Дарья Донцова - Вулкан страстей наивной незабудки

– Прекрасно выглядишь, – отметил Иван Никифорович, вешая на крючок мою куртку. – Платье красивое, ты в нем еще стройнее, чем в джинсах.

– Дорогие мои, – закричала Рина, появляясь в холле с квадратным предметом в руках. Судя по раме, это какая-то картина, которую моя будущая свекровь держала лицом к себе. Я видела лишь надпись на оборотной стороне: «Стоимость сто рублей».

– Как я счастлива, – со слезами на глазах продолжала Ирина Леонидовна, – думала, Ваня никогда не решится признаться Танечке в любви. Ходил, вздыхал, потел, сопел… Ну что за народ мужчины! Надо было давно сказать… Иван…

– Что? – вздрогнул шеф.

– Ну? – спросила мать.

– Что? – повторил Иван Никифорович.

– Делай предложение, – подсказала Рина, – надевай колечко, а я вас иконой благословлю. Взяла в спальне старинный образ, ему несколько сот лет. Ваня!

– Да? – дернулся шеф.

– Я жду, – напомнила Рина, – а Таня стоит.

– Может, проведем церемонию после ужина? – трусливо осведомился босс. – Я не подготовился морально, не собрался, не написал текст…

– Ты передумал на мне жениться? – уточнила я.

– Конечно нет, – возмутился Иван, – я не свиристел какой-то. Просто… болтать языком не мое хобби. К чему слова? Хочу взять тебя замуж, значит, понятно, как отношусь к тебе.

Рина закатила глаза.

– Вылитый отец! Тот мне один раз за всю жизнь буркнул: «Люблю тебя». Никифор тогда объелся салатом из черной редьки, слопал целый таз, у него начались колики, муж решил, что умирает, и отважился перед смертью сообщить о своей любви. Ваня! Обними Таню, поцелуй ее, скажи: «Дорогая, обожаю! Лучше тебя никого нет. Пойдем вместе рука об руку навстречу солнцу». И я вас благословлю.

– Ну и текст, – пробормотал Иван. Потом прижал меня к себе.

Я услышала, как бешено колотится сердце шефа, и вдруг поняла, что не дышу. К мертвой хватке корректирующих штанишек добавилось крепкое объятие Ивана, и кислород совсем перестал поступать в мои легкие, в глазах запрыгали черные мухи, голова закружилась, как у пьяной.

– Ваня, отпусти Танюшу. Она пришла красная, как огнетушитель, а сейчас… – испугалась Рина.

Иван Никифорович разжал руки.

– Танечка, ты в порядке? – спросила Рина.

Я поняла, что могу дышать, и на радостях набрала полную грудь воздуха.

Рина повернула к нам икону лицом.

– Дорогие дети! Держа в руках этот…

Я сделала второй глубокий вдох, раздался тихий щелчок, что-то скользнуло по ногам, живот, ноги и диафрагму перестало стягивать. Я покосилась вниз и обмерла. На полу у моих туфель лежали корректирующие панталончики. Похоже, у них лопнула резинка на талии.

– Этим образом, – продолжала Рина, слава богу, не заметившая пока конфуза, – хочу вас…

Я, глядя в лицо Ирины Леонидовны, начала осторожно переступать ногами. Надо запихнуть белье под консоль. Только бы хозяйка дома не посмотрела вниз.

– Мама, у тебя в руках не икона, – сообщил Иван.

– А что? – осеклась мать.

– Постер, изображающий двух котят, который ты утром у метро купила, – сдавленным голосом ответил сын.

Я посмотрела на предмет, который держала будущая свекровь, и прикусила губу. Да, это точно не святой образ, а картинка с изображением двух котят, черного и рыжего.

– О-о-о! – простонала Ирина Леонидовна. – Я решила благословить сына и невестку кошками! Стойте, не шевелитесь, я сейчас вернусь!

