Дарья Калинина - Одиноким предоставляется папа Карло

— Похоже, у него лапа сломана.

— И хорошо, если только она одна. У него и ребра как-то странно торчат. Никак тоже сломаны.

— Ребра — это ерунда! — храбрился Вовка. — Я один раз на футболе упал, так у меня сразу три штуки были сломаны, и ничего. Главное, что позвоночник цел, так мама сказала.

— Уверен?

— Раз поднялся сам, значит, хребет ему не перешибли.

Несмотря на оптимизм Вована, состояние пса было угрожающим. В нескольких местах на запекшейся и слипшейся шкуре проступали свежие кровавые пятна. Видимо, кровь запеклась, но при движении раны открылись, и кровь потекла снова. В общем, без медицины точно было не обойтись. Пес страдал невыносимо, и надо было поспешить с его госпитализацией.

— Как же нам его до дороги дотащить? Он тя-желый.

— Волоком!

Друзья сняли с себя рубашки, связали их концами и как можно осторожней положили на наспех сооруженные из подручных средств носилки тяжеленного пса. Потом взялись за рукава и, Вован сзади, Костян впереди, потащили пострадавшего к дороге. Первое время они волновались, выдержат ли носилки. Но в ткани было столько синтетики, что она хотя и тянулась, но угрожающего треска не было слышно. Барон не протестовал, он вообще перестал реагировать.

Двигаться ребятам приходилось медленно и крайне осторожно, чтобы еще больше не травмировать собаку. Но Барон не шевелился. Он больше не издавал ни звука, и лишь тяжело ходящие бока говорили о том, что собака еще жива.

— Кто же это его так?

— Может, зверь какой. Виктор хоть и говорил, что Барон всем волкам жару дал, да и на старуху бывает проруха.

Как только они достигли места, где могла появиться связь, ребята опустили Барона на землю и позвонили Виктору. Услышав, что Барон нашелся, но состояние его критическое, Виктор немедленно воскликнул:

— Где вы? Я еду к вам!

И к тому моменту, когда друзья доволокли пса, который последние метры казался им весящим не меньше тонны, Виктор уже ждал их на дороге. Он поспешно ощупал пса и вынес вердикт:

— Перелом лапы и ребер. Возможны внутренние повреждения.

И пощупав еще немного, с облегчением добавил:

— К счастью, обе пули прошли навылет.

— Пули? — ахнули ребята.

— Ранения пулевые.

Вот оно что! В Барона стреляли. Ребята были потрясены. А вот сам Виктор бодрости не терял.

— Судя по характеру входа и выхода пуль, вряд ли они задели какие-то жизненно важные внутренние органы. Но все-таки окончательно все покажет обследование в клинике.

— Повезете его в больницу?

— И немедленно! Поможете мне загрузить его в машину?

Перед транспортировкой жена Виктора сделала Барону два укола.

— Глюкоза, чтобы поддержать силы, — пояснил он. — И обезболивающий препарат. А все остальное уже будет на усмотрение врачей.

Уколы помогли почти мгновенно. Барон стал дышать свободней. И взгляд у него прояснился. Он даже успел лизнуть руку хозяину и, как показалось друзьям, с благодарностью посмотрел на них. Потом машина Виктора уехала, а друзья с притихшей Лушкой побрели к себе назад в Бобровку.

Несмотря на выматывающий день, усталости они не чувствовали. Сказывался попавший в их кровь адреналин. И чувство, что сделали доброе дело, тоже придавало сил.

Внезапно Вован похлопал себя по карманам, остановился и воскликнул:

— Вот я растяпа!

— Ты чего? — удивился Костик.

— Потерял!

— Что?

— Ножик свой посеял!

— Ну ты недотепа! Потерять такой нож!

Нож у Вована был отменный. С десятью лезвиями, пилочкой, ножничками и даже миниатюрной ложечкой и такой же крохотной вилочкой. Но если последние два предмета были явно лишними, то сами лезвия были острыми и отлично держали заточку. Нож был швейцарским, его Вовану привез из Европы дядя. И стоил такой ножик больше сотни евро, деньги по нынешним временам и доходам самого Вована астрономические. Никогда Вовану не приобрести себе другого такого ножа.

Разумеется, Костян за друга расстроился.

— Как же ты его потерял? Где? Вспоминай!

Вован наморщил лоб и начал вспоминать.

— Я им ветки срезал, чтобы носилки для Барона сделать. И рубашки наши я тоже им кромсал.

— Значит, там и оставил?

— Наверное, там.

— Ладно, пошли назад.

— Пошли.

Вернуться на то место, где друзья нашли Барона, не представляло особого труда. Весь путь четко прослеживался по смятой ногами друзей траве. Немножко поблуждав, они вышли к тем самым кустам, в которых столько времени провалялся несчастный пес без всякой надежды на спасение. Никто, кроме Лушки, его бы здесь не нашел.

Ножик Вована ребята увидели сразу и почти одновременно бросились к нему, стукнувшись лбами. Столкновение получилось сильным. Раздался сухой звук, как при ударе дерева о дерево. А ребята охнули и одинаковым жестом схватились за ушибленные лбы. Удержать равновесие им тоже не удалось, и они дружно плюхнулись на траву. Сидя на собственной пятой точке и потирая лоб, Костян ошеломленно смотрел на своего друга. Вован тоже таращился на него. Потом он улыбнулся, а Костян захохотал. Повалившись на траву, они несколько минут только и делали, что хохотали, сами не зная почему. Это была их эмоциональная реакция на произошедшее.

Растерянная Лушка прыгала рядом с ними. Ее маленький собачий мозг был не в силах понять, что происходит. И она, кидаясь то к одному, то к другому юноше, лизала их и жалобно поскуливала. Наконец истерический припадок у ребят закончился. И отпихивая любопытную Лушу, которая всюду лезла своим любопытным мокрым носом и мешала им, друзья раздвинули траву и подняли ножик.

Он был в полном порядке, только немножко испачкался. Вован бережно вытер его о штаны.

А Костик между тем заметил кое-что интересное.

— А это еще что? — пробормотал он.

Неподалеку от ножика в траве лежала еще какая-то блестящая штуковина. Это был необычной формы тонкий металлический стержень, который блестел холодным стальным блеском. С одной стороны он был заметно тоньше и заканчивался резьбой. А с другой он был плоским и заканчивался странной углубленной выемкой. Какое-то время друзья просто смотрели на него, не понимая, как этот предмет мог здесь очутиться. Потом Костян протянул руку и поднял стержень. Он оказался довольно увесистым. Ясно, что сталь была отличного качества, не какой-нибудь там дешевый сплав.

— Как ты думаешь, что это такое?

— Не знаю.

— И откуда он мог здесь взяться?

— Тебе не все равно? Вряд ли эта штука связана с Бароном.

Углубление было с остро заточенными краями. Металл был качественный, явно хорошо держал заточку, но крови на нем и впрямь не было. Если бы преступник использовал этот штырь как оружие, то на нем должна была остаться собачья кровь.

— Все равно в лесу такие железки сами по себе не растут. Это тебе не гриб.