Дарья Донцова - Укротитель Медузы горгоны

– Неужели ты полагаешь, что я запомнила столь незначительный факт? – засмеялась Глаголева. – Всю жизнь страдаю мигренями, часто вызывала медиков сделать уколы.

– А вот Маргарита Федоровна никогда не забывала о вашей встрече, – продолжала девушка. – Ты все допытывалась у Фаи, как она до правды докопалась, так я сейчас объясню. Это не Фаина затеяла, а я. И ты отсюда не уйдешь, пока не выслушаешь меня и не сделаешь то, что я прикажу.

– Деточка, но мне уже пора! – воскликнула Глаголева.

– Тогда я пойду в полицию, – пригрозила Лариса.

– С чем? – засмеялась актриса. – С бредовым сообщением о моем материнстве? Или с рассказом о том, как я убила уборщицу? Милости прошу. Там таких, как ты, быстро в психушку отправляют. Где доказательства твоего лживого заявления?

– Ой, ну ты и дура, – ехидно усмехнулась Лариса. – Думаешь, убила Фаю, и концы в воду? А Маргарита-то Кутузова жива.

– Не может быть! – выпалила Глаголева. И тут же спохватилась: – То есть… я хотела спросить, кто она такая…

Лариса кашлянула.

– Слушай меня внимательно, не перебивая. Даю тебе последний шанс исправить совершенное зло. Если сейчас уйдешь, я отправлюсь в полицию и дам адрес Кутузовой. То-то следователь обрадуется! Побеседует с докторшей и сразу догадается, кто Фаю сжег.

– Ладно, говори, – милостиво разрешила Розалия Марковна. – Так и быть, выслушаю. Слишком я добрая, вижу, как ты нервничаешь, вот и решила пожалеть тебя. Ну что там за история?

– Кутузова была театралкой, – начала Лариса. – И фанаткой – всегда покупала билеты на спектакли с Глаголевой в главной роли, приходила в восторг от фильмов с ее участием, которые по телику крутили. Начало восьмидесятых прошлого столетия – пик твоей славы, потом, когда Ельцин власть захватил, ты под гору поехала. Ну так вот! Кутузова собирала сведения о своем кумире, как святыню хранила программку, на которой ты расписалась. И она была среди тех, кто в твой день рождения тебе у дверей квартиры букет оставлял.

– Ужас, до сих пор каждый год там оранжерея! – кокетливо вздохнула Розалия.

– Не перебивай меня, а то за все получишь! – вдруг зло рявкнула Лариса. – Заткнись и разуй уши! Не одна я сюда пришла.

– А с кем? – со страхом спросила актриса. – Кто еще здесь?

– Не твое собачье дело! – оборвала ее Лариса. – Я должна выговориться, иначе меня разорвет. Или я тебя, гадину, зарежу. Поняла?

– Говори, солнышко, – слабым голосом проблеяла Глаголева. – И не нервничай, я непременно позвоню Диме. Бонзо совершенно точно даст тебе главную роль, раз ты этого хочешь. Слово Розалии Глаголевой.

– Запела сова соловьем… – рассмеялась Лариса. – Испугалась, стервятина? Вот так с тобой надо, а не сюсюкать, как Файка. Да, ты меня познакомишь с Бонзо, а он точно возьмет в сериал. Догадываешься, почему? Молчишь… И правильно. Слушай. Господи, меня просто душит желание все выплеснуть тебе в лицо! Я так хотела посмотреть в твои гадючьи глаза… Но Фая запретила. Теперь ее нет, и я поступлю по-своему. Никуда ты отсюда не уйдешь, пока я тебе все не выскажу. Слушай, падла!

Когда Маргарита Федоровна узнала, куда надо ехать по вызову, она пришла в детский восторг. «Скорую помощь» вызывает обожаемая ею актриса Розалия Глаголева! Рита наизусть помнила название улицы, номер дома и квартиры, где та проживала, и большую часть дороги аж подпрыгивала от нетерпения в ожидании встречи. Но потом ей стало тревожно: что случилось со звездой? Диспетчер сообщила, что у женщины резкая боль в животе.

Вместе с Кутузовой на вызов к Глаголевой отправился Сергей, студент четвертого курса мединститута, подрабатывавший фельдшером. Когда они вошли в квартиру, Глаголева, закутанная в махровый халат, прошептала, глядя на врача:

– Пожалуйста, пусть мальчик уйдет, у меня неполадки по женской части, стесняюсь его.

– Я медик, – обиделся молодой человек, – мы с доктором работаем в паре.

Но Кутузова все же выставила студента за дверь и спросила у Розы:

– Что случилось?

Глаголева скинула халат, Кутузова увидела окровавленную ночную рубашку и неожиданно, сама не зная почему, спросила:

– Роды на дому?

– Умоляю, никому ни слова! – заплакала Глаголева. – Помогите мне, спасите!

– Где ребенок? – испугалась Маргарита Федоровна.

– В гостиной, на диване, – прошептала актриса.

Врач бросилась в комнату и нашла там живую, здоровенькую на вид девочку.

– Мне так плохо! – рыдала актриса. – Я не сумела, не смогла… Сделайте что-нибудь! Вот, это вам…

Кутузова глянула на открытую коробочку, которую протягивала ей Розалия, и обомлела – на бархатной подушечке лежали серьги с большими камнями. Даже Маргарите, ничего не понимавшей в драгоценностях, сразу стало понятно, что украшение стоит несметных денег.

– Вас надо отвезти в больницу, – пробормотала врач. – И дочку тоже.

– Нет, никогда! – закричала актриса. – Возьмите подвески и сделайте что-нибудь. Вы можете сдать ребенка в детдом?

Доктор ошарашенно заморгала, а ее кумир продолжила:

– Или отдать в хорошие руки? Я знаю, есть люди, которые мечтают иметь детей, но не могут. Пожалуйста, пожалуйста! Я сейчас с ума сойду! Я выпрыгну из окна!

– Где у вас телефон? – спросила Маргарита Федоровна.

– Вон там, на столике, – ответила Розалия и застыла в ожидании.

Было раннее утро, у Кутузовой заканчивалась смена, выезд к Глаголевой был последним. Маргарита позвонила на работу и сказала главврачу:

– Семен Петрович, я сейчас у известной актрисы Глаголевой. Ничего серьезного, немного повысилось давление, но у Розалии Марковны паническая атака. Ей уже лучше, однако она боится остаться одна – в квартире, кроме нее, никого нет. Я отправлю Сережу обратно на подстанцию, а сама посижу тут, все равно у меня сутки завершаются. Вы не против?

Весь коллектив знал, как Рита обожает Глаголеву, поэтому начальник не стал возражать, лишь дал ей совет:

– Очень там не суетись, полы не мой, за продуктами не бегай. Все эти актрисульки ленивые бабы и своего не упустят, превратит она тебя в дармовую домработницу. Сама знаешь, паническая атака – вещь не особо приятная, но жизни не угрожает, бывает у людей с особым складом характера. Я бы держался от кривляки подальше. У тебя впереди два выходных, не вздумай их у Глаголевой провести. Если уж очень хочется, покантуйся с ней часок, посоветуй посетить хорошего невропатолога и сматывай удочки, не завязывай дружбы с актрисой. По моим наблюдениям, те, кто подвержен паническим атакам, жуткие эгоисты, никого, кроме себя, любить не способны. Не надейся, что она тебе благодарна будет.

Сто раз потом Маргарита вспоминала слова Семена Петровича! Но в тот день обиделась на него, сухо поблагодарила за совет и пошла к Глаголевой.