Дарья Донцова - Коронный номер мистера Х

Я услышал звон мобильного и взял его, а трубку городского телефона положил на стол. Отключить ее поостерегся, потому что Искоренева решила вновь объяснить дорогу.

– Обогнете здание «Страны чудес»…

Я поднес к уху сотовый.

– Вава! – закричала Николетта. – Беда на беде сидит, бедой погоняет! Я улетаю в Париж!

– …повернете налево, три шага прямо, – бубнила Искоренева.

– Вольдемар решил мне сюрприз сделать, – орала маменька. – Боже! Ненавижу спонтанные решения! Что за человек! Сижу пью кофе с пирожными, врывается муж, потный, волосы торчком. «Собирайся, Николетта, самолет во Внуково уже заправляют». А у меня запись на маникюр! Я вежливо сказала: «Не хочу сейчас в Париж, ногти не оформлены, давай завтра и лучше в Лондон». Вольдемар всегда тихий, а тут раскипятился, ногами затопал, нахамил, велел немедля шубу накидывать – и в аэропорт. И что? Без маникюра в Париж! Ну почему у меня такая тяжелая жизнь? И прическа помялась! И гаденыш пропал! Мой гаденыш с игрушкой! Его украли! Всегда лежал на столике в гостиной у моего кресла! Исчез бесследно! Несчастнее меня никого нет! Раб в каменоломне и тот живет лучше. Ты меня слышишь?

– Конечно, – заверил я.

– Вот именно! – вспылила маменька. – Слышишь, но не слушаешь! Пропускаешь рассказ мимо ушей.

– Вовсе нет, – начал оправдываться я, – могу повторить все, что ты говорила.

Маменька впала в истерику:

– Черствый, бесчувственный человек, как все мужчины. Мне не нужны дурацкие повторения! Где сочувствие? Жалость? Слова утешения? Поддержка в трудных жизненных обстоятельствах? Вава! Где?

Я попытался залить костер негодования водой спокойствия:

– Все не так плохо, как тебе представляется.

– Вава! Творится ужас!

– Маникюр можно сделать в Париже.

– Катастрофа! Никогда не доверю никому свои драгоценные пальчики. Только Тане Красновой! Только ей! Исключительно Татьяне. И мой гаденыш!

– Новый айпад купить можно, – подсказал я и не удержался от замечания: – Лучше подумай, как хорошо, что тебе не надо, как большинству населения России, копить целый год деньги на новый гаджет.

– Мне уже привезли другой планшетник, – сбавила тон маменька.

– Вот видишь, – обрадовался я, – одной проблемой меньше.

– Но в нем нет игры «Спасение», – снова перешла в верхний регистр Николетта.

Я засмеялся:

– Вот это совсем не беда. Ее можно скачать.

– А-а-а, – полетело из мобильного.

Я на секунду оглох и, чтобы не получить разрыв барабанной перепонки, отодвинул сотовый от уха. Тут же стало понятно, что городской телефон по-прежнему транслирует речь Розы:

– …двигайтесь к двери, не перепутайте, их две…

– Вава, отвечай! – взвизгнула трубка в моей руке. – Считаешь меня дурой?

– Конечно нет, – поспешил сказать я.

– Тогда почему понес чушь про скачивание «Спасения»?

– Чтобы ты не переживала, – объяснил я, – попроси кого-нибудь из прислуги заняться этой проблемой. Поверь, она быстро решается.

– Сама чудесно управляюсь с гаденышем, – заявила маменька, – нет нужды просить дураков.

Я молча слушал Николетту. Она считает себя самой умной на свете, все остальные глупцы с двумя левыми руками, растущими из самых мощных мышц, откуда растут ноги. Вспоминается случай из моего детства, когда отец привез из Японии коробочку с ярко-фиолетовыми круглыми штучками.

– В Токио в магазинах ничего нельзя понять, – поделился он впечатлениями. – Я побродил по торговому центру, товаров уйма, для чего они – не ясно. Магнитофон мне японские издатели помогли купить, фотоаппарат и прочую технику тоже. Остались копейки, вот приобрел угощенье. Попрошу Севу Овчинникова зайти по-соседски и перевести, что в упаковке. Всеволод японист, он живо разберется.

Николетта скорчила гримасу:

– Зачем нам Овчинников? Я знаю: внутри печенье!

– Дорогая, как ты могла разобраться, учитывая, что на коробке нет надписи ни на одном из европейских языков? Сплошные иероглифы, – спросил отец.

Маменька показала пальцем на картинку.

– А это что? Специально для идиотов нарисовано. Женщина ест бисквит, держит его у рта.

– По-моему, она его нюхает, – посмел возразить отец, – поднесла к носу фиолетовый кругляш.

Тут же вспыхнул скандал, в процессе которого Николетта высказала мужу все, что о нем думает, потом обиделась на него за нежелание признать ее правоту. А под конец заявила:

– Я поняла иероглифы, они обозначают «курабье».

– Солнышко, ты умеешь читать по-японски? – изумился Павел Иванович и получил новую истерику, которая завершилась фразой: «Я изучала язык Мао Цзэдуна в институте». Мао Цзэдун был генеральным секретарем Коммунистической партии Китая. Может, Николетта и владела японским, но родным языком лидера самой густонаселенной страны мира все же является китайский. И в вузе маменька никогда не училась, сей факт ее биографии я узнал уже в зрелом возрасте. Отец, как всегда, не решился спорить с разъяренной женушкой, а та, вскрыв коробку, взяла фиолетовый кругляш, откусила от него и закатила глаза.

– М-м-м! Восторг! Ну почему наши криворукие кондитеры не умеют сделать ничего похожего? Павел, тебе печенье нельзя, врач велел худеть. Вава, можешь попробовать, чтобы знать вкус настоящих продуктов.

Я положил в рот кусок, протянутый маменькой, и испытал глубокое разочарование. Ожидал чего-то невероятного, а на языке растаял комочек со вкусом подгнившего сена.

– Ну? Как? – поинтересовалась Николетта.

– Конфеты «Белочка» и «Трюфель» гораздо вкуснее, – по-детски непосредственно и честно ответил я, за что был с позором изгнан в детскую.

Вечером того же дня у нас собрались гости, Николетта выставила японскую коробку к чаю, дамы пробовали печенюшки, закатывали глаза, ахали, охали и хором твердили: «Ну разве у нас такое сделают?» Последним пришел Всеволод Овчинников, он глянул на почти пустую жестянку, на крышке которой изображалась дама, вкушавшая, по версии маменьки, курабье, изменился в лице и попросил:

– Николетта, сделай одолжение, покажи мне вашу газовую плиту.

– Прямо сейчас? – скривилась она. – Мы наслаждаемся японским печеньем.

– Да, сию минуту, – проявил не свойственную ему твердость сосед.

Маменька закатила глаза, но пошла на кухню, а я отправился в туалет и услышал не предназначенный для посторонних ушей диалог.

– Николетта, немедленно унеси коробку, которую Павел привез из Японии, – велел Овчинников.

– Почему? – возмутилась маменька.

– Там не печенье!

– А что? Конфеты?

– Нет. Таблетки от моли.

На секунду возникла тишина, потом маман сказала:

– Смеешься? На крышке изображена женщина, которая ест курабье.

– Нет. Она нюхает фиолетовый шарик, а рядом надпись: «Антимоль лучшее средство для вашей одежды. Аромат лавандовых таблеток вас восхитит».