Дарья Калинина - В семье не без убийцы

Мариша поступила умно. Она не стала сразу же ломиться в квартиру, которой по идее полагалось быть пустой. Вместо этого Мариша приникла к двери и чутко прислушалась. Ей показалось, что там раздаются какие-то звуки, шорохи, скрип. Видимо, в квартире и впрямь кто-то находился. Но кто? Роман? Это была первая мысль, которая пришла Марише в голову. И, чтобы ее проверить, она позвонила следователю.

Тот держался недружелюбно.

– Нет, я не сплю, – зло ответил он Марише. – Но все равно занят. И извините, какого… вы мне звоните в столь поздний час?

– Вы Романа уже отпустили?

– С чего вдруг?

– Просто подумала, вдруг вы его отпустили.

Следователь пробормотал что-то не совсем вежливое насчет того, что некоторые слишком много думают, и связь прервалась. Что же, главное Мариша для себя уяснила. Роман все еще в полиции, значит, в квартире был не он. Тогда сыщица позвонила родителям Наташи, ей сонным голосом ответила Марина:

– Я уже сплю. А ты чего… Или мальчишечка Наташкин нашелся?

– Пока нет.

– И чего тогда трезвонишь, добрых людей среди ночи пугаешь?

И Марина тоже отключилась. Звонить родителям Романа сыщица даже не стала. И так было ясно, что эти люди не стали бы среди ночи шуровать в квартире своего сына. Да и что им там делать, в пустых комнатах? Так что Мариша решила ждать. Рано или поздно тот, кто находится в квартире, захочет из нее выйти. Ночевать там он не сможет, рачительная Марина вывезла из квартиры молодой пары всю имеющуюся там мебель, включая даже детскую кроватку Михасика. Так что спать там теперь можно было разве что на полу. А на полу без ковра жестко, холодно и совсем некомфортно.

Поэтому Мариша вынесла из своей квартиры табуретку и заняла на ней наблюдательный пункт, с которого ей была прекрасно видна интересующая ее дверь. Долго ждать сыщице не пришлось. Уже через десять минут замок на двери щелкнул, и оттуда вышла высокая худощавая женщина. Мариша видела ее раньше на фотографиях и сейчас моментально узнала.

Это была Рита, та самая люто ненавидимая Наташей старшая сестра Романа. Увидев Маришу, поднявшуюся ей навстречу, Рита оторопела. Она явно не ожидала увидеть в столь поздний час у своих дверей кого бы там ни было. Потом она неуклюже попыталась спрятать за спину черненького мишку. Но игрушка была слишком велика, так что целиком она там не поместилась. И Рита смущенно улыбнулась, глядя на Маришу. Заговаривать с ней первой она не торопилась. И Мариша взяла это бремя на себя.

– Вы ведь сестра Романа? – сказала она. – Я вас узнала.

– Да. Я – Рита. А вы…

– Я – соседка.

– Ах вот как!

По этому возгласу было трудно понять, что за эмоции испытывает Рита. Она разглядывала Маришу с каким-то странным выражением, которое сыщице совсем не понравилось, хотя в целом Рита была ей симпатична. У нее было волевое и решительное лицо, смелый твердый взгляд, вот только сейчас она явно чего-то стеснялась. Чего? И зачем ей мишка?

Заметив взгляд Мариши, Рита подняла игрушку перед собой.

– Вот заехала, чтобы взять какую-нибудь вещицу, принадлежащую Мише.

И, видя, что Мариша ждет продолжения, заговорила:

– Кажется, вы и есть та самая соседка, которая, по словам моих родителей, занялась поисками мальчика?

– Да, это я.

Рита улыбнулась и протянула ей свободную руку:

– Огромное вам за это спасибо. Не часто в наше время встретишь таких отзывчивых на чужое горе людей. Родители мне сказали, что вы работаете или работали раньше в полиции?

– Нет. Ничего подобного. Я там и не работала и не работаю.

– Но родители…

– Ваши родители, наверное, неправильно меня поняли. Я им не говорила, что имею отношение к полиции.

– Но почему же тогда вы ищете Мишу? – удивилась Рита.

– Я веду расследование исчезновения ребенка исключительно на добровольных началах. У меня есть опыт детективной работы, а Наташа была мне не чужой, вот я и решила помочь…

Рита взглянула на Маришу внимательнее.

– Вы – удивительный человек.

– Ну, есть немного, – не стала скромничать Мариша.

– И как? Имеются у вас какие-нибудь успехи?

– Кое-что наклевывается. Но прошу, не расспрашивайте меня, пока говорить рано.

Рита и не стала уточнять, что именно. Вместо этого она тяжело вздохнула и произнесла:

– Я очень переживаю за нашего мальчика. Ночи не сплю, все думаю, как он там, где он, в чьих руках находится? Вдруг его обижают? Или, может быть… его уже нет в живых?

Теперь голос Риты дрогнул, и она отвернулась, стремясь скрыть свое волнение. А Мариша с удивлением вспоминала слова Наташи о холодном сердце золовки. Видела бы Наташа теперь, как переживает Рита. Напрасно она так строго судила женщину.

Но Рита уже справилась со своим волнением и продолжила более ровным голосом:

– После всего, что случилось, я нарочно задерживаюсь на работе допоздна, домой приезжаю всегда затемно. Но это не помогает. Вот и сегодня лежала без сна битый час, все про Мишу думала, а потом вдруг решила, чем без толку с боку на бок ворочаться, встану, оденусь и заеду домой к брату, возьму что-нибудь из вещей Миши. Вроде как связь с ребенком, понимаете?

– Что же, тогда вы угадали, – грустно улыбнулась Мариша. – Этот медведь – любимая игрушка мальчика. Он с ней всегда спал. Наташа говорила, что без медведя он никогда не засыпает. И если случайно медведь куда-то терялся, то Михасик устраивал настоящий бунт, пока игрушка не находилась.

– Да, упрямство – это у него в крови. Это наше качество. Семейное!

И по тому, как она произнесла эти слова, Мариша подумала, что Рита совсем не такой уж легкий человек. Впрочем, легкие люди в старых девах и не засиживаются.

– Знаете, я сегодня пообщалась с массой народу, многие из которых знали Наташу лично. Но я так и не нашла среди них человека, который бы мог ее убить.

– Наташа до своего замужества вела весьма свободный образ жизни. Брат говорил мне, да она и сама не скрывала, что у нее было множество любовных связей. После рождения Миши мы даже сомневались одно время в отцовстве Романа. Но, сделав экспертизу ДНК, установили – нет, Наташа не лгала нам хотя бы в этом. Ребенок у нее и впрямь оказался от Романа.

Про экспертизу Мариша слышала впервые. Но почему-то сразу поверила. Теперь ясно, чего Роман так трясся над Михасиком, он точно знал, что это его ребенок, и не просто сын, а перворожденный, наследник. Да, нелегко приходилось Роману. С одной стороны, любимая жена, желающая баловать и бесконечно опекать Михасика. А с другой – авторитарная сестра, чье мнение в семье считалось непоколебимым, требовала от него совсем иного обращения с сыном.

И еще Мариша подумала: значит, что бы там ни врала Наташа своим любовникам, все ее попытки выдать Михасика за сына Гены или Бориса рано или поздно были бы раскрыты и обречены на провал. Мы живем в век продвинутых технологий, и экспертиза легко доказала бы отсутствие родства у Михасика как с Геной, так и Борисом. Ничего у Наташи из ее задумки не вышло бы. Наташа родила и растила ребенка с его биологическим отцом, а вовсе не с посторонним малышу мужчиной.