Татьяна Луганцева - Так держать, подруга! [сборник]

— До весны еще глаза вытаращишь. Но я рада, что мысли о здоровье пришли тебе в голову. С этим не шутят. Надо взять себя в руки и напрячь силу воли. У тебя всё получится.

— Я постараюсь, — кивнул Юрий Александрович. — Пора браться за ум.

Вертолет пошел на снижение. Мария заволновалась — под ними была тайга.

— Что это? У нас авария?

— У нас — охота. Это охотничье хозяйство. Приходилось охотиться?

— Охотиться? Убивать беззащитных животных? — ахнула Маша. — Да ни за что на свете! Ненавижу людей, убивающих братьев наших меньших. Отвратительно!

— Не хочешь охотиться — не надо. Но шашлыки-то мы пожарим?

— Пожарим, если не из убитых здесь зверюшек.

— Честное слово, маринованный шашлык из барашка я прихватил из города.

Их встретил егерь и развел для них специальный костер. Пилот вытащил из кабины овчинный тулуп и набросил Марии на плечи. Они пили вино до ночи, смеялись, ели восхитительные шашлыки, и жизнь уже не казалась такой неприемлемой. Их тесный дружеский кружок обступали высокие темные деревья, утопающие в бескрайних сугробах, высокое черное небо рассыпало для них мириады звезд, воздух был чист до звона, а отблески потрескивающего от еловых веток костра освещали их радостные лица.

— Ты будешь на концерте? — спросила Мария, когда под утро прощалась с Юрием Александровичем у своей гостиницы.

— Конечно. Я буду на каждом концерте. Для нас, сибирских медведей, ваш приезд — это целое событие. Мы ведь не избалованы, как московская публика. А здесь музыканты такого класса! Буду ходить, как часы. — Он поцеловал ей руку. — Надеюсь, билеты будут. А если нет — куплю втридорога! — Он засмеялся.

Мария махнула ему на прощание рукой и скрылась за высокой гостиничной дверью, которую предупредительно распахнул перед ней швейцар.

Перед следующим концертом Мария снова выглянула в зрительный зал.

— Ни разу не видела, чтобы ты интересовалась публикой, — сказала Лиза, подойдя к ней сзади.

Мария вздрогнула от неожиданности и обернулась.

— А кто тебе сказал, что я ею интересуюсь? Мне интересен всего один человек.

— Высматриваешь господина Морозова? Его пока нет, я специально выходила в зал.

— Он обещал прийти.

— Машка, я тебя не узнаю. Ты влюбилась, что ли? А как же Никита твой?

— Ничего я не влюбилась! Лиза, о чем ты говоришь? Что, уж и в зал посмотреть нельзя? — густо покраснела Мария.

— В зал — можно. Но таиться от меня — нельзя. Я тебе подруга или кто? Давай колись! Ведь по глазам вижу, что влюблена.

— Лизка, отвяжись! Влюблена, не влюблена… Я сама ничего не знаю. Отойди, дай посмотреть… — и она снова прильнула к дырочке в занавесе. — Ой, он пришел! Всё, побегу готовиться!

Мария со всех ног бросилась в гримуборную, а Лиза печально посмотрела ей вслед и покачала головой.

А на следующее утро Мария проснулась в приятном настроении. Раздался стук в дверь, и она вскочила с постели, ожидая очередного букета роз. Ожидания ее не обманули: корзина с цветами стояла перед дверью, и побежала на стук в дверь в ожидании очередного букета из роз. И там в самом деле была корзина с цветами, но за ней стоял… Никита.

— Ты? — поразилась она.

— Да! Тебе цветы от тайных поклонников, — шутливо ответил он. — Ты что так на меня смотришь? Не рада, что ли?

— Рада, конечно, — ответила Мария, — не говори ерунды! Проходи! Ты что, ушел из больницы?

— Ушел! Я же тебе говорил, что скоро сбегу, я здоров. Антибиотики сразу мне помогли, — обнял ее Никита, — я так соскучился! А ты?

— Я? Я… да… тоже.

Никита потащил Марию на кровать, и они прервались только на стук в дверь. В номер вкатили тележку с роскошным завтраком.

Аппетит у них был отменный.

После завтрака они собрались на прогулку, но тут в дверь снова постучали.

— Здравствуйте, — поздоровался Морозов, входя в номер и протягивая широкую ладонь Никите. — Меня зовут Юрий Александрович. Я к вам с деловым предложением. Зашел, как говорится, познакомиться и предложить выступить в моем клубе. Надеюсь, об оплате мы договоримся, не обижу.

Никита предложил гостю сесть.

— Спасибо, Юрий Александрович. Очень интересное предложение, надо обсудить. — Никита обнял Марию за плечи.

— Ну, значит договорились. Жду вас завтра у себя. Всего хорошего! — и Морозов откланялся.

Юрий Александрович не обманул — условия действительно были царские, музыканты таких денег раньше в глаза не видывали. Она давали запланированные концерты и играли в ночном клубе Морозова.

— Кормилица наша! — демонстративно называли Марию музыканты и чуть ли не кланялись в ноги.

— Вы чего? Обалдели? — смущалась она.

— Да ладно, не скромничай. Отхватила ты, Мария, мирового хахаля. Денег не жалеет, да еще бесплатно кормит в своем ресторане.

— Расслабься, — сказала подруга Лиза, — всем же понятно, и тебе в том числе, что толстяк без ума от тебя! Он на все готов! А уж как он на тебя смотрит! Ты что, дурочка? Чтобы не замечать такого?

— Я сразу сказала Юрию, что между нами ничего не может быть, — ответила Мария, которая больше всего в жизни хотела быть честной перед окружающими.

— Ты могла сказать Морозову что угодно, но это ни на миллиметр не уменьшило его чувство к тебе. Он на все готов, только чтобы общаться с тобой, видеть тебя и заодно медленно продвигаться к своей цели, — ответила Лиза.

— Ты ошибаешься. Мы очень сблизились — это факт. Мы добрые друзья.

— Ты сама с собой честна? — спросила ее тогда Лиза, и Мария впервые ей тогда не ответила.

Морозов по-прежнему осыпал Марию цветами, присылал в номер завтраки и часто приглашал на прогулку. Как-то раз он для нее и Никиты прислал пригласительные на вечер поэзии.

Никита на это приглашение отреагировал своеобразно.

— Вечер поэзии? Нет, это уже слишком для меня! Если бы еще пригласил в ресторан или на стриптиз — это я понимаю, но слушать эту нудятину… Нет, меня увольте. Извини, Машутка! Что думаю, то и говорю!

— Прекрати! Как ты можешь? — возмущалась Мария.

— А чего, в самом деле? Ты думаешь, я ревную? Вовсе нет, больно надо. Было бы к кому! Я знаю, что ты любишь только меня! — самодовольно заявил парень.

— А я пойду. Я люблю поэзию.

— Конечно, иди! Я тебя не держу! Добрый дядя Юра доставит тебя назад в целости и сохранности. Я уверен, — ухмыльнулся Никита.

В назначенный день за Марией приехала машина с шофером и доставила ее в старинный особняк. Ее встретил Юрий Александрович и провел в большой зал, в котором уютно горел камин и повсюду стояли вазы с живыми цветами. Он усадил ее за круглый стол, уставленный вазами с фруктами, восточными сладостями, шампанским и испанским вином.

— Мы одни? — удивилась Мария.

— Я пригласил и твоего Никиту, хотя прекрасно знал, что вечер поэзии его вряд ли вдохновит. Тут был тонкий расчет.