Рина умчалась, а я попросила Ваню:

– Не мог бы ты принести стакан воды?

– Конечно, – кивнул босс, сделал несколько шагов по направлению к кухне, потом повернулся и показал на лежащие на полу штанишки: – Из тебя что-то выпало.

– Это носовой платок, – нашлась я, – всегда ношу его за поясом колготок, когда в платье нет карманов.

– Неудобно, наверное, его доставать, – удивился Иван.

– Я уже здесь, – раздался из коридора голос Рины. – Ваня, ты куда? Сбежать надумал?

– Таня воды попросила, – пояснил сын и ушел.

Я поняла, что наступил подходящий момент, перешагнула через панталончики…

– Не скучаешь? – спросила Рина, вбегая в прихожую.

Я ловким движением запулила белье под консоль и весело ответила:

– Вовсе нет! Вас всего минутку не было.

Около полуночи я приехала во двор своего дома, вылезла из джипа и увидела соседа Семена, который гулял со щенком. На собаке был непромокаемый комбинезон защитного цвета с надписью: «Спецназ».

Я помахала Сене рукой.

– Добрый вечер.

– Привет, – ответил тот, – поздно вы с работы.

– Репетиторствую, – вздохнула я, – кое-кто из учеников только вечером может заниматься. Какой у Котика роскошный наряд!

– Его зовут Кутузов, – разговорился Семен, – имя я ему дал в честь великого полководца, моего кумира. Дождит на улице, пес мерзнет, мокнет, вот купил подходящий комбез. Ленка на голубой губу раскатала, нашла хрен знает чего в бантиках, рюшах! Но я взял этот. Кутузов же пацан!

– Отличная вещь, – похвалила я, – мужская. Поздно вы гуляете.

– Представляешь, – неожиданно перешел со мной на «ты» Семен, – Кутузов очень аккуратный, ни одной лужи дома! Терпит. Я его вчера за попис на кухне отчитал, поставил перед собой и коротко объяснил: «Дома не срать». И что? А все! Ни разу он больше не нагадил. Я, когда училище лейтенантом закончил, в Барнауле служил, были у меня под началом солдаты. Так им сто разов повторять приходилось, чтобы затвердили, чего от них требуется. А Кутузов? Только мой приказ услышал, кивнул, и все! Вот бы срочникам его разум. Завтра пойдем с ним на занятия по военно-караульной службе.

Я посмотрела на щенка, который размером был чуть больше моего кулака.

– Уверена, что Кутузов будет первым среди учеников. Так вы его не отдаете?

– Куда? – не понял сосед.

– Вроде хотели другого хозяина ему найти, – напомнила я.

– Зачем? – пожал плечами Семен. – У него уже есть старший по званию, это я. Пошли домой! Вперед!

Собачонок бойко потрусил к подъезду, дорогу ему преградила лужа, щенок присел, прыгнул и плюхнулся прямо в середину «водоема».

– Ну ты даешь! – с укоризной произнес Семен, вытаскивая псину. – Весь промок! Эхма! Еще простудишься, дуралей! Ладно, сам отнесу тебя наверх. Таня, видела, какой он храбрый? Как лев скаканул! А ему эта лужица как океан!

Держа собаку под мышкой, Семен пошел к подъезду. Я двинулась за ним, увидела, как грязные лапки щенка пачкают дорогую куртку соседа, и сказала:

– Сеня, лучше поставь Кутузова на тротуар, он тебе одежду измажет.

– Плевать на шмотку, – махнул рукой Сеня, – вон сколько воды нахлестало, еще простудится. Босиком ведь. Вроде сейчас для животных сапоги продают, надо завтра поискать. Баловать я его не собираюсь, куплю один набор, недорогой. Ленка ему пижаму приобрела, голубую в звездочках. Вот это зряшная трата денег. А комбез «спецназ» и сапоги военные необходимы. Я из него настоящего мужика воспитаю.