Наталья Александрова - Трам-парам, шерше ля фам

Начинало темнеть.

Марина прибавила шаг и нервно оглянулась: ей послышались чьи-то шаги за спиной.

Зря она пошла по этой тропинке через лес. Срезать захотела, пять минут сэкономить! Деревья шумели угрожающе где-то далеко вверху, вдали кричала незнакомая ночная птица.

Если на то пошло, зря она сорвалась в город. Но уж очень мерзко вел себя Виталий! Да что там, просто какой-то кошмар. Все же знакомы они почти полгода, и ей никак не могло прийти в голову, что он такой подлец.

Ей вообще не хотелось ехать с ним на эту дачу. Как чувствовала, что ничего хорошего из этой поездки не выйдет. Хозяев она не знала, да и никого из гостей тоже. Но Виталий сказал, что дача роскошная, в замечательном месте, и Марина поняла, что он твердо настроился на эту поездку и если она откажется, он найдет себе другую спутницу.

Сегодня с утра она проснулась в отвратительном настроении. Болела голова, всю ночь снились какие-то кошмары. Как будто она бежит по темному лесу и огромные ели хватают ее колючими лапами за ноги. Она спотыкается и падает лицом в мох. Пахнет прелой гнилью – не иначе там, подо мхом, гниет труп.

Она проснулась, явственно ощущая этот запах.

Первая мысль была не вставать, никуда не ездить, позвонить Витальке и отказаться. И пускай делает что хочет, пускай орет на нее – она просто повесит трубку и отключит телефон. Потом они помирятся, а если нет, то и черт с ним.

Но тут же ее поднял на ноги звонок матери. Той срочно требовалось пройтись по магазинам, потом навестить родственников, и все это в компании с Мариной.

– Мама, я не могу! – в панике закричала она. Представила этих теток и двоюродных племянников за столом с оливье и рыбой под маринадом. А еще ведь будут обязательный холодец и селедка под шубой, которую Марина ненавидит с детства.

Селедка решила дело в пользу Виталия. В конце концов, на даче хоть воздухом подышать можно.

Дача оказалась самая обыкновенная: бревенчатый дом без всяких удобств, даже туалет – обычная дощатая будка во дворе. Правда, в дом никто и не ходил, все тусовались на лужайке вокруг мангала, благо погода еще позволяла и день выдался на редкость теплый. Жарились шашлыки, на самодельном столе стояли многочисленные бутылки. Марина с Виталием приехали последними: сначала долго простояли на заправке, потом свернули не туда, за что он почему-то не уставал ругать именно Марину.

Гостей было человек десять плюс двое хозяев. Знакомых никого, и Марина слегка расстроилась: она не любила незнакомые компании. Хозяин, толстый грубоватый мужик, сыпал матерком, хлопал всех по плечу и обнимал женщин. Его жена, довольно невзрачная особа, сновала туда-сюда – что-то приносила, подавала, убирала.

– Верка! – орал хозяин. – Почему водка теплая? Вечно забываешь в холодильник поставить, такая-сякая!

И дальше примерно в том же духе. Жена на это ничего не отвечала, только опускала глаза.

Народ уже прилично выпил, и Виталий начал активно догонять. Стало ясно, что обратно они сегодня не поедут, заночуют здесь же, на даче. Хотя где здесь может поместиться столько народу, она не представляла. На сеновале разве что. Настроение испортилось окончательно: она терпеть не могла спать в чужом месте, да еще по-походному, без кровати и простыней. Ужасно противно было просыпаться, зная, что душ принять негде и надеть придется несвежее белье. Марина надулась и отошла подальше. Что толку сейчас ругаться, если он уже все решил.

Вдобавок ко всему стоило Витальке выпить, как из него поперло худшее, на что он был способен. Он быстро опьянел и принялся подкалывать присутствующих, ее в том числе.

Нельзя сказать, чтобы у него в трезвом состоянии был прекрасный характер. Вообще ее кавалер был человеком грубым, нагловатым, не интересовался ничем, кроме футбола и пива, частенько не мог обойтись без матерного слова и всех без исключения девушек называл телками. После еды он имел обыкновение долго ковырять в зубах зубочисткой, и никакие Маринины замечания не могли его остановить.

В сильном подпитии он становился невозможным – всех задирал, и Марине, когда она была рядом, доставалось больше всех. Эти его шуточки на грани хамства, эта мутная злоба в глазах. При всех он мог назвать ее дешевкой, а то и похлеще. Однажды в компании он ее ударил, после чего они не разговаривали две недели. Разглядывая синяк на щеке, Марина твердо решила, что пошлет его подальше. Этого еще не хватало – она ему не жена, они даже не живут вместе, так ради чего такое терпеть?

В тот раз он вымолил у нее прощение. Стоял на коленях и повторял, что не может без нее жить. Заваливал ее букетами, дорогими и безвкусными. Признался, что не может контролировать себя, когда выпьет, и клялся, что это больше не повторится. И правда, больше он на нее руку не поднимал, даже пить стал меньше.

Иногда Марина раздумывала, зачем он ей вообще нужен. Любви особой между ними не было, его привычки ее раздражали, на попытках сделать из него относительно приличного человека она давно поставила крест. В постели с ним тоже было скучно: после необременительного секса он, как правило, отворачивался к стене и засыпал. Ей и в голову не приходило рассматривать его как перспективного кандидата в мужья. Но она все тянула, не рвала с ним окончательно, потому что боялась одиночества. Конечно, у Виталия море недостатков. Но где найти того, у кого их нет?

«Куда подевались приличные молодые люди? – часто спрашивала ее мама, высоко поднимая плечи и картинно округляя глаза. – Вот в наше время…»

Марина давно научилась игнорировать такие провокационные вопросы. В конце концов, Виталик довольно хорошо зарабатывает, ездит на приличной машине, не скупится на мелкие подарки. А к олигархам вон очередь из суперкрасоток, и ей, Марине, в этой очереди нет места.

Но сейчас Виталий постепенно набирал обороты. Она отошла в дальний угол двора и оттуда наблюдала, как он пристает к гостям, то к одному, то к другому. Вот какой-то наголо бритый парень завелся, опустил голову, сузил глаза. А Виталя и в ус не дует.

Внезапно Марине захотелось, чтобы этот бритый от души дал Витальке в морду, может, хоть это его отрезвит. Но нет, вклинились хозяйка дачи Вера и брюнетка в красном. Та просто повисла на бритом: «Васенька», «Васенька». Васенька отвлекся, а Вера оттащила опасного гостя от греха подальше.

– Уйми своего урода! – бросила брюнетка Марине на бегу.

– Да я-то при чем? – Марина пожала плечами. – Сами разбирайтесь.

На душе, однако, было гадостно.

И как будто этого мало, среди гостей обнаружилась наглая кривоногая блондинка, у которой были на Виталия какие-то виды.