Наталья Александрова - Селфи человека-невидимки

А кто мог оказаться поблизости от этого мужчины? Тот, кто сидел рядом в самолете? Не факт, не обязательно они вышли вместе. Есть такие люди – сразу им нужно к выходу бежать, других расталкивая, а другие, наоборот, сидят до последнего, потом спокойно идут.

Лола прошлась по комнате, задумчиво наморщив лоб, но тут же спохватилась, что делать этого не следует и потерла темечко, чтобы стимулировать мыслительный процесс.

Не помогло. Тогда Лола представила себе пассажиров только что прибывшего самолета в аэропорту. Вот они спускаются с трапа, хотя нет, теперь же обычно из дверей самолета – сразу в рукав, никаких трапов и автобусов. Стюардессы заученно улыбаются и кивают, как китайские болванчики, – спасибо за то, что выбрали нашу компанию, приходите еще и так далее, пассажиры так же заученно благодарят, даже если кормили отвратительно и ребенок сзади все время пинал ногами в сиденье.

Вот женщина с ребенком, приходится вести его за руку, потому что на руках не удержать, да еще большая сумка, а коляску выдадут только на выходе. Лола согнулась и вымученно улыбнулась, на самом деле мечтая только об одном – вот когда они окажутся в собственной квартире, она поддаст этому чудовищу от всей души за то, что три часа мотал ей нервы, орал, хулиганил и плевался йогуртом.

Краем глаза Лола взглянула на себя в зеркало. Получалось не очень убедительно, любой режиссер, не говоря о великом Станиславском, сказал бы, что это халтура.

Лола была актрисой по призванию, поэтому часто репетировала разные образы, даже если была не на сцене. В ее коллекции было множество улыбок, взглядов, вздохов, слез и походок.

Походка – это очень важный элемент актерской игры, по походке сведущий человек всегда определит возраст, статус и социальное положение. Были в коллекции у Лолы походки чинные, когда женщина аккуратно ставит ноги в дорогих туфлях, спину держит прямо, головой не вертит, по сторонам не зевает. Были походки заполошные, когда тетка бежит, спотыкаясь, подхватывая падающие вещи и роняя на ходу то сумочку, то шарфик, то очки. Эта и сама всюду опоздает, и других задержит по бестолковости своей.

Были походки тяжелые, медлительные, когда тетя от лишнего веса переваливается, как утка, и пыхтит, как бегемот, да еще норовит чемодан с собой в самолет протащить. Не дай бог, какая авария или несчастный случай, тогда остальным пассажирам полные кранты – перекроет тетка проход, как в древности спартанцы – Фермопилы, что персам не пройти никак. Не их вина, что нашелся предатель и провел персов секретной тропой.

Были походки быстрые, летящие, когда женщина ступает легко, будто едва земли касается. И смотрит только вперед, потому что торопится увидеть того, кто ждет ее у выхода, и рукой машет, и улыбается счастливо – вот она наконец тут, рядом, и больше он ее одну никуда не отпустит. Были походки скучные, когда женщина шаркает ногами, будто сил нет их от земли оторвать, и смотрит в пол, и сутулит спину. Но такие в самолете летают очень редко, и то только местными рейсами, а никак не в Женеву.

Перебрав все походки и машинально отрепетировав их перед зеркалом, Лола подумала, что ни одна из них не подходила к данному случаю.

Начнем сначала. Значит, выходит человек из самолета и куда идет? За багажом. Хотя нет, сначала он проходит паспортный контроль, а уже потом за багажом, и то многие чаще всего небольшой чемодан или сумку с собой в самолет берут, чтобы не ждать. Женева – не Турция, не Испания и не Кипр, люди туда летают в основном по делам, одежды с собой много не берут…

Значит… нужно искать тех пассажиров, которые проходили вместе с этим типом паспортный контроль. Посмотреть в базе данных, кого одновременно с ним проверяли.

– Какая я умная, – сказала Лола и улыбнулась себе в зеркале с чувством легкого превосходства.

Что-то ей в своей улыбке не понравилось, она повернула голову и оглянулась через плечо, добавив в улыбку малую толику загадочности. Да, так гораздо лучше.

– Мурр-мм! – послышалось снизу, и что-то мягкое и пушистое коснулось Лолиной ноги.

Кот Аскольд смотрел серьезно и неодобрительно, так что Лола сразу поняла, что не время сейчас заниматься оттачиванием улыбок, потому что у Леньки и правда очень трудный заказ, и как бы не вляпался он в неприятности.

Лола Аскольду доверяла, так что полностью с ним согласилась и стала перебирать в памяти всех знакомых, кто хоть как-то связан с аэропортом Пулково или вообще с самолетами. И очень скоро вспомнила, что у ее подруги Милки Мышкиной (то есть она теперь не Мышкина, а как-то по-другому, потому что вышла замуж и осела дома с двойней), так вот, у Милки, кажется, была сестра. И эта самая сестра не то летала стюардессой, не то вышла замуж за летчика, в общем, что-то такое было.

– Аскольд, ты прав, нужно действовать! – сказала она коту, нажимая кнопки мобильного телефона. – Если мы не вмешаемся, Леня без нас пропадет!

Кот мигнул изумрудными глазами, выражая непонятно что, но Лола уже услышала, что ей ответили.

– Милка, это я, Ольга, – сказала она.

В ответ послышалось какое-то шуршание, потом негромкий скрип, потом царапание, потом визг, а потом что-то брякнуло, и телефон замолчал. Лола долго не могла соединиться снова, потом наконец Милка позвонила сама.

– Привет, а что это со связью? – поинтересовалась Лола.

– Да ничего особенного, это мои бандиты мобильник уперли и спрятали, а потом Сашка хотел с тобой поговорить, а Машка ему по голове ведром дала.

Милкины слова сопровождал дружный рев на два голоса.

– Они же у тебя вроде в садик пошли? – вздохнула Лола.

– Ага, только сейчас вообще-то лето, если ты не заметила, а летом садик не работает. А ты чего звонишь-то?

– Слушай, вроде у тебя сестренка стюардессой летала…

– Катька-то? – оживилась Милка. – Летала, а как же. Пристроила ее одна знакомая на ВИП-рейсы. Довольна Катька была – ужас как. Хоть работа и ответственная, зато такие пассажиры…

– Олигархи? – ахнула Лола.

– Ну, не олигархи конечно, – здраво сказала Милка, – олигархов, сама понимаешь, на всех не хватит. Но все же люди приличные, далеко не бедные, опять же время у них в полете есть пофлиртовать. Короче, Катька моя не растерялась и живо подцепила себе одного такого… он как раз эту компанию купил. Я, честно сказать, обзавидовалась ей тогда. Думала, за каким бесом я пять лет в театральном училась, время теряла? Актриса-то из меня никакая, сама знаешь. Ну, то есть учиться-то интересно было и вроде бы не последняя на курсе была, а потом что? В паршивом театрике за мелкие роли с такими же как я, неудачницами, собачиться? Интриговать, добиваться…

– Ну… а как же искусство? – ляпнула Лола.

– Ага, то-то ты так же удрала из театра, когда возможность появилась, – отмахнулась Милка.