Татьяна Луганцева - Кутерьма вокруг хирурга

– Ты же знаешь, Миша, что я тебя ценю, но прошу: займись девушкой, я справлюсь сам.

– Пластический хирург! – выдохнула Софья. – Как это здорово! Я всегда хотела попасть на прием к такому специалисту.

– Интересно, зачем вам это нужно? – покосился на нее Венсан.

– Ну, это будет бесчеловечно, если я сейчас стану мучить истекающего кровью доктора своей проблемой.

– Не такой уж я «истекающий кровью», поверьте, крови у меня еще много. А вы воспользуетесь удобным случаем, получите консультацию, – подбодрил ее Венсан, улыбаясь скорее для того, чтобы отвлечь девушку от пережитого нападения и скорейшего выхода из стресса.

Софья закусила нижнюю губку и прошептала:

– Я хотела бы изменить нос.

– Что? – удивился Венсан, глядя на идеальный, маленький, вздернутый носик. – Почему?

– Понимаете, он несколько курносый, а я бы хотела прямой нос.

– Знаете что, я не возьмусь отвечать за всех, хотя и состою в гильдии российских пластических хирургов, но я бы не взялся ни за какие деньги уродовать ваше пропорциональное, красивое личико. Многие женщины сочли бы за счастье иметь такой нос, как у вас. У вас фактически идеальное лицо. И если других проблем нет, то я бы хотел остаться один, – спокойно сказал Венсан и набрал в шприц обезболивающий раствор.

– Еще раз благодарю вас! – сказала Софья и быстро выпорхнула из процедурной, так как не желала смотреть, как хирург будет сам себе делать укол и шить бровь. Это зрелище явно не для слабонервных.

Михаил удалился вслед за ней.

«Да, как день начался, так он и закончился… – вздохнул Венсан, рассматривая свое распухшее лицо под яркой лампой, – хорошо, что хоть пальцы не перебили… Такие проворные мерзавцы».

Не дрогнувшей рукой он сделал себе замораживающий укол в месте выхода нерва и наложил аккуратный пластический шов мелкими стежками, промокая место раны тампонами. Он знал, что через пару месяцев от шва не останется и следа благодаря отличному материалу. Затем Венсан достал из холодильника лед и приложил к губе. Эту ночь он решил провести в клинике, так как почувствовал необычайную усталость и не было никакого желания куда-то ехать. Он позвонил разочарованной Галине и сослался на экстренную операцию, чтобы не говорить ей правды, так как она могла приехать к нему на работу, встревожившись.

Венсан расположился в своем кабинете на кожаном диване и попытался заснуть.

Разбудило его неприятное ощущение в затекшей шее, боль в раненой голове, а свет, пробивающийся сквозь жалюзи, сообщил ему, что наступило утро. Венсан поднялся и потянулся, высунул лохматую голову в приемную и увидел Ольгу, шепотом разговаривающую по телефону. Заметив шефа, она мгновенно положила трубку и нацепила дежурную улыбку.

– Шеф? Как вы?

– Сколько времени? – спросил Венсан.

– Десять часов, – ответила секретарша.

– Что? Что за черт? У меня же в девять часов была назначена встреча!

– Венсан Витальевич, успокойтесь. Мне рассказали, что случилось с вами вечером, и мы решили дать вам отдохнуть.

– Кто это «мы»? Кто здесь решает за меня?

– Мы… все… коллектив, – растерялась Ольга, никогда не видевшая шефа в таком состоянии.

– Я первый раз проспал, ужас! Принесите мне полотенце и чистую рубашку!

– Слушаюсь, шеф.

Он принял душ, надел рубашку жемчужно-серого цвета, принесенную ему в кабинет прямо из магазина. Ольга любезно внесла в кабинет поднос, на котором стояла чашечка с кофе, лежали на тарелочках бутерброды, две сочные сосиски, омлет и салат из овощей.

– Позавтракайте, шеф.

– Спасибо. Знаешь, я бы хотел поговорить с Михаилом.

– Хорошо, я позову его.

Ольга унеслась из кабинета доктора, но скоро вернулась.

– Венсан Витальевич, Михаил ночью повез девушку, которой вы помогали…

– Да, я сам его об этом просил, так как занимался своей раной.

– Ну вот, дело в том, что Миша еще на работу не вернулся, – продолжила Ольга.

– Как не вернулся?

– Ну, наверное, поехал домой, ведь его смена заканчивалась, с утра уже вышел Женя.

– Все равно, так не делается, он должен был сдать смену Евгению Петренко лично, – ответил Венсан. – Вдруг кому-нибудь из пациентов стало бы плохо?

– Не судите его строго, шеф, он же знал, что вы остались в клинике и пациенты не останутся без помощи.

– Все равно, он должен был хотя бы меня предупредить! Я нервничаю, не случилось ли чего с той девушкой, она выглядела совершенно беспомощной. Позвони Мише домой, узнай, все ли у него в порядке? – дал Ольге указания Венсан.

– Хорошо, шеф.

– И позови ко мне Арнольда Рудольфовича, – сказал он ей вдогонку.

Арнольд Рудольфович, представительный мужчина с густой шевелюрой и окладистой бородой, был штатным психоневрологом клиники Венсана. Он пришел по вызову шефа через десять минут. Арнольд был высококлассным специалистом, а в узких кругах слыл дамским угодником. Запахнув на полном животе белый накрахмаленный халат, Арнольд Рудольфович сел в кресло и вытер вспотевший нос платком. Дело в том, что он страдал астмой, и ему постоянно не хватало воздуха.

– Не буду напоминать вам, Венсан Витальевич, о вашем внешнем виде, мне больно смотреть на вас. Я сочувствую и надеюсь на ваше благоразумие.

– Спасибо, Арнольд Рудольфович, за меня не беспокойтесь, на мне все заживает как на собаке. Я пригласил вас по другому вопросу. У меня намечается в скором времени чрезвычайно сложная операция, и я хочу знать ваше мнение.

– Кто и что вас беспокоит? – подался вперед психоневролог.

– Я, честно говоря, надеюсь, что вы скажете, что женщина ненормальна, и мне не придется мучиться с ней на операционном столе. Я имею в виду некую Клару Феликсовну.

Брови Арнольда Рудольфовича поползли вверх.

– Да, эта дама вчера во второй половине дня приходила ко мне на консультацию, но я не понимаю вашего опасения, вернее, надежду на ее ненормальность. Я дал ей «добро», эта дама нуждается в операции, как никто другой! Ее надо прооперировать в первую очередь.

Теперь настала очередь поползти вверх бровям Венсана, правда, одной из них помешала физическая боль при движении.

– Вы считаете ее нормальной?! – поразился он.

– Абсолютно. А что вас смущает?

– Вы не считаете ее странной, вызывающей, импульсивной?

– Она сама кротость. Я правильно понимаю: мы говорим об одной женщине? Клара Феликсовна – доярка?

– Именно о ней… – Венсан был в недоумении, так как полностью доверял профессионализму своего коллеги.

– Уверяю вас, Венсан Витальевич, все пройдет успешно.

– Ей предстоят такие сложные операции… – задумался хирург.

– Совершенство трудно исправить, я согласен, – кивнул психоневролог.

– Совершенство? Я не совсем понимаю…

– А я не совсем понимаю, что вы собрались делать с этой красавицей.