Татьяна Луганцева - Так держать, подруга! [сборник]

— Слава богу, сейчас не те времена! — отрезала Таисия.

— Алла, что ты такое говоришь? Не ругай ее! — вступилась Надежда, но осеклась под строгим взглядом подруги, который красноречиво говорил: «раньше надо было думать».

— Сейчас другое время, но не лучше, — вздохнула Алла Владленовна. — У нас из крайности в крайность. Теперь действует такое законодательство, что без согласия пациента его нельзя ни осматривать, ни госпитализировать, как ты совершенно верно подметила. Только кому от этого стало хорошо? Какое согласие даст человек, находящийся в депрессии? Он только и может сказать, чтобы от него все отстали и оставили в покое. Разве какой-нибудь психопат согласится на то, чтобы лечиться, и даже признать, что он болен? И тогда начинаются проблемы у окружающих их людей. А сделать они ничего не могут, если только заболевший не будет представлять реальную угрозу жизни для себя или других людей. Но это еще надо доказать. То есть он сначала должен кого-то прирезать в припадке или вскрыть себе вены.

— И тогда приходите на помощь вы, люди, прикидывающиеся друзьями, знакомыми? — поняла Таисия. — И лечите, влезаете в душу. А потом — упс! И у человека еще одно разочарование и нервный стресс от того, что он болен — раз, от того, что его знакомый оказался врачом, — два, и, конечно, от предательства близкого окружения — три. Еще вопросы?

— А ты считаешь, что у тебя нет депрессии? — спросила Алла Владленовна.

— У меня трудный период в жизни, — ответила Таисия.

— Это как раз понятно, — качнула головой Алла.

— Нет, ты меня послушай! — прервала наконец-таки их диалог Надежда. — Таисия, ты на себя посмотри!

— Что? — не поняла Тася.

— Что-что? Ты же всегда была красавица! Стройная, высокая блондинка! Мечта любого мужчины! Следила за собой, красила волосы, пользовалась косметикой.

— Я? Я — да. Я такая, — не очень уверенно ответила Таисия.

— Ну! И что с тобой стало? Бледная моль с перепуганными глазами и грустным лицом. Ты когда последний раз волосы красила? У тебя уже полголовы седых волос! Выглядишь старше лет на десять. Ты пугаешь меня!

— Просто я больше ничего не хочу. Не хочу встречаться с мужчинами, не могу смотреть на счастливые семьи… Не верю я в это счастье, и вообще, я больше никому не верю, — с тоской ответила Таисия.

— Ну и скажешь, что это не депрессия? — спросила Надя. — Ты сдулась, как проколотый воздушный шарик! А я, между прочим, за тебя переживаю. Ты подурнела, опустила руки, плюнула на себя! И все это из-за этого паразита, мелкого пакостника. Неужели ты думаешь, что это ты не женщина?! Да это он не мужик! Да и муженек твой тоже хорош! Ты мужчин-то настоящих не видела!

Таисия сидела абсолютно ошарашенная и уничтоженная такой «правдой жизни».

— И не воспринимай нас как врагов, — добавила Алла Владленовна.

— Вы хотите меня лечить? — спросила Таисия.

— Мы хотим помочь. И все будем согласовывать с тобой, — заверила ее психотерапевт.

— Таблетки? — вздрогнула Тася.

— Чем плох антидепрессант в минимальной дозе? — подняла брови Алла Владленовна. — Можно подобрать.

А Тася уже рыдала на плече у подруги:

— Неужели все так плохо?

— Дорогая моя, неужели ты думаешь, что, будь по-другому, я бы обратилась к Алле? Конечно, плохо! Но ты не отчаивайся! Мы обязательно все наладим.

После встречи с Надей и Аллой Владленовной Тася решила принять теплую ванну с ароматной пеной. Раньше это ее всегда успокаивало. Но не в этот раз.

«И руки-то, ноги у меня худые, длинные и нескладные… И вроде как живот наметился… И талия уже не та, и грудь маленькая, и сутулость… — всматривалась Тася в свое отражение в зеркале. — А чего я хочу? Возраст-то какой уже! Да, раньше я так не думала. Слава просто душу из меня вытащил! Раньше я ощущала, что жива как женщина, а теперь чувствую, что никому не нужна, — вела она сама с собой диалог. — Почему моя самооценка так зависит от того, есть у меня мужик или нет? Я сама по себе ничего не значу, что ли? Неполноценная? Может, это потому, что раньше я жила с мужем, плохо или хорошо — это другой вопрос. А теперь осталась одна и потерялась?» — Таисия уже поверила, что на самом деле больна и должна постараться сама выйти из этого состояния.

На работу Тася явилась в хреновом настроении. Она даже хотела зайти к заведующему Василию Николаевичу Копылову и попросить отпуск. Разве могла она нести «доброе и полезное» пациентам, если сама была больна?

В ординаторской она снова уставилась на себя в зеркало. Такой страшной Таисия себя никогда раньше не видела.

— Ну и рожа у меня! — не сдержавшись, вслух произнесла она.

— Как всегда! — отреагировал ее коллега Олег Игоревич, высокий, худой мужчина в очках с толстыми линзами.

— Нет. Мне кажется, много хуже, — не согласилась Таисия, проходя за свой стол.

— Что за настроение? — спросил он.

— И ты заметил?

— Что именно?

— Что я стала страшная, — закусила губу Тася.

— Я заметил, что у тебя плохое настроение, — ответил Олег Игоревич и добавил: — Тебя заведующий для чего-то вызывал. Я по палатам, — и он покинул ординаторскую.

Таисия осталась одна.

Она обвела взглядом кабинет. Только сейчас заметила, насколько убогая у них обстановка.

Дешевые стеллажи из фанеры, заваленные документами и папками, выполняли еще и роль перегородок между столами врачей. Сами столы тоже выглядели не ахти — с обгрызенными углами, словно в них в приступе ярости вонзали свои зубы пациенты. На двух столах столешницы покосились, под ножки были засунуты старые газеты, сложенные в несколько слоев.

На подоконниках пластмассовые горшки с завядшими растениями. А вокруг зеркала без рамы, криво прикрученного к стене, и вовсе висел пластиковый вьюнок. Естественно, весь в пыли.

Вспомнив свое бледное лицо с темными кругами под глазами, дрожащие, обиженные губы, уныло висящие щеки, Таисия вздрогнула. Ну, точь-в-точь как на керамической фотографии на могильной плите!

Она вздохнула, стянула волосы в унылый хвостик и поспешила к заведующему отделением Василию Николаевичу, который ее зачем-то вызывал.

Пока Тася шла длинным, больничным коридором, она окрепла в мысли, что необходимо попроситься в отпуск, пусть даже и за свой счет. Но заведующий встретил ее с распростертыми объятиями.

— Тасечка, проходи, садись! Только на тебя и могу положиться!

— В чем? — растерялась Таисия.

— В работе, конечно! Ты же у меня лучший психотерапевт. — Василий Николаевич сразу же взял быка за рога.

— Я? Не смущайте меня! Я пришла попросить отпуск, — промямлила Таисия.

— В отпуск? Только не сейчас! Дорогая моя, ты режешь меня без ножа!

— А что случилось-то? — поинтересовалась Тася. — Почему сейчас я так нужна?