Дарья Донцова - Свидание под мантией

– Ирка никогда не пылесосит, вот я и испачкалась, – парировала моя напарница, – мамахен хозяйством заниматься не любит!

Полина села за стол.

– Послушай, детка!

– Не смейте так со мной разговаривать, – взвилась Ксения, – я вам не детка! Я взрослая!

– Тогда и спрос с тебя будет, как с большой, – внезапно отбила мяч Полина. – Мать плохо готовит?

– Омерзительно, – скривилась Ксения.

– Квартиру не убирает?

– Сами-то не видите? – прищурилась девушка. – В доме грязищи по колено.

Я молча слушала диалог, а Полина продолжала:

– Отец пьет?

– Без просвета.

– А ты уже выросла?

– И что? Куда вы клоните?

– Раз из детского возраста вышла, начинай проблемы семьи решать, – жестко заявила Полина. – Только малышам папа с мамой все на блюдечке несут, взрослый человек сам за себя в ответе. Не нравится мамина еда? Приготовь на всех вкусно. Грязь бесит? Возьми пылесос! Чего претензии предъявляешь? Сама хороша! Поела и ложку в раковину швырнула, кто ее за тебя вымоет?

– У нас Лерка с посудой возится, – растерялась Ксения, – это ее обязанность.

– А у тебя какая? Что ты для родных делаешь? – поинтересовалась Полина.

– Это они мне обязаны, как отец и мать, я их ребенок! – заявила Королева.

– Секунду назад ты сказала, что уже выросла, – засмеялась Полина, – неладно получается: как работать – ты маленькая, а гулять – большая. Ты уж определись!

– Я учусь! На одни пятерки! – выложила основной аргумент Ксюша.

– А родители работают! – пожала плечами Полина.

Внучка ринулась в атаку:

– Только мать, и она мало получает! Мы нищие.

– Засучи рукава и добывай деньги, – стояла на своем бабка, – не сиди на чужой шее. Как я посмотрю, ты из себя профессиональную несчастненькую сделала! За все неудачи родителей винишь! Они тебе недодали, недокупили, недолюбили. А ты им чем помогла?

Ксения покраснела и повторила:

– Я отличница! А Петька алкоголик!

– Ты любишь родителей? – неожиданно спросила Полина.

– Уроды! – выпалила студентка.

– Других-то не будет! – тихо произнесла бабка.

Ксюша вскинула брови.

– В каком смысле?

Полина провела рукой по протертой клеенке.

– С мужем разойтись можно, а родители навсегда, их не поменяешь. Я согласна, тебе достались не лучшие, но и ты оказалась слабачкой.

– Кто? Я? У меня сильный характер! И острый ум! – закричала Ксюша.

– Значит, тебе и быть главой семьи, – подвела итог Полина. – Они слабые, глупые. Ты сильная, умная. Кто за кого отвечать должен?

На лице Ксюши появилось выражение растерянности.

– И где деньги на хозяйство взять?

– Я тебе дам, – пообещала Полина, – на хорошее дело не жалко! В долг отстегну! Заработаешь и вернешь!

– А-а-а, – закричала из комнаты Лера. – Помогите!

Мы все кинулись на зов и увидели девочку, которая указала пальцем под диван.

– Вон, там что-то страшное.

– Что случилось? – озабоченно спросила Полина из-за моей спины.

– Белое и шевелится, – простонала Лерка.

– Петр поросенка привел, – пояснила я.

– Где ж он его взял? – всплеснула руками старуха.

– Говорит, у метро сидел, – уточнила я. – Ваш зять планировал его зарезать к Новому году, жаркое приготовить.

– Не дам убивать свинку, – затопала ногами Лера.

– Успокойся, – велела Полина, – никто папе безобразничать не позволит. Правда, Ксюшенька?

Я встала на колени и вытащила животное из укрытия.

– Матерь Божья! – воскликнула старуха. – Ну и чудо!

– Это не свинка! – завизжала Лерка и кинулась в прихожую.

– Кто ж это такой? – недоумевала Полина.

Я начала гладить трясущееся существо по спинке.

– Собака породы бультерьер. Булики слегка на свинюшек похожи, а уж для пьяного они точно хрюшки.

Полина присела около меня и тоже потрепала перепуганного пса.

– Похоже, молодой совсем.

– Щенок, – согласилась я, – месяцев шесть-семь.

У Ксюши затрезвонил мобильный.

– Алло, – нараспев произнесла она, – алло, не слышу. Дома плохо берет, перезвоните, я на лестницу выйду.

Старуха посмотрела вслед убежавшей внучке.

– Дарья, вижу, вы не бездомная. Почему решили снять угол у Королевых? Похоже, у вас денюжки водятся, в Москве гостиниц полно.

Я рассказала старухе про эксперимент профессора Прудкина, про Таисию и завершила повествование словами:

– Останусь с вами на неделю, сегодня принесу продукты. Понимаю ваше нежелание видеть здесь постороннего человека, но, к сожалению, я пока не могу вернуться домой. Придется терпеть вам меня до окончания эксперимента.

– Я тут на птичьих правах, – заявила Полина, – хозяйки здесь Ира и Ксения. Раз они так решили, я не имею права спорить.

– Даша, – крикнула из прихожей Ксюша, – иди сюда скорей!

Не успела я выйти к вешалке, как Ксю схватила меня за руку, вытащила на лестницу, захлопнула дверь и показала на свой телефон.

– Я сбросила звонок, но он сейчас снова наберет. Это Леон! Слушай…

Я хотела спросить, что происходит, но трубка заиграла мелодию, Ксюша нажала на экран и включила громкую связь.

– Нехорошо прерывать беседу, – произнес бархатный баритон, – невоспитанно.

– К оператору предъявляй претензии, – огрызнулась Ксения, – я не виновата, что мобильники плохо работают. Как ты узнал мой номер?

– Я могу все выяснить. Возвращайся.

– Куда? – прошипела Ксения.

– В «Монпалас».

– Никогда!!!

– Не волнуйся! – воскликнул Леон. – Там убрано. Кстати, ты в курсе, что произошло с неким Степаном Рубцовым?

У Ксюши подогнулись ноги, она медленно села на корточки, я опустилась рядом.

– Он оставил записку родителям, что уехал к приятелям, – вещал Леон. – Родителей в письме на хрен послал, типа, надоели! Его убить могут через пару дней, или он пропадет без следа. Вот они, «золотые детки», все такие! Нет бы учиться нормально, семью завести, а их тянет на подвиги. Зря ты хочешь в их компашке своей стать! Степана искать не станут! Предки на него разозлились, нахамил он им по полной. Если что с парнем позднее случится, никто не виноват, сам из дома ушел. Эй, Ксю, подай голос!

– Кха, кха, – выдавила из себя девушка.

– Отлично, а то я уж подумал, что ты онемела! Жду тебя в «Монпаласе».

– Зачем мне туда? – прошептала Ксюша.

– Поживешь в просторной квартире.

– Лучше дома останусь!

– Детка, – каменным тоном перебил Леон, – ты, похоже, не поняла! Раз я велю идти в «Монпалас», то ноги в руки и – ать-два, иначе плохо будет!

– Да пошел ты!.. – рявкнула Ксюша.

Потом она нажала на экран и посмотрела на меня.

– Нечего говорить: девушки не матерятся. Я с раннего детства терпеть не могла исполнять чужие приказы. Если воспитательница в яслях орала: «Все идут на горшок», – я в знак протеста залезала в шкафчик, откуда меня доставали объединенными усилиями три нянечки. Причем проделывала я этот финт, даже если очень хотела в туалет, могла описаться, но подчиняться не собиралась. Любое предложение в повелительной форме действует на меня как микстура непослушания. Вот если человек вежливо попросит: «пожалуйста», «будь добра», «помоги», тут я расстараюсь. Что молчишь? Ну, скажи: девушки не матерятся!