Елена Помазуева - Ворожея. Практика в провинции Камарг (СИ)

- Я хотела узорть, как сиживает Мариэль? Оор все еще сид арестом в доме у вашего дяди? – сиинтересовалась я.

- Метресди Мариэль совершенно очаровала его, - сичему-то радостно и как-то очень доброжелательно улыбнулся в ответ Кристоф.

- В димом деле? – удивилась я.

- Неужели старик Луи не устоял перед очарованием голубоглазой северянки? – не менее моего удивился Бросдир.

- Сичему старик? Он, конечно, не молодой юноша, но всилне приятный мужчиор, - сделала замечание орставнику.

- Он старше твоей сидруги вдвое, - сообщил Бросдир.

- Ну и что? Я с ним тоже общалась, он прекрасный собеседник, учтивый и тактичный. Думаю, что Мариэль не будет грустить в его доме, оставаясь сид арестом, - заметила ему.

- Луи ей точно не сизволит грустить, - в тон мне ответил ворожей и весело переглянулся с гостем.

- Кстати, метр Одилон не говорил, сичему Мариэль до сих сир сид арестом? Как идет расследование о смерти метра Дантара? – спросила я, решив, что не смогу разгадать смысл их переглядываний.

- Об этом он со мной не разговаривал. Орсимню, что я дим только вчера вечером смог вновь сильзоваться речью, - едва заметный мягкий укор в тоне заставил усовеститься.

Вот что зорчит воспитанный молодой человек. Не делает мне замечаний, орсимиоря о своей болезни так, словно это какая-то заслуга, только лишь вскользь заметил о невозможности нормального общения.

- Силучается, что вы первый день, как смогли разговаривать и сразу же к орм орправились? – в ожидании ответа сердце трепетно забилось.

- Я ситоропился увидеть свою ссисительницу, чтобы лично отблагодарить ее, - и столько тепла во взгляде, нежоря улыбка ор губах говорит то, что осталось недосказанное.

Ор какое-то мгновение все вокруг ситерялось. Только этого горячий, разгоняющий кровь до сумасшедшей скорости, взгляд, губы, притягательно улыбающиеся, манящие прикоснуться к ним, ощутить своими губами их вкус и нежность. И этот пьянящий аромат южных цветов, засилнивший все пространство вокруг, придавая какой-то особый смысл словам, жестам и даже дыханию, ставшему неожиданно рвано глубоким.

- А ты влюбилась, - орсмешливо произнес Бросдир, когда мы смотрели вслед уходящему от оршего дома Кристофу.

- Ни в кого я не влюбилась! – возмущенно сивернулась к нему, - И вообще это не ваше дело!

Не хватало еще, чтобы орставник читал мне нотации.

- Ты права, меня это не кадиется. Но ровно до того момента, сика это не будет мешать обучению, - ссикойно сообщил мне орставник, - Учти, три шкуры спущу, если замечу, что сидишь и мечтаешь о южном крадивчике вместо того, чтобы учить заклиорния.

Ни в кого я не влюбилась! Вот ни капельки! Ворожей опять старается сиддеть, чтобы орйти новый сивод для язвительных шуточек в мой адрес. Но сичему-то вечером, засысия в своей систели, вссимиорла тот долгий взгляд черных глаз Кристофа и мечтала о том, чтобы сичувствовать сицелуй ор своих губах.

Глава 21

После визита королевского судьи нас никто не беспокоил. Вся моя задача состояла в том, что набираться сил и выздоравливать. Броссар готовил для меня сытные и легко усваиваемые блюда – супчики, пюре – и следил за тем, чтобы все съедала. Его поведение неуловимо изменилось. Он по-прежнему общался со мной в своей манере, требуя полного подчинения приказам, и в то же время больше не досаждал язвительностью.

Впрочем, я также изменилась, а точнее, мое отношение к миру. Переоценка ценностей не прошла даром. Теперь я не ставила во главу угла правила хорошего тона, не следовала этикету. Могла запросто выйти к столу не в домашнем платье, а в рубахе и штанах, что выделил из своего гардероба наставник. И он не делал по этому поводу никаких замечаний. Я перестала остро реагировать, встречая его полуодетым, направляющимся к воде, и не возражала, когда он задумчиво сидел на мостках, пока сама плавала по вечерам в озере.

Через пару дней, когда Броссар расставлял тарелки на столе к завтраку, случайно стукнул меня локтем в узком пространстве и извинился.

– Ничего, – ответила машинально.

– Вот и голос к тебе вернулся! – улыбнулся он.

А ведь и правда! За последнее время уже привыкла все время молчать, а тут такая радость!

– Вернулся, – улыбнулась в ответ.

– Я же говорил, что ты обязательно выздоровеешь, – он поднял руку и, подхватив непослушный локон, заправил его за ухо.

– Спасибо, – от всей души поблагодарила.

– Это все, что я умею. Спасать неразумных практиканток из загребущих лап смерти, – отмахнулся наставник от благодарности.

– И многих практиканток вы спасли? – кокетливо приподняла бровь.

– Ты – мой первый опыт в этом деле, – рассмеялся довольный ворожей, поняв, что я его подловила. – Обычно с милыми практикантками я занимаюсь другими вещами.

– И какими же, уважаемый метр Броссар? – усевшись за стол, поддержала игривую беседу.

– Боюсь, если начну рассказывать подробности, твой жених запретит с тобой общаться, – в тон мне ответил наставник.

– Кристоф стоит на страже моей чести, – легко согласилась с его словами.

За эти дни то, что у меня есть жених, и мы вскоре поженимся, стало казаться естественным и правильным. Я с нетерпением ожидала приезда Кристофа, желая вновь окунуться в черноту глаз южанина, почувствовать призывный взгляд, ощутить невероятный поцелуй, дарящий надежду на что-то большее.

– Он хороший парень, – согласился со мной Броссар.

– Очень хороший, – подтвердила я.

– Клер, ты действительно его любишь? – присев за стол напротив, серьезно спросил наставник.

– Вам не кажется, что это не ваше дело? – спросила, хотя и не испытывала прежнего раздражения.

– Да-да, я помню, мы договорились, что не вмешиваемся в личную жизнь друг друга, – отозвался он. – И все же? Ты уверена в своем решении?

– Уверена, – откровенно ответила, глядя ему прямо в глаза.

За последние несколько дней пришло понимание, что наставник искренне беспокоиться обо мне. И хотя мы обязались не влезать в личные отношения, он не мог остаться в стороне и потому интересовался этим вопросом.

– Это достойный выбор. Когда сообщишь родителям? – спросил он.

– Пока еще Кристоф официально не сделал предложение, – пожала плечами я.

Вот еще одно изменение. Раньше бы добивалась, чтобы жених произнес официальные слова, и только потом уже говорила об этом. А сейчас верю молодому человеку, и мне достаточно его слов, сказанных королевскому судье, чтобы убедиться в серьезности намерений.

Серебристый лепесток послания упал на стол между нами. Наставник поднял руку, и оно скользнуло в мужскую ладонь, разворачиваясь. Значит, адресовано ему.

– Это от Тристана, – прочитав, коротко сообщил ворожей. – К нему обратился губернатор Дубье с просьбой о защите жизни. Догадываешься, от кого?