Дарья Донцова - Дворец со съехавшей крышей

В кабинете повисла тишина, первым очнулся Звягин.

– Бондарева, что вы знаете про кубок?

Светлана прищурилась.

– Скрывать не стану. Мы с Катькой вроде договорились, что обе молчать будем, но она свое слово нарушила. Прямо вижу ее наглую морду. Стоит передо мной, красным пакетиком размахивает и талдычит: «Хочу тебя предупредить: не могу молчать и…»

– Говори про приз! – резко остановил Бондареву Роман.

– А пожалуйста! Сейчас поймете, какая ваша драгоценная Катюша мерзость! – с вызовом воскликнула Света и повернулась ко мне. – Не соврала я про то, как в туалете в кабинке сидела, а Катька, обо мне не зная, у рукомойника трепалась. Но разговор другой был, и она не по телефону шуршала.

– Хватит вступлений, докладывай суть! – грозно произнес Звягин.

Светлана испугалась и начала сыпать словами…

Она действительно находилась в сортире, когда туда вошли две женщины. Одна, чей голос Свете был не знаком, воскликнула:

– Ну наконец-то никого!

– Сегодня много посетителей, – сказала Катерина, которую Бондарева сразу узнала, – только здесь нам с тобой спокойно поговорить и можно. Не стоит, чтобы нас видели вместе. И вообще, может, не надо всего этого?

– Струсила? – спросила незнакомка.

– Ну… нет, – промямлила Катя. – Но как-то это нехорошо!

– А с Мышкой хорошо поступили? – воскликнула другая девушка. – Впрочем, если ты испугалась, осуждать не стану. Подумаешь, Мышка сто лет плакала! Ерунда, можешь дезертировать. Предупредила, что сегодня приз доставят, и на том спасибо. Без тебя справлюсь.

– Нет, я с вами, – возразила Екатерина.

– Спасибо, я в тебе никогда не сомневалась, – с чувством произнесла незнакомка. – А теперь повтори, как мы с тобой будем действовать. Давай убедимся, что обе ничего не забыли.

– Значит, так, – забубнила Фурсина. – Ты спрячешься под стендом «А», где делают макияж в подарок. Он с трех сторон закрыт, никто тебя не увидит, и ни один человек туда не сунется – визажисты сегодня не работают. Этот стенд расположен укромно, в непосредственной близости от служебного коридорчика, откуда Степанида выйдет. От торгового зала его отделяют декоративные колонны, посетители туда просто так не ходят, а из сотрудников только люди Арни там бывают да изредка мерчендайзеры к служебному лифту за товаром пробегают.

– Ты уверена, что именно Степанида на охрану коробку попрет? – уточнила женщина.

– А кто же еще? – удивилась Катя. – Степа старшая, она не доверит Ирине коробку, насчет этого не сомневайся. Я осторожно прослежу за Козловой, увижу, что она вошла в свой офис, и через пару минут постучусь в дверь, выманю ее к рабочему лифту. Приз останется в кабинете с Ириной.

– Правильно, – одобрила собеседница.

– Потом мы вернемся, Козлова подхватит коробку и понесет к Лапину. А я около стенда шлепнусь на пол, ну, вроде ногу подвернула. Степанида коробку на стенд поставит и ко мне нагнется. Тебе надо быстро упаковку подменить.

– А если Степка кубок из рук не выпустит? – спросила собеседница.

– Нет, она точно захочет мне помочь, – возразила Екатерина. – Главное, ты действуй тихо и оперативно. Второго шанса у нас не будет.

– За меня не беспокойся, – заверила незнакомка. – А когда Козлова приз понесет? Сколько мне под стендом сидеть?

– У Романа сейчас совещание, – задумчиво протянула Фурсина, – оно продлится еще полчаса. Я вчера шефа осторожно порасспрашивала, все его планы узнала. Звягин днем со своей невестой встречается, на свидание опаздывать не станет, следовательно, сотрудников минут через тридцать отпустит. Представитель ювелира уже в офисе Арни будет ждать, Козлова, правая рука Франсуа, приз примет и сразу к Лапину в кабинет поспешит.

– Хорошо с детства водить знакомство с главным боссом фирмы «Бак», – подытожила неопознанная девушка, – все разузнать можно.

– Вот это-то и плохо, – пробормотала Катя. – Дядя Роман ко мне как к родной относится, а я вроде шпиона Гадюкина получаюсь.

– Глупости, ты помогаешь восстановить справедливость! – жарко возразила ее собеседница. – В конце рабочего дня ты положишь кубок в сумку Ирины, а я позвоню Звягину и скажу: «Приз для церемонии украла Розова, проверьте ее шкафчик в офисе». Ты же сама говорила, что она каждый день ровно в девятнадцать уходит пить чай в кафе и никогда дверь не закрывает. А Степанида будет у Звягина на совещании по поводу праздника. Правда, мне не нравится идея со шкафчиком, но лучше ничего не придумалось.

Внимательно слушая рассказ Бондаревой, я вцепилась пальцами в колени. Вот кто тот таинственный аноним, сообщивший Роману, где кубок! Я помню звонок во время совещания, шеф еще написал что-то на бумажке и велел секретарше немедленно выполнить его приказ. Теперь понимаю, он спустил с цепи Илью Михайловича. А подлый план изменился в процессе его осуществления: Катя увидела, как Ира покупает подсвечники, и ей в голову пришла мысль положить приз в пакет. Да, это лучше, чем запихивать кубок в шкафчик.

– Мы помогаем Мышке восстановить справедливость, – повторила незнакомка.

– Мне твоя Мышка никто, – возразила Екатерина.

– Ты это делаешь для меня, – напомнила собеседница. – Но повторяю: если не хочешь, я пойму и совсем не обижусь.

– Нет, – сказала Фурсина, – Розова должна за все ответить. Она совершила ужасное преступление, у меня в голове не укладывается, что люди на такое способны.

– Ничего, – зло прошипела вторая участница диалога, – сначала ее за кражу кубка прижучат, а потом уж и другой наш подарочек подоспеет. Она точно из окна выпрыгнет или удавится.

Некоторое время было тихо, потом зажурчала вода.

– Жара сегодня эфиопская, – пробормотала незнакомка. – Слушай, у вас еще раздают в подарок покупателям белые платья? Ты мне одно приносила.

– Да, – сказала Катя.

– Можешь еще такое же достать? – спросила женщина. – Давно хотела тебя попросить, да все забывала.

– Ладно, – пообещала Екатерина, – сегодня зайду на склад. Я в хороших отношениях с кладовщицей Зиной, подписываю ей скидку на бижутерию, она мне сколько угодно сарафанчиков даст…

Бондарева вдруг закашлялась, и Роман Глебович подал ей бутылку минералки. Я молча смотрела, как пакостница откручивает пробку и начинает пить прямо из горлышка. Вот почему Екатерина очутилась на складе – пошла выполнять просьбу незнакомки. Самые таинственные события часто имеют банальное объяснение. Внезапно я почувствовала такое отвращение к Бондаревой, что не удержалась и воскликнула:

– Ты сюда пить пришла?

Светлана поперхнулась. Роман с укоризной посмотрел на меня, потом обратился к продавщице:

– Можете продолжать?

Бондарева снова заговорила…

После того как Фурсина пообещала добыть дармовую одежду, она неожиданно встревожилась.