Наталья Александрова - Марафон с риском для жизни

– Вам плохо?! – вскрикнула Надежда, когда женщина пошатнулась и схватилась за стенку.

На лбу ее выступил пот, казалось, еще немного – и она просто сползет на пол от слабости да так там и останется.

Надежда подхватила ее под руку и помогла добраться до кровати.

В квартире Яковлевой была всего одна комната. Судя по всему, раньше хозяйка содержала ее в чистоте и порядке, однако в последнее время на это не было сил. Занавески не успели запачкаться, стекло в серванте было чистым, посуда за ним все еще блестела, но на полированной поверхности мебели ровным слоем лежала пыль, на стульях валялась неубранная одежда.

Постель была разобрана, и в комнате стоял тот тоскливый запах, который бывает в помещении, где лежит больной, – душно, затхло и пахнет лекарствами.

Женщина прилегла на кровать и устало прикрыла глаза. Надежда усовестилась, поскольку визит ее был явно не ко времени. В самом деле, разве несчастной Анне Ивановне Яковлевой есть сейчас дело до всяких вопросов? Однако как же так получилось, что тяжелобольной человек лежит один? Стакан воды подать некому, в аптеку сбегать…

– Анна Ивановна, чем вам помочь? – окликнула больную Надежда. – Может быть, лекарство дать?

Женщина открыла глаза и уставилась на заботливую незнакомку.

– Кто вы? – прошелестела она. – А впрочем, неважно. Слушайте внимательно… Я умираю… Это все доктор… Он был здесь… только что… Я только сейчас поняла, что это он во всем виноват… И тогда, в клинике… Я дежурила ночью, а он зашел… и оставался в палате один… а потом просил меня никому не говорить…

«Бредит, – поняла Надежда, – совсем дело плохо…»

– Вы слышите? – Женщина приподнялась на кровати. – Скажите всем, что доктор…

Она упала на подушку, глаза ее закатились.

– Какой доктор? Как его фамилия? – Надежда, сообразив, что Анна Ивановна Яковлева не бредит, наклонилась ниже и даже приподняла женщину за плечи. – Это он вам что-то вколол?

Из груди больной вырвался хрип, там что-то заклокотало, изо рта потекла струйка слюны.

– Господи помилуй, да она и вправду помирает! – вскрикнула Надежда и заметалась по квартире в поисках телефона.

Аппарат нашелся на кухне. Против обыкновения диспетчер «скорой помощи» не стала препираться и допрашивать Надежду Николаевну, видно, почувствовала по ее голосу, что дела и вправду очень плохи.

Вернувшись в комнату, Надежда увидела, что больная затихла, но слабое дыхание еще слышалось. Она отважилась даже прощупать пульс, который едва бился.

«Скорая» подъехала на удивление быстро. Надежда увидела в окно, как из машины выскочили двое в синей форме. Девушка несла какой-то прибор в чемоданчике, молодой врач широкими шагами направился к подъезду.

Надежда Николаевна почувствовала необъяснимое доверие к неизвестным врачам и решила, что она вполне может оставить Анну Ивановну на их попечение. От нее все равно толку мало.

По словам Анны Ивановны выходило, что кто-то побывал у нее незадолго до Надежды, какой-то доктор, и вколол ей лекарство, от которого ей и стало так плохо. Доктор был знаком Яковлевой, иначе она не стала бы ему доверять. Судя по всему, доктор этот работает или работал в той же клинике, где и она.

Все сходится в клинике на Колокольной, поняла Надежда, нужно срочно ехать туда и разбираться на месте.

Услышав, как хлопнула дверь подъезда, она подхватила свою сумку и выскочила на площадку. Утопив язычок замка, чтобы, не дай бог, дверь не захлопнулась, она прыжком леопарда скакнула наверх и затаилась на следующем этаже, моля Бога, чтобы не вышел никто из соседей. Нынче все такие бдительные, сразу же привяжутся с разговорами.

Врачи позвонили в квартиру, потоптались немного на площадке, после чего додумались толкнуть дверь и войти. Надежда вздохнула с облегчением, пожелала Анне Ивановне Яковлевой спастись от смерти и спустилась вниз.

Выйдя из подъезда, она сразу же побежала к остановке автобуса, не заметив, что следом за ней из соседнего двора вывернула черная машина.

Частная клиника на Колокольной улице занимала очень миленький домик о трех этажах. Домик украшали прекрасно отреставрированные резные дубовые двери и витые чугунные решетки на балконах. Выкрашен был дом приятной для глаз розовой краской и отделан как игрушка. По всему видно, что дела в клинике идут отлично.

Надежда постояла немного у портала, потом глубоко вдохнула и раскрыла двери.

Небольшой отдых требовался ей для того, чтобы утихомирить не в меру разбушевавшийся внутренний голос, который криком кричал, чтобы она не смела ходить в клинику, а живо отправлялась домой, заперлась там на все замки и ждала мужа. А в это время перебрала в уме всех знакомых и попыталась найти среди них кого-нибудь, кто, в свою очередь, имеет знакомых в полиции, причем в звании не ниже майора, а лучше полковника. И только тогда по рекомендации следует обратиться к этому самому полковнику или майору и рассказать ему все. Это в том случае, если Надежда хочет восстановить попранную справедливость и поступить благородно. Если же она хочет поступить умно, то нужно немедленно выбросить из головы все расследование, порвать номер телефона, взятый у Нины Кочетковой, стереть из собственного компьютера все фотографии и сидеть тихо, как мышь в норке, причем, в отличие от глупой мыши, даже и не думать выбраться на поверхность прямо в объятия терпеливого кота. Все это высказал Надежде ее внутренний голос, и она призадумались, но не в правилах Надежды Николаевны было останавливаться на полдороге. И даже не на полдороге, а почти в конце пути.

Когда муж Надежды Николаевны корил ее за неуемное любопытство, которое считал главным недостатком жены, он не забывал добавить, что она еще и жутко упряма. Но если любопытство его жена за собой признавала, то насчет упрямства была в корне не согласна. Какое животное прежде всего приходит на ум, когда говорят об упрямом человеке? Правильно, осел. Кому понравится, когда тебя сравнивают с ослом? Или с ослицей, что еще обиднее… Вот поэтому Надежда не считала упрямство своим недостатком.

Надежда Николаевна отбросила неуместные колебания и смело вошла в холл клиники. Тотчас на глаза ей попался большой красочный плакат, на котором красивым шрифтом было написано: «Вероника Яковлевна Светличная. Кандидат в депутаты Госдумы». Дальше шел текст более мелкий: «Коллектив клиники поддерживает своего кандидата!»

Еще ниже была на плакате фотография, где на фоне розового здания клиники стояла группа сотрудников. Все улыбающиеся, в белых халатах. В центре группы – довольно высокая светловолосая женщина с короткой стрижкой. Даже на снимке было видно, насколько женщина богата и ухожена. Улыбка ее напоминала оскал гиены, впрочем, возможно, Надежде Николаевне это только показалось.