Дарья Калинина - Сафари на Жар-птицу

Завтрак был сервирован в виде «шведского» стола. Каждый мог подходить и брать себе любое приглянувшееся ему блюдо. Любое! Видел бы это Барон! Но пес дожидался своей порции в машине. И Саша пообещал самому себе, что возьмет для собаки его любимого омлета и еще обязательно прихватит колбаски с сыром. Саша положил себе приличную порцию и сел завтракать. Столик он занял с таким расчетом, чтобы все время держать на виду входную дверь. Завтрак — дело хорошее, но упускать из виду свою главную цель он тоже не собирался. Как только Ева Германовна с Хильдой войдут сюда, он тут же направится к ним.

Но Саша не учел одно обстоятельство. В ресторане были окна. А через эти окна были видны все, кто находился внутри. Поэтому сам он был, что называется, как на ладони. Если бы Ева или Хильда пошли завтракать, то первыми бы увидели Сашу именно они. И еще не факт, как бы они отреагировали на его появление. Это был промах, о котором Саша даже не подозревал. Сидел себе, пил кофе, ел бутерброды и, как ни удивительно, взял себе порцию молочной каши.

Когда с завтраком было покончено, а поток отдыхающих поредел, Саша рассудил, что нечего ему тут рассиживаться. Наверное, Ева Германовна не будет сегодня завтракать. И нечего ее тут ждать. Саша вернулся к машине, где угостил Барона припасенным для того омлетом. И вдвоем — сытые и веселые — они двинулись к домику под номером три. Но там веселость Саши быстро пошла на убыль. Номер был закрыт. И на террасе домика, где гости могли принимать солнечные или воздушные ванны, никого похожего на Еву Германовну или Хильду тоже не оказалось. Саша внимательно оглядел домик и понял, что Евы Германовны тут тоже не наблюдается.

Он кинулся за помощью к кому-нибудь из администрации, но нашел лишь горничную, которая развела руками:

— А в этом номере никого нет.

— Как же так? Там должны проживать две женщины.

— Не знаю. Вчера к нам приезжала только одна.

— Все-таки приезжала! А как она выглядела? Опишите! У нее была борода?

— Что вы! — засмеялась женщина. — Симпатичная блондинка с короткой стрижкой. Одета элегантно, чуточку полная, но это ее не портит.

— Ева Германовна! Она тут была!

— Да, но совсем недолго пробыла. Зашла в номер и почти сразу вышла. Потом спросила, одна я тут работаю или с кем-нибудь в смене. Я сказала, что одна. Тогда она дала мне тысячу рублей и попросила не убирать в ее номере.

— Не убирать? Наверное, вы хотели сказать убирать?

— Нет, она так и сказала, не убирайте там, пожалуйста. И ушла. Больше я ее не видела. И ночью она не появилась.

— Когда же это было?

— Вчера. Где-то после полудня.

Значит, покинув комбинат, Ева Германовна отправилась прямиком в «Солнечный плес». Но тут она тоже не стала задерживаться. Зашла в номер и сразу вышла. Но зачем она приезжала? И почему настойчиво требовала, чтобы в ее номере не проводили уборку? Может, потому, что хотела, чтобы там оставалось все на своих местах? Чтобы там было все точно так, как было в тот момент, когда сама Ева Германовна посетила свой номер?

— Могу я осмотреть этот номер?

Горничная замялась. Саша правильно понял заминку, вдруг возникшую в их беседе, и достал из бумажника деньги. После того как очередная тысячная купюра перекочевала в руки к горничной, она мигом подобрела, вновь обрела былую словоохотливость и разрешила Саше посетить номер Евы Германовны.

На первый взгляд в номере не было ничего интересного. Номер как номер. Стандартный. Две кровати. Между ними тумбочки. Платяной шкаф. Телевизор. Холодильник. Стол и два стула. Как говорится, ничего лишнего. Никаких личных вещей, которые могли бы указать на личность бывшего тут постояльца, не наблюдалось. Лишь высоко под потолком было нацарапано имя некоей Светы и рядом с ним неприличное слово. Но когда Саша обратил на это внимание горничной, та заявила, что эта надпись красуется тут еще с зимы.

— После Нового года появилось это украшение. Компания тут веселая жила, парни девок между собой не поделили, передрались все и уехали. Конечно, за ущерб с них высчитали. Директор все обещает ремонт на эти деньги сделать, да все ему что-то недосуг.

Все ясно. Деньги эти директор давно положил себе в карман, а Света так и осталась… Все как обычно.

Саша чувствовал растерянность. Он понимал, что должна была быть какая-то причина, по которой Ева Германовна приезжала сюда. Зачем-то ведь она заходила в этот номер. А зачем? Что она тут делала? Саша заглянул в ванную, но и там не нашел ни следа пребывания постороннего человека. Вернулся в комнату, осмотрел все полки шкафа, включая самую верхнюю. Придвинул стул и заглянул на сам шкаф.

— Вы что-то ищете?

— Да.

— А что?

Если бы Саша это знал!

— Вы в тумбочке посмотрите. Вещи чаще всего в тумбочках забывают.

Но и в тумбочках ничего не обнаружилось. Не порадовал Сашу и ящик стола. Да что же это такое? Где он еще не смотрел? Барон внезапно полез под кровать. Кровать была низкой, но Барон старательно работал лапами, стараясь протиснуться поглубже. В полном отчаянии Саша шмякнулся животом на пол и… О, чудо! Под одной из кроватей что-то виднелось.

— Там что-то есть.

— Да ну?

Саша протянул руку, но у него ничего не получилось.

— Барон… Бароша… Подай!

Пес старался изо всех сил добраться до нужного хозяину предмета.

— Он же весь паркет исцарапает! Осторожней!

Но Барон уже разворачивался назад. Он сделал свою работу, изрядно извозившись при этом в пыли. Честь и хвала здешней горничной, она и впрямь соблюла договор и не делала уборку в этом номере ни вчера, ни сегодня. Впрочем, как и неделю назад, и, наверное, месяц. И вот среди этой пыли Барон обнаружил твердый прямоугольник, который и принес в пасти своему хозяину. Саша взял его и осмотрел. Находка оказалась фотокарточкой. На ее оборотной стороне было всего три слова «Отдать в полицию».

Одного взгляда на фотографию Саше было достаточно, чтобы понять, это именно то, ради чего он сюда пришел. Именно эту вещь по какой-то причине оставила в номере Ева Германовна. Оставила, точно зная, что за ней придут.

— Чего нашли-то?

— Фотографию.

И Саша помахал фоткой. Лицо горничной вытянулось. Она явно надеялась, что предмет будет дорогим и стоящим. За такую находку вполне можно было бы стребовать с Саши еще дополнительное вознаграждение. Но при всей ее алчности у горничной язык не повернулся потребовать позолотить ей ручку за фотографию. Очень уж ничтожной показалась ей находка.

А вот Саша думал иначе. Он чувствовал, что расследование наконец-то сдвинулось с мертвой точки. И еще как сдвинулось. В его руках была фотография, оставленная для него самой Евой Германовной. Ну, или не для него, но все равно, Ева Германовна явно пыталась с помощью этой фотографии им всем что-то сказать. В том, что фотография была оставлена именно Евой Германовной, у Саши сомнений не было.