Дарья Калинина - Кобель домашний средней паршивости

– Вот и поймали всех преступников, – сказал он, конкретно к Наде не обращаясь, но ясно, что для того, чтобы привлечь к себе ее внимание.

Надя в ответ кивнула, но головы не подняла.

– Как ты думаешь, у полиции есть против них надежные доказательства?

Надя пожала плечами.

– А я вот думаю, что иначе Коршунов бы задерживать столько народу не стал.

Надя хмыкнула. Мол, Коршунов – голова. Не мешало бы всякому у него поучиться. Но из смартфона даже ради Коршунова не вынырнула. Саша с досадой покосился на девушку. Нет, так далеко они точно не уедут. Надо срочно что-то придумывать еще.

– А у меня есть билеты в театр на завтра, – сказал он самым безразличным тоном, но голос у него предательски задрожал.

И все же… Ура! Надя подняла голову и взглянула на него. В глазах у нее был интерес.

– На что идешь?

– Балет. «Лебединое озеро».

– Ого! Сто лет не была на балете. Молодец. А с кем идешь?

– Один.

– Один?

И Саша пустился в такие долгие и путанные объяснения, почему это произошло, что Наде надоело его слушать, и она его перебила.

– Я поняла, что у мамы с папой дела. Что друг твой тебя подвел, обещал пойти, а потом передумал. Так ты поэтому один идешь? Тебе что больше пойти не с кем?

– Да. Не с кем.

– Так, давай, я с тобой схожу.

Саша обрадовался:

– И ты можешь?

– А чего тут не смочь? – удивилась Надя. – Странный ты. Говорю же, сто лет в театре не была. Конечно, я с удовольствием схожу с тобой. Сколько с меня за билет?

– Что ты! – воскликнул Саша. – Ничего не надо!

– Как не надо? Ты что? Почему?

– Я тебя приглашаю.

– Нет, я так не могу.

– Все равно билет бы пропал, – в отчаянии воскликнул Саша, чувствуя, что говорит он совершенно не то, что нужно. – И Надя… Я тебя прошу, сходим без всяких денег. А? Я очень хочу сходить куда-нибудь именно с тобой.

Надя ничего не ответила. Она лишь кинула на Сашу долгий внимательный взгляд, а потом кивнула.

– Сходим.

И не успел Саша уже возликовать в душе, как Надя прищурила свои глаза и лукаво спросила:

– А Полину приглашать не будешь?

Ну, уж на сей раз Саша не сплоховал.

– Да ну ее! – с жаром воскликнул он. – Дылда белобрысая!

– Так она тебе не понравилась?

– Совсем не понравилась.

Сашин пыл Наде понравился. Она заулыбалась еще шире.

А потом все-таки сказала:

– Напрасно ты так. Полина неплохая.

И дальше у них пошел очень странный разговор. Надя доказывала, что ее подруга – мировая девчонка, а Саша уверял, что большей задаваки и ломаки ему встречать не приходилось.

– И она красивая. Хотя бы это признай.

Но и эту ловушку ставший опытным охотником Саша сумел обойти.

– Ни капли она не красивая. Тут есть только одна красивая девушка. И это точно не Полина!

И Саша с радостью увидел, как от полученного комплимента Надя даже вся порозовела от удовольствия. А тут очень кстати в коридоре появился следователь Коршунов, который увидел притулившихся в уголочке ребят, приветливо им улыбнулся и скомандовал:

– А вы чего тут жметесь? Главные герои, а к празднику присоединиться не хотите?

– Нас не пускают.

– Кто? – сделал «страшное» лицо Коршунов, как будто бы сам не видел, кто не пускал ребят. – А ну! Айда со мной!

Конечно, в кабинете к этому моменту никого из задержанных уже не оказалось. Всех их увел конвой. Но это было не главное. Зато Коршунов самолично поставил кипятиться чайник, потом налил густой темно-вишневой заварки и приготовил вкуснейший ароматный напиток для себя и своих гостей. И печенье выставил, и конфеты, и даже порывался очередную заветную банку варенья распечатать, которое жена летом из солнечных абрикосов приготовила, но ребята его уговорили заначку не трогать. Не такие уж они важные птицы, чтобы ради них снова абрикосы открывать.

– Вы лучше нам скажите, всех поймали?

И следователь, жмурясь от удовольствия и прихлебывая горячий чаек, улыбнулся и кивнул:

– Всех!

– Что? И тех троих грабителей, что музей Ипатьевых обчистили, тоже?

– Всех взяли, всех! Интерпол может быть доволен. Всех трех мазуриков, которые три года назад проникли в музей, всех троих мы взяли.

– И кто они?

– Во-первых, Нина. Она у них главная заводила.

Мог бы этого и не говорить, это друзья и сами уже смекнули.

– Вторая – это Елизавета Ломакина. Да, та самая Елизавета, которую мы с вами считали покойницей. Оказывается, они с Ниной давние подружки и подельницы.

Вот это была новость так новость.

– И как же вы этого сразу не выяснили?

В голосе Нади слышался укор, и Коршунов принялся объяснять:

– Трудность заключалась в том, что о Нине мы не знали ничего, кроме ее внешности. Отпечатков ее в нашей базе данных нету. И когда мы проверяли подельников Ломакиной по официальным каналам, нигде в документах упоминания о Нине Семеновой или какой-то иной мы не смогли обнаружить. Хорошо, что в неофициальной беседе один из сокамерников Ломакиной сообщил, что ей с воли регулярно писала некая Нина, о которой сама Ломакина отзывалась с большой теплотой.

– А как настоящее имя этой женщины?

– Вы будете удивлены, но ее зовут Нина. Фамилия ее совсем не Семенова, а Воронова, но имя тоже – Нина. Она говорит, когда ей удалось украсть паспорт на имя Нины Семеновой, то она сочла это добрым знаком. Приятней жить под своим именем, чем под именем Веры, Зои или Любы.

– Но зачем же она крала чужие паспорта, если к Нине Вороновой у закона нет претензий?

– Претензии есть. Отпечатков нет. Больше двадцати лет назад некая Нина Воронова была задержана за соучастие в ограблении, но загадочным образом бежала из-под стражи еще до момента снятия отпечатков. Паспорт ее остался в полиции, а вот отпечатков не было. Жить под своим именем Нина боялась. И стала регулярно воровать чужие паспорта.

– В том первом ограблении вместе с Ниной задержали и Ломакину?

– Да. И это было далеко не в последний раз. Очень во многих приключениях, за которые Ломакиной пришлось ответить впоследствии, участвовала она не одна, а вместе с Ниной. Но надо сказать, что сообщницу Ломакина ни на следствии, ни на суде ни разу не выдала. И во многом именно благодаря преданности и жертвенности Ломакиной Ниночке до сих пор ни разу не пришлось отвечать перед законом. Ломакина ее всегда старательно прикрывала.

Но, в свою очередь, Нина помнила, что своей свободой она обязана подельнице. И оставаясь на воле, регулярно слала Ломакиной на зону деньги и передачи, а после освобождения предлагала принять участие в новых своих задумках.

– В общем, у них еще с давних лет сложился чудный тандем. Нина придумывала, Ломакина осуществляла, а потом отдувалась. Но им нужен был еще один для грубой физической работы. Не всегда две женщины могли справиться своими силами. Иногда требовался мужик.