Галина Куликова - Сабина на французской диете

Однако Петя сказал, что в ближайшее время не вырвется и может приехать только попозже вечером.

— Когда несколько дней пьешь водку, — доверительно сообщил он, — дела накапливаются.

Сидя перед телевизором в гостиной Тверитинова, Сабина не спеша потягивала минералку и блаженствовала — за последние дни она напереживалась так, что сил не было никаких, хотелось покоя. Больше всего ее страшило, что вдруг зазвонит телефон и босс придумает для нее еще одно заковыристое поручение, которое необходимо выполнить к завтрашнему утру.

Под настойчивое бормотание дикторов, наперебой сообщавших о каких-то гадостях планетарного или российского масштаба, Сабина почти задремала, когда среди вороха ненужной информации вдруг услышала знакомую фамилию. Сбросив с себя остатки сна, она выпрямилась в кресле и впилась глазами в экран. Молодой нагловатый диктор, глядя в камеру круглыми немигающими глазами-пуговками, уже заканчивал сообщение:

— ..тело было найдено сегодня в котловане, вырытом под фундамент нового жилого дома, и лишь по счастливой случайности его не залили цементным раствором. Олег Купцов издавал скандально известный бюллетень «Вывески». Одна из версий следствия — месть со стороны негативно упомянутых в этом издании компаний.

«Этого еще не хватало. — На место недавней спокойной расслабленности пришел безотчетный страх, и Сабину залихорадило. — Теперь еще и этот шантажист Купцов. Надо срочно звонить Сергею. Но…»

Тут Сабина просто оцепенела — а что, если и Чагин, и Купцов — дело одних рук. И руки эти… Дальше думать не хотелось.

Пока Сабина пыталась понять, как же ей поступить, приехал Тверитинов. Не в силах сдержать эмоции, она рванулась к нему с криком:

— Купцова убили!!!

— Я знаю, — спокойно отреагировал Сергей, снимая плащ. — Что вы орете?

— Откуда, интересно, вы знаете? И я вовсе не ору, просто странно — он приходил в полдень к нам в офис, а вечером — уже убит.

— Что же тут странного? — невозмутимо поинтересовался Тверитинов. — Люди умирают, вот он и умер.

— Не умер, его убили. — Сабина, сверкая глазами, продолжала гнуть свое. Ей до смерти надоела эта неопределенность, и она хотела наконец понять, у кого работает — у нормального бизнесмена или у маньяка-убийцы.

— Это не доказано. Может, он сам свалился в котлован…

Ей хотелось спросить про Чагина, но она не смела. Вдруг это Тверитинов звонил ей в подвал? И если она нарушит клятву… Нет, Чагина лучше не трогать.

— Так откуда вы знаете про Купцова? Вы не ответили.

— Это допрос? — добродушно спросил Сергей.

— Если хотите — да?

— Не хочу. Но на вопрос отвечу — я слышал эту новость в машине. И не удивился — он был слишком, знаете ли, предприимчивый мужчина. С такими вечно случаются неприятности, в том числе и фатальные. А вас, Сабина, я умоляю — не лезьте, пожалуйста, не в свое дело. Вот если бы я вас попросил об этом — пожалуйста. А пока расследование смерти Олега Купцова не входит в ваши служебные обязанности.

— Но у вас могут возникнуть проблемы, если вдруг… — заблеяла Сабина, уже жалея, что затеяла этот разговор.

— Если возникнут, я постараюсь решить их без вашей помощи. А за заботу спасибо, не ожидал.

Сабина молча смотрела на него. Он покачался с пятки на носок, покусал нижнюю губу и неожиданно предложил:

— Предлагаю зарыть топор войны. Я не позволил вам ночевать в квартире, хотя сам же и предложил кров. Вы напились и испортили мне свидание. Попутно съели целый холодильник продуктов и обездолили консьержа, украв у него бутерброд. Полагаю, мы квиты.

— Вы так считаете? — Сабине хотелось напомнить ему про то, что он тоже испортил ей свидание, но она не пожелала впутывать в их отношения Максима, поэтому промолчала.

— Считаю, поскольку наши разногласия мешают работе, мы должны сделать над собой усилие.

— Скажите какое, и я напрягусь, — пообещала Сабина.

— У нас много работы в связи с утренней встречей. Оставайтесь ночевать.

Помня о своей клятве, она хотела воскликнуть «Ни за что!» Но тут Тверитинов вкрадчиво добавил:

— Или вы меня боитесь?

Он смотрел на нее очень внимательно. Проницательный гений, на секундочку спустившийся из своей заоблачной выси, или блестящий аферист, никогда и не витавший в облаках?

— Ничего я вас не боюсь, — неловко ответила Сабина. — Так и быть, пойду в свою комнату. Да, и вот еще что. — Он замер, ожидая услышать буквально что угодно. Сабина вскинула подбородок и продолжила:

— Завтра утром можете не предлагать мне сухарик, я буду только кофе.

Тверитинов рассчитывал, что после этого выступления его помощница отправится спать, но она заявила, что очень устала и намерена прогуляться.

— У меня теперь совсем нет развлечений, — сказала она. — Пойду полюбуюсь звездами.

— Не кажется ли вам, что для прогулок слишком поздно?

— А я далеко не пойду. У вас там охранник на воротах, так что не страшно. — Она надела туфли, застегнула до подбородка куртку и повязала шарф. — Вы ведь еще не ложитесь спать?

— Не волнуйтесь, я вам открою, — ответил он, задумчиво глядя ей вслед.

Петина машина стояла в нескольких метрах от шлагбаума, и охранник прохаживался туда-сюда, демонстрируя бдительность. Сабина шла неторопливо, хотя ей хотелось пуститься вприпрыжку. Но вдруг Тверитинов наблюдает за ней из окна? Он не должен ни о чем догадаться.

— Давай отъедем отсюда, — предложил Петя, клюнув сестру в щеку.

Она не привыкла к столь бурному проявлению родственных чувств с его стороны. Обычно он просто хлопал ее по плечу или норовил ткнуть кулаком в печень.

— Далеко мне нельзя, — испугалась она. — Тверитинов насторожится, если я исчезну надолго.

— Тут рядом супермаркет, а перед ним большая стоянка. Там светло и тихо, можно спокойно все рассмотреть.

Это был тот самый магазин, в котором Сабине подсунули тухлую колбасу, и она посмотрела на огромную вывеску и сияющую огнями рекламу с презрением. Петя остановил машину недалеко от фонаря и достал с заднего сиденья пакет с дневником и открытками.

— Давай! — потребовал он. — Где там записная книжка?

Сабина извлекла блокнот из сумочки и раскрыла его на той странице, где записей было особенно много. Они положили блокнот на дневник и принялись вглядываться в строчки. Потом то же самое проделали с открытками. В общем, все стало понятно практически сразу, и Петя расстроился.

— Черт! — пробормотал он, взъерошив волосы. — У тебя есть все основания паниковать. Эта Аня никогда не посылала открыток своей мачехе. И денег, вероятно,тоже.

— Вот именно, — кивнула Сабина. — Она вела дневник. И последние записи говорят о том, что девушка опасалась за свою жизнь.

— Давай-ка мы тебя уволим? — неожиданно предложил брат. — Ну ее к черту, репутацию фирмы. Ты мне дороже.