжело дыша осмотрел окрестности. Ткнул пальцем куда-то в темноту.

— Вон в тех кустах было бревно.

— Откуда ты знаешь?

— Я же тебе говорил, наблюдательность — хлеб сыщика. Сходи, принеси.

Она отдала ему пистолеты и направилась в темноту. Бревном оказался ствол давно упавшего дерева. Листья и даже кора с него уже осыпались, а ветки торчали во все стороны. Чтобы сделать из него настоящее бревно требовался топор. Пришлось тащить всю корягу. Маленькие веточки обломались по дороге, но оставшимися сучками Сильвия взрыхлила добротную пашню. Когда она вернулась, напарник привязывал верёвку лохматого к фонарю.

— Отлично! — он принял у неё ношу, подтащил к дыре и бросил толстую часть поперёк неё. Без труда держа равновесие, попрыгал на нём. — Подходит. — откинул ствол в сторону и стал привязывать второй конец верёвки к нему. Потом спустил фонарь вниз и снова перекрыл дыру стволом. — Я — туда. — махнул в сторону отверстия. — Вы сидите тихо.

Сильвия хотела было возразить, но Ник уже скрылся под землёй. Довольно долго он не подавал никаких признаков жизни. Потом довольно уверенно заявил:

— Ничего-то тут нет. Хорошо размялся, только день не подходящий… А здесь чего? — похоже, он стучал там по чему-то, и это была не земля, и не камень. — Трухлявый-то какой…Сильви, кинь-ка мне лом. Только мне, а не в меня. И в фонарь не старайся попасть.

— Не буду стараться. — она отыскала железную палку, опустила как можно ниже в светящуюся глубь и аккуратно разжала пальцы. Ник, тем не менее издал нечленораздельный вопль. — Эй! — Сильвия не на шутку испугалась. — Ты жив?