Дарья Донцова - Дворец со съехавшей крышей

– Он англичанин, живет в Лондоне. Любви между ними уже нет, хорошие отношения остались. Я разговаривала с Морисом, он прилетит на похороны. Страшно распереживался, даже расплакался, узнав о смерти Катюши. Поверь, она была прекрасным человеком, никому не делала зла. На людях держалась приветливо, ладила с коллегами, производила впечатление самой обыкновенной девушки. А дома сбрасывала маску и превращалась в интроверта, каковым и была, – любила сидеть одна, никогда не скучала наедине с собой. Катя не хотела никого впускать в свою душу, даже для меня подчас опускался шлагбаум. Фурсина считала, что нельзя грузить близкого человека своими проблемами, говорила: «Друг не помойное ведро, не следует выливать ему на голову собственные негативные переживания». Но я знаю, что незадолго до трагедии у Кати на работе произошла какая-то неприятность. Она мне ничего не рассказала, но я увидела ее опрокинутое лицо и пристала с вопросами. Катюня сначала отнекивалась, твердила: «Все прекрасно, не волнуйся, голова немного разболелась». А я не отставала. И в конце концов подруга призналась, что случайно узнала, что некто из ее коллег совершил подлость. Фурсина не решила, как поступить: пойти к Роману Глебовичу и рассказать правду, или поговорить с тем человеком, предложить ему самому признаться во всем боссу. Ей очень не хотелось быть доносчицей, но и промолчать она не могла.

– Кто из продавцов что сделал? – встревожилась я.

– Катюша не сказала, – вздохнула Майя. – Обмолвилась лишь, что осторожно наблюдала за одним человеком и поняла, что он настоящий мошенник.

– Почему ты употребила местоимение «он»? – воскликнула я. – Аферист мужчина?

Майя обхватила плечи руками.

– Катя очень осторожно говорила, имен-фамилий не упоминала, но в ее рассказе проскочила фраза: «Он придумал глупость», – и я сделала вывод, что действующее лицо мужчина.

Я допила остатки латте.

– Значит, речь не о продавце. У нас есть только один парень на все этажи, Вадим Викторов, его трудно назвать мужчиной. Представители сильного пола в бутике «Бак» работают в администрации, бухгалтерии, охране, техотделе и совете директоров. Может, вспомнишь какие-нибудь подробности? Вдруг Катя все же назвала имя?

– Ага, и год рождения с адресом прописки, – мрачно усмехнулась Майя. – Нет, ничего такого не было. Послушай, тебе не стоит нервничать. Отец Кати твердо намерен разобраться, почему умерла его дочь. Поверь, у Буркова полно и денег, и возможностей. Спасибо, что ты хочешь защитить доброе имя Катюши, но пусть лучше Олег этим занимается. Успокойся, он расставит все точки над «i».

Я хотела сказать, что, кроме Кати, есть еще Ира Розова, чье имя мне хочется очистить от грязи, но почему-то промолчала.

– Пообещай, что прекратишь самодеятельность, – попросила Майя. – Это опасно, ты можешь пострадать. Уверена, Олег найдет того, кто убил Катю, и накажет его. О’кей?

Я молча кивнула.

– Вот и молодец, – похвалила Майя.

Утром около шести меня разбудил звонок мобильника. Я пошарила рукой по тумбочке, нащупала трубку и еле смогла произнести «алло».

– Тяпа! – закричал Антон. – Что с тобой?

– Отличный вопрос для рассветного часа, – зевнула я. – До тех пор, пока кое-кто мне не помешал, я мирно посапывала и…

Приятель меня перебил:

– Почему ты не отвечаешь на звонки? Я извелся весь!

– Работы много. Кроме повседневных обязанностей, навалилась еще подготовка к праздничной церемонии, – уточнила я, борясь с очередным приступом зевоты.

Антон успокоился.

– Нам надо поговорить.

Сквозь остатки сна проклюнулось раздражение.

– Сейчас? Ни свет ни заря?

– Ладно, давай в десять, – тут же изменил планы Тоша.

– Надеюсь, ты не забыл про работу? – ехидно отозвалась я.

– Тогда в полдень, – предложил он.

– Я должна присутствовать на репетиции, – я не испытывала ни малейшей радости при мысли о встрече с пасынком Романа. – И вообще, лучше нам пока отложить беседу. Вот отшумит шоу, тогда и попьем кофейку.

– Если я сегодня не поговорю с тобой, то повешусь! – пригрозил Антон.

Вот тут я разозлилась. Что за глупый шантаж?

– Ты имеешь полное право распоряжаться собственной жизнью по своему усмотрению. Могу подарить кусок превосходного ароматизированного мыла. Какой запах ты предпочитаешь? Кокос-ваниль? Спелая вишня? Или новинку «Бака», лидер продаж – шоколад с коньяком?

– Степашка, я попал в положение, из которого не вижу выхода, – простонал Тоша. – Загнан в угол, как кролик!

Я окончательно проснулась.

– В угол обычно загоняют крыс, ты перепутал грызунов.

– Пожалуйста, пожалуйста, пожалуйста, – затвердил Тоша, – помоги мне. Если я не поделюсь… Тяпа, мы ведь друзья, да? Мне не к кому больше обратиться, я один, совсем один.

– А Лера? – язвительно напомнила я. – Всегда считала, что жениха должна поддержать невеста, а не какая-то подруга.

– Ты даже не представляешь, во что я вляпался, – тихо сказал Антон.

– Ладно, – сдалась я, – когда репетиция завершится, позвоню и решим, куда пойдем.

– Правда? – спросил Тоша. – Не обманешь?

Я закрыла глаза.

– Нет. А теперь хочу немного поспать. Гуд бай!

Не успела я уютно свернуться калачиком под одеялом, как сотовый вновь заорал. Я взглянула на дисплей, испугалась и почти закричала:

– Что случилось?

– Прекрасная погода! – зачастила Белка. – Не сентябрь, а настоящее лето.

Я слегка успокоилась.

– У тебя нет неприятностей?

– Все супер! – радостно заверила бабуля. – А почему ты спрашиваешь?

– Ты никогда не звонишь ранним утром, – пояснила я.

– Да? А который час? – поинтересовалась она.

– Начало седьмого.

Белка тихо ойкнула.

– Прости, Степашка. Но мне надо срочно сообщить тебе…

Бабуля, как назло, закашлялась, не завершив фразы, и я опять покрылась холодным потом.

– Ты заболела? Не волнуйся, сейчас все лечат. У меня отложена приличная сумма, ты же знаешь, что я собираю деньги на покупку квартиры, так что могу отправить тебя на лечение в Германию или Израиль.

– Степашка, почему ты сразу думаешь о плохом? – укорила бабуля.

Я медленно выдохнула. А о чем прикажете думать, если на рассвете звонит близкий человек, говорит: «Мне надо срочно сообщить тебе…», потом замирает и кашляет? Навряд ли новость, которую мне предстоит услышать, окажется из разряда приятных, никто не станет будить близких с известием о своей свадьбе. А вот с печальными, грустными сообщениями, как правило, трезвонят невзирая на время.

Послышалось бульканье – Белка, похоже, пила воду. Меня заколотило в ознобе.

– Видишь ли, Степашка, – наконец вновь заговорила она, – мы с Димой перенесли нашу свадьбу на тридцатое декабря. Трех месяцев должно хватить на подготовку. Дима хочет организовать потрясающее торжество. У него такие планы! Загс предложил девятое января, но Митя прочел в гороскопе, что нам лучше расписаться в этом году.