Дарья Донцова - Дворец со съехавшей крышей

– Дима классический маменькин сынок, – вещала Горская, – а Софье Николаевне ни одна его пассия не нравится, о чем она открыто вслух высказывается. В общем, Барашков живет по синусоиде. Понедельник – встреча с прекрасной незнакомкой, вторник – пожар любви, ужин с мамой, среда – похороны горячего чувства и заявление: мама лучше всех. Четверг, пятница, суббота – депрессия, воскресенье – покупка веревки и мыла, понедельник – встреча с прекрасной незнакомкой… Но на сей раз вышло иначе. Софья Николаевна пришла в восторг от невесты-пенсионерки и благословила их брак.

– Офигеть, – вырвалось у меня.

– Я тоже удивилась, – сказала Маша. – Хотя у двух бабулек всегда найдутся общие темы, могут поболтать о мазях против артрита или о том, как лучше зубные протезы на деснах фиксировать. У Софьи Николаевны и этой Стрелки…

– У кого? – не поняла я.

Мария прыснула.

– Димину Беатриче зовут Стрелка.

– Может, Белка? – опрометчиво подсказала я.

– Точно, я перепутала, – засмеялась Горская. – Помню, что имечко у нее, как у собаки, которую в космос запустили, те были Белка и Стрелка. Так вот, Софья Николаевна обожает сережки в виде кошек, носит длинные цветные юбки, обвешивается бусами из пластмассовых черепов, и цвет волос у нее… э… твой босс Франсуа мог бы назвать его «тигр, ползущий по болоту». Общий тон вроде хаки и бежево-коричневое мелирование. Понимаешь, они с Белкой жуть как похожи. Димуля наконец нашел мамулину копию. Одним словом, сумасшедшие сбиваются в стаю. И это пугает. Кроме того, остро встает финансовый вопрос.

Так, так, мои худшие предчувствия сбываются…

– Дмитрий нуждается в деньгах?

– Что ты! – всплеснула руками Мария. – Его отец был композитор, очень известный и любимый на Западе, получал миллионы. Скончался он год назад, а писал музыку до последнего часа. У Димы квартира на одной лестничной клетке с родителем. Три комнаты. У Софьи Николаевны шесть. Дом на Солянке, считай, в Китай-городе, то есть в историческом, но тихом центре Москвы. Представляешь цену квадратного метра? Прибавь сюда дачу в Валентиновке и счета в Швейцарии. Софья Николаевна щеголяет в бижутерии из пластика, но ей как жене любимого музыканта дарили драгоценности королевские особы и элита мирового бизнеса. Дима вообще может не работать. Накопленного родителями хватит на обеспеченную жизнь и ему, и детям, и внукам. Хотя, думаю, наследников у него не будет. Дима всерьез собрался жениться впервые, у него нет сыновей-дочек. Небось ушлая Стрелка раскопала информацию о Барашковых и специально нарядилась так, чтобы режиссер ее заметил. Короче, захомутала парнишку. Бабки – она такие, обожают рассуждать об ужасном молодом поколении, но своего не упустят. Видела, как некоторые старушки в вагон метро садятся? Только что на платформе тихо увядал божий одуванчик, опершись на палку. Но когда подкатывает поезд, происходит волшебная метаморфоза. Палка поднимается над головой, престарелая дама легко распихивает в стороны здоровенных мужиков, на завидной скорости влетает в вагон, пинает какую-нибудь молодую женщину и кричит: «Ишь, развалилась, проститутка! Уступи место больному человеку!»

– Ты нарисовала неприглядную картину, – поморщилась я.

– Неужели не встречала таких старушек? – удивилась Маша.

– Не спорю, бывают хамки, но в основном пожилые люди воспитанны, – заспорила я. – Моя бабуля, например, совсем не такая.

Мария встала.

– Поверь, Димина Джульетта хитрая охотница за деньгами. Наплачется с ней мой шеф.

Мне стало обидно.

– Ты ее совсем не знаешь. Может, она хороший человек.

Горская закатила глаза.

– Конечно, нет! Бабка решила безбедно пожить за чужой счет. Она просто дрянь.

– Как тебе не стыдно! – взвилась я. – Нельзя говорить гадости про человека, которого толком не знаешь. Противно слушать! Замолчи, пожалуйста!

Помощница Барашкова неожиданно схватила меня за рукав и сильно дернула. Тонкий материал треснул, на сгибе локтя появилась дырка и быстро поползла в разные стороны.

– Чего пристала? – прошипела Мария. – Что хочу, то и говорю!

К бутику «Бак» я подошла в самом отвратительном настроении, которое не исправили даже вкусные рыбные котлетки, которые я позволила себе слопать на обед вкупе с салатом и кофе по-венски.

Давно в моей жизни не было столь черной полосы. Пропажа примеренного колье и никогда не виденного мной кольца, похищение, а затем таинственное появление кубка в пакете на столе Иришки, предстоящая свадьба Романа Глебовича, известие о бракосочетании Антона и беременной Леры, знакомство с сумасшедшим режиссером, который оказался женихом Белки: увольнение Розовой и появление в нашем офисе подлой доносчицы Екатерины, а в довершение глупое шоу с участием козла, лошади, истеричного ведущего и неадекватных артистов… Единственным спокойным, интеллигентным человеком среди тех, кто организовывал представление, мне казалась Маша, но она обвинила Белку в корыстолюбии, я обиделась за бабулю, сделала Горской замечание, а та впала в ярость и разорвала мне рукав платья.

Сначала я разозлилась, но сейчас понимаю, Маша-то понятия не имеет, что Изабелла Константиновна моя ближайшая родственница. Дмитрий ни словом не обмолвился своей помощнице о том, чья я внучка. Интересно, почему он решил помалкивать? Хотя нет, меня совершенно не беспокоит поведение Барашкова, передо мной возникла иная проблема.

Я медленно приближалась к центральному входу в бутик, ругая себя изо всех сил. Ну вот зачем я распустила язык? Нет бы промолчать и не делать Марии замечание. Но подо мной словно свечу зажгли! И как теперь нам с Горской работать? Мне нужно извиниться? Или лучше сделать вид, будто ничего не произошло?

В отвратительном расположении духа я вошла в магазин и наткнулась на бледную Бондареву, которая тут же зашептала:

– Вот ужас! Вот беда! Вот ведь что случилось!

– А что случилось-то? – не поняла я.

– Ты ничего не знаешь? – обомлела Света. – Весь бутик гудит. Неужели ты из офиса не высовывалась?

– Наоборот, меня здесь не было, я ездила на репетицию праздничной церемонии, – объяснила я, невольно отметив, что волосы продавщицы сегодня выглядят просто потрясающе – очень красиво покрашены и уложены так, словно Бондарева только что вернулась от стилиста. – А в чем дело?

Светлана шепнула:

– Иди сюда…

Она открыла дверь, ведущую на склад, и нырнула туда. Я в недоумении последовала за ней.

– Варвара Семеновна приказала всем молчать, – объяснила свое непонятное поведение Бондарева. – Когда народ зашептался, Грязнова вызвала управляющих этажами, заведующих секциями и приказала им пресечь все толки. Хоть случай и не в нашем магазине произошел, а в «Бразилии», но, знаешь, это все равно плохо… Поэтому я тебя сюда затащила, здесь пусто, а в торговом зале много свидетелей, кто-нибудь начальнице стукнет, что мы сплетничаем. Тебе даже замечание не сделают, Арни прикроет, а мне достанется. Варвара злая, хуже ведьмы.