Дарья Донцова - 10 лучших детективных историй

А труп есть. И умер он не своей смертью, это очевидно. Естественно, на жильцов напал страх, что их будут подозревать в убийстве, все начали бессмысленно орать, сопровождая крики угрозами и дурацкими обвинениями. Поэтому милицию не вызвали. Пока не вызвали.

– Да пусть ночку полежит, никуда не денется. Ему уже все равно, а мы хоть в себя придем, – предложил Лобзень, сосед из породы приматов, полагающих, что они высшие создания божьи.

С ним согласился Юра, ведь главное обвинение Полынь (соседка Полынина Марья Петровна, естественно, из породы сорняков) бросила его жене, то есть Лесе. Конечно, надо подумать и придумать, как защищаться, а то менты долго разбираться не станут. Напуганные и отчего-то неуверенные жильцы разбрелись по квартирам, решив вызвать милицию завтра утром.

– Зачем ты ходила к нему? – внезапно задал вопрос Юра.

Леся вздрогнула. Этого вопроса она боялась. Заложила ее Полынь. Ей лет шестьдесят, а выглядит на сто девяносто. Ну и, конечно, все про всех знает и обязательно поделится знаниями. С нею живет сынок лет тридцати пяти. Она – образец дряхлого антиквариата, он – бессмысленного существования, на какие шиши живет – неизвестно, наверное, на пенсию мамочки. Кстати, сынок Алик не увлечен ни алкоголем, ни наркотиками, он запоем читает, причем только умные книжки. А в квартире беспорядок просто редкостный, туда страшно заходить.

– Я… – начала Леся с трудом, откашлялась. – Я отнесла Борису платежку, ее бросили в наш почтовый ящик.

– Не могла меня дождаться? – раздраженно бросил Юра. – Или кинула бы в его почтовый ящик.

– Я только дома обнаружила платежку вот и решила…

Они женаты три месяца, и пока у них не только ни одной ссоры не было, но даже повышенного тона не прозвучало. Видимо, потому, что оба уже взрослые – Юре тридцать три, ей тридцать, – брак у них первый, осознанный… Впрочем, о каком осознании может идти речь, когда есть главное – любовь? Она, только она сделала их жизнь праздником. Леся потеряла всякую надежду найти свою вторую половину, хотя она красивая, умная, образованная. Но замуж почему-то выходили дурнушки, не шибко умные, с сомнительным образованием. И вдруг удар в преддверии весны, когда в воздухе запахло чем-то новым, обещающим большие перемены (Леся и жила с ожиданием чего-то исключительного). Они встретились случайно у общих друзей. Юра пришел с девушкой, а ушел с Лесей. В первый же день переспали, на второй день он приехал за ней, представился родителям и заявил, что женится на Лесе. Она собрала вещи и переехала к нему, потом была скромная свадьба…

– Ладно, ты принесла ему платежку, – продолжил Юра, так как жена молчала, опустив глаза. – Дальше что?

– Позвонила ему, – пролепетала Леся. – Он открыл…

– И затащил тебя внутрь, – догадался Юра. – Ты что, забыла, как он к тебе приставал? Однажды я ему рожу бил, свидетели есть, а ты понеслась к нему с платежкой!

– Я оттолкнула его, бросила платежку и убежала, – тихо произнесла Леся. – Как-то выпустила из виду… не подумала. Я же умею защищаться, поэтому не боялась его…

– К сожалению, тебя видела Полынь Петровна. Ты хоть понимаешь, что мы с тобой станем первыми подозреваемыми? И доказывай потом…

Леся закрыла лицо ладонями, Нет, она не плакала, просто у нее такой способ уйти в себя, чтоб ничто не мешало. А думала она о том, как быть. Юра угадал ее мысли, предложил свой вариант:

– О том, что умеешь защищаться, никому ни слова. Или ты уже растрепалась, как чуть не побила рекорды шаолиньских монахов?

Он еще иронизирует! Леся убрала ладони с лица, обхватила ими щеки и посмотрела на мужа с упреком:

– Не преувеличивай мои рекорды. Да и кому я могла говорить? Мы же с соседями всего-то только и общаемся, что «здрасте» да «до свидания».

Это действительно так.

Леся с Юрой купили квартиру в начале весны, то есть в марте, за два месяца успели «полюбить» жильцов до глубины души. Вместе с квартирой покупают соседей – всем известный факт. И – о горе, если они из породы гиен, тут уж никакая крыша над головой не обрадует. А квартирка – чудо, хоть и маленькая. Отдельный вход сбоку, прихожая, кухня и комната, узкая деревянная лестница, ведущая на второй этаж в святая святых – спальню, где им так хорошо ночами. И балкончик! А под ним малюсенький садик, огороженный сеткой-рабицей! Пусть там всего три яблони и кусты сирени, но зато огромные, и сейчас они все цветут – красота неописуемая. В этом году весна задержалась, а потом обрушилась сразу, облила землю теплом, на него природа откликнулась одновременно и мгновенно. Леся вытащила стол и стулья, разместила их под окнами кухни… но речь не о том. С соседями не повезло. Ссорятся они между собой ежедневно и беспричинно, причем каждый норовит взять верх. В общем, паноптикум. Леся с Юрой выбрали нейтралитет, стараются не вступать в перепалки и быстренько заскочить в свой отсек. Однако, когда тебя втягивают в конфликты, потому что такой у некоторых способ жить полнокровно, держать нейтралитет крайне трудно. Борька – ныне убитый – постоянно приставал к Лесе, за что ему побил лицо Юра. Теперь и Леся попалась, ведь Полынь – мерзкая сплетница в вечно засаленных платьях, будто ими промокала оладьи, – видела ее на лестнице. И сразу заложила.

– Спросите, Юрий, вашу жену, что она делала у Бориса… Леся спускалась от него. Через полчаса я зашла к нему, а он был готов.

Ну, не гадина? А какой топорный намек: «Что она делала у Бориса»! Будто Леся – шлюха и ждет случая, когда не будет дома мужа, чтобы рухнуть с первым встречным на кровать. Но Леся в долгу не осталась:

– Может, вы и убили его? Именно, когда зашли через полчаса?

– Я?! – Благообразная рожица престарелой монашки превратилась в натюрморт прокисших фруктов. – Я, милочка, не убиваю людей. Силы у меня той нет. А ты, молодая и здоровая, значит, ты его и убила! Наверное, чтоб мужу твоему не рассказал, что к нему шастаешь. Я слышала, как ты вскрикнула, потому и вышла из квартиры. А ты как раз вся растрепанная от него сбегала по лестнице. На меня даже не взглянула!

Ее саму убить мало. У Леси в глазах потемнело, видела она лишь старую ворону, на нее и ринулась в приступе бешенства (вот очередной случай, когда нейтралитет держать невозможно). А Юрка перехватил жену. Жаль.

– Леська, как ты его оттолкнула? – закуривая, осведомился Юра, вернув ее из задумчивости.

– Руками.

– Но руками такую тушу не оттолкнешь.

– Ну, руками и всем телом. Он пьяный был… прилично пьяный.

– А потом что? Леська, говори правду, я должен придумать, как выкрутиться. У него же нос в крови!

– Не знаю. Может, я его сначала ударила…

– Может? Ты что, не помнишь?

– Я теперь ничего не помню, честное слово. Ну просто кошмар какой-то. Я оттолкнула его и убежала… Что с ним там было – не видела.