Дарья Донцова - Монстры из хорошей семьи

От полной безысходности я застонала, навалилась на водительскую дверь и в изнеможении закрыла глаза. Спокойствие, Вилка, только спокойствие! Из любого положения есть выход.

– Прости, пожалуйста, – прошелестело над ухом.

Я открыла один глаз и в полнейшем негодовании воскликнула:

– Ты?

Вера кивнула:

– Ага. Извини. Вот твоя сумка. Я не знала, что там столько денег!

Я схватила кожаный мешок и не удержалась от замечания:

– А что, ты обычно прешь пустые кошельки?

– Я не воровка.

– Верится с трудом.

– Правда.

– Ладно, до свиданья, – сердито ответила я.

– Я не воровка, – тихо повторила Вера.

– Обсуждать нам с тобой нечего, – хмыкнула я. – Сначала вырвала сумку из рук, потом вернула… С кем не случается… Да большинство людей так себя ведет! И я, вот странность, предпочитаю не общаться с личностями, поступающими, как ты. Отойди от машины.

– Это твоя?

– Да.

– Красивая.

– Сделай одолжение, отстань.

– Наверное, дорого стоит.

– Не знаю, джип мне подарили.

– Повезло, – щелкнула языком Вера. – А почему у тебя в паспорте стоит Виола Тараканова?

– Меня так зовут.

– Значит, наврала про писательницу? – скривилась собеседница.

– Арина Виолова – псевдоним, – непонятно по какой причине стала я растолковывать нахалке ситуацию, – а псевдонимы – частое явление у литераторов.

– Следовательно, все-таки ты – она?

– Ладно, хватит! Надеюсь, больше не встретимся.

– Я убежала, потому что приняла тебя за оно . Решила, ты держишь в сумке диктофон, оттого и вырвала ее, – залепетала Вера. – Оно меня в бутик отправило, сказало про платок. Я поехала, потом ты появилась, я начала с испуга правду говорить… Во как! А уж когда ты предложила в «Ателло» пойти, совсем разум потеряла. Понимаешь?

– Нет! И, если честно, не хочу понимать!

– Кирилла я убила после посещения «Ателло». Потом забежала в «Зубастый арбуз» и пихнула под диван платок. Смотри!

Перед моим носом закачалась грязная мятая тряпка, я чихнула, а Вера тихо продолжала:

– Вот, подумала, тебя оно подослало, чтобы улики сфоткать… ну как я под диваном шарю… и разговор записать. Я не воровка, не убийца, хоть и прикончила Кирилла. Ничего не помню! И помочь мне некому! Ясно?

Я поежилась. Девушка явно шизофреничка.

– Ясно, – сама ответила на свой вопрос Вера. – Ладно, пока!

Опустив голову и сгорбившись, девушка пошла по направлению к метро. В ее поникшей фигурке было столько отчаяния, что на меня накатила жалость.

– Вера, – крикнула я, – подожди!

Сумасшедшая вздрогнула и обернулась, я подошла к ней.

– Давай отвезу тебя домой?

– Спасибо, не надо, лучше пройдусь.

– Наверное, твой муж волнуется, куда ты подевалась.

– У меня нет мужа. Тебе это кажется странным?

– Почему? – слегка растерялась я.

Неожиданно Вера засмеялась:

– Ты приняла меня за сумасшедшую? Решила, что я сбежала из поднадзорной палаты? Знаешь, мне и самой в последние дни кажется, что я умом тронулась. Столько всего случилось… Но я нормальная. Хотя, говорят, психи никогда не оценивают себя адекватно.

Я взяла Веру за руку.

– Пошли в трактир, давай поговорим по-человечески.

В маленьком зале оказалось пусто.

– Бизнес-ланч закончился, – предостерегла официантка, – заказ по меню.

Я кивнула, а Вера неожиданно накинулась на девушку:

– Мы похожи на оборванок, у которых нет денег на порцию картошки?

– Простите, – улыбнулась официантка, – но иногда посетители просят комплексный обед после шестнадцати часов, вот хозяин и велел сразу предупреждать, во избежание конфликта.

– Оповещай идиоток, а мы не дуры! – не могла успокоиться Вера.

На лице официантки застыла профессионально приветливая улыбка. Сохраняя полнейшее спокойствие, она положила на стол две кожаные папки с меню и мирно сказала:

– Выбирайте, пожалуйста. Я подойду, как только определитесь.

– Вот и славно, – буркнула Вера, – нечего над душой стоять.

Стоически продолжая улыбаться, девушка ушла.

– Зачем ты так? – укоризненно попеняла я спутнице. – Она всего лишь официантка, вынужденная подчиняться начальнику. Может, студентка, к стипендии подрабатывает.

– А нечего хамить! – вскинулась Вера и в ту же секунду осеклась: – Не знаю, что со мной происходит… – пробормотала она спустя пару мгновений. – Как будто накатывает темнота! Так и с Кириллом случилось, но тогда я капитально выпала.

– Будет лучше, если расскажешь по порядку, – попросила я. – И давай-ка я закажу еду. Рыба по-кипрски… Звучит приятно, как думаешь?

– Ладно, заказывай, – кивнула Вера. – Я пойду руки помою.

Из туалета Вера вернулась в благожелательном расположении духа и, не обращая внимания на суетившуюся вокруг столика девушку-официантку, начала свой рассказ. И чем дольше длилось повествование, тем меньше у меня оставалось сомнений: у новой знакомой явно с головой беда.

Верочка работала в библиотеке, но не простой, районной, куда всякий люд прибегает за детективами, фантастикой и разными словарями. Нет, Верочка Опушкова сидела в крупном книгохранилище при большом НИИ. Фонд тут формировался очень давно, на стеллажах можно было отыскать подлинные раритеты. В прежние годы в этой библиотеке работали настоящие подвижники, сумевшие составить и сохранить обширное собрание. Даже во время войны, когда фашисты уже стояли под Москвой, директриса Анастасия Егоровна не уехала в эвакуацию. Вместе с начальницей осталась и рядовой библиотекарь Элла. Две не слишком сильные физически женщины спрятали редкие издания в ящики, а потом сумели перевезти наиболее ценные экземпляры в укромное место. По счастью, гитлеровцы так и не прошли победным маршем по Красной площади, и тома вскоре вернулись на полки. Элла Дементьевна после войны благополучно сделала карьеру, стала в библиотеке начальницей, продиректорствовала много лет и умерла за своим письменным столом. В прямом смысле этого слова. Утром провела совещание, в полдень вошла в небольшую комнатку, где обычно принимала посетителей, и сказала секретарше Настеньке:

– Очень чаю хочется, сходи в буфет, детка.

Послушная Настя понеслась на второй этаж. По дороге она встретила Аню Рыскину из бухгалтерии, а на той, как на грех, красовались новые туфли. Даже сейчас многие двадцатилетние кокетки не способны пройти мимо знакомой, щеголяющей в обновке, а уж в советские годы приобретение пары роскошных лодочек являлось из ряда вон выходящим событием, и Настя с Рыскиной самозабвенно обсудили все: цвет кожи, размер каблука, толщину подошвы. Опомнилась секретарша лишь через сорок минут. В кабинет к Элле Дементьевне Настя ворвалась с чаем, расплескав чуть не полстакана, и еще за дверью начала хныкать